Положитесь на меня
Шрифт:
Бордингтон вытер лицо носовым платком.
— Нет. Я вас покину, Мала. Вы можете быть скомпрометированы. Я не хочу, чтобы по моей вине с вами что-нибудь случилось. Нет, я уйду. Я найду возможность…
— Да замолчите же! — нетерпеливо сказала она. — Куда вы пойдете? Будьте благоразумны, — она улыбнулась. — Вы пытались мне помочь… Теперь моя очередь. — Она встала. — Я приготовлю еду… Уже поздно.
Бордингтон чувствовал себя слабым и беспомощным. У него не было аппетита, но он заставил себя что-то съесть. Видя его таким отчаявшимся, Мала похлопала его
— Все будет хорошо, Алек. Вот увидите, мы выберемся отсюда. — Она встала. — Мне нужно собираться, иначе я опоздаю.
— Да, конечно.
Бордингтон зашел за занавеску и растянулся на кровати. Он готов был заплакать.
После того, как он расстался с Гирландом, Брикман направился в свой отель. Войдя в комнату, он сел на кровать с зажженной сигаретой в зубах и по телефону попросил соединить его с Парижем. Через некоторое время чей-то голос произнес:
— «Интернациональный кредит» слушает.
— Говорит Брикман. Я говорю из Праги. Я получил вашу телеграмму относительно фактуры.
— Да, мистер Брикман. Пожалуйста, не вешайте трубку.
Брикман стал ждать. Он знал, что его соединят с Дори. Только в случае крайней необходимости он мог позвонить в «Интернациональный кредит», который немедленно соединял любого агента с ЦРУ.
— Мистер Брикман? — он узнал голос Дори.
— Относительно потерянных фактур, — сказал Брикман. — Наш клиент их нашел, и мы заключили сделку. Оплата сразу. Согласны?
Наступило молчание, потом Дори спросил:
— У вас есть деньги, которые вам послали?
— Да, но деньги не будут возвращены. По-прежнему согласны?
— Придется, — голос Дори был огорченным. — Я вам уже говорил… у вас карт бланш.
Брикман повесил трубку.
После десяти часов он покинул отель и сел в трамвай, который довез его до дома Малы. Он появился на улице около десяти тридцати и не обнаружил никаких следов Гирланда, хотя знал, что тот наблюдал за ним, укрывшись в темноте.
Именно в этот момент Церн решил, что сможет, ничем не рискуя, установить микрофон, который дал ему Смерн. Он поднимался по лестнице, когда Брикман вошел в дом. Церн услышал его шаги и посмотрел в пролет лестницы. Он смутно различил крупную фигуру мужчины. Церн снял ботинки и бесшумно поднялся на пятый этаж. Он слышал приближающиеся тяжелые шаги. Бордингтон тоже услышал их. Мгновенно вскочив, он погасил свет и устремился на балкон, старательно закрыв дверь.
Брикман подошел к двери Малы и позвонил. Церн наблюдал за ним.
Убедившись, что квартира пуста, Брикман открыл отмычкой замок, вошел, закрыл дверь и зажег свет.
Бордингтон видел, как он направился к ангелу, сунул руку внутрь, вытащил коричневый пакет, поставил голову на место и быстро направился к двери. Он пробыл в квартире не более минуты, закрыл дверь, включил карманный фонарик и начал спускаться по лестнице.
Церн наблюдал за ним. Он видел, что Брикман держит в руке пакет. Это могло быть важно: Брикман входил в квартиру без пакета. Что могло быть там? Нужно узнать это! Достав пистолет, он тихонько спустился этажом
Церн пошарил по стене и нашел выключатель. Он нажал на него, и свет залил лестницу. Брикман повернулся и выхватил пистолет. Он отреагировал с такой быстротой, что Церн был поражен. Выстрел громко прозвучал в пустом доме, и Церн отступил назад. Пуля угодила ему в плечо, но он успел выстрелить, и оказался точнее Брикмана.
Пули попали в грудь и руку Брикмана, и он покатился вниз по ступенькам. Наступила тишина, и свет погас.
Церн выругался. Рука его горела, кровь текла по рукаву. Он снова стал шарить по стене в поисках выключателя, но не нашел его. Он слышал, как Брикман поднялся на ноги.
Церн бросился вниз.
Брикман повернулся и выстрелил. Пуля просвистела в нескольких сантиметрах от лица Церна. Он затаился и стал ждать. Брикман продолжал свой медленный и мучительный спуск.
Раненый в грудь, Брикман знал, что это конец. Он едва мог дышать, но продолжал идти. Дойдя до первого этажа, он, шатаясь, пошел по коридору к входной двери, по-прежнему держа пакет в левой руке. Тяжелой походкой он вышел на слабо освещенную улицу.
Церн следовал за ним. Широкая спина Брикмана была отличной мишенью. Церн нажал на спуск. Брикман упал на бок.
Николек, встревоженный выстрелами, вышел из дома напротив с пистолетом в руке.
Гирланд спрятался в одной из соседних дверей, наблюдая за происходящим. Он видел, как упал Брикман. Но схватить пакет не успел — послышалось завывание полицейской сирены.
Гирланд побежал вдоль стен и свернул на первую же улицу в тот момент, когда полицейские машины остановились перед зданием. Большими шагами он направился к отелю. «Итак, все пропало, — думал он. — Тридцать тысяч долларов на ветер!?» — Ему оставалось только сложить вещи и уехать. В Праге делать больше нечего. Потом он подумал об ультрасекретном документе. Брикман мертв. Некому об этом рассказать Дори. «И что же это может означать для тебя?» — спросил он себя. Он замедлил шаги и остановился. Прислонившись спиной к стене, он стал думать. — «Мне наплевать на Дори», — пытался он уверить себя. Но он не мог позволить документу такой важности попасть в руки чехов. — «Какую же глупость я совершил. Не стоило забывать Малиха». — Гирланд знал, что у него нет никакой возможности покинуть страну, не будучи обысканным. Тогда он вспомнил о Мале Рейд. Раз она работала на Дори, она и должна будет вернуть бумаги ему.
Гирланд решил повидаться с ней и поехал в кабаре «Альгамбра».
Когда он вошел в зал, шум голосов и оркестра оглушил его. Официант, возникший из темноты, приблизился к нему.
— Очень огорчен, мистер, у нас нет ни одного свободного столика.
Гирланд вынул десять долларов.
— Посадите меня куда-нибудь, — сказал он, протягивая официанту деньги. — В спокойный уголок.
Официант взял купюру.
— У меня есть бокс, заказанный на половину двенадцатого, мистер… Вы можете занять его на полчаса.