Польский детектив
Шрифт:
„Нет, я не жалею, что пригласила их всех на свой день рождения. Кто-нибудь мог подумать: вот сумасшедшая, вместо добрых друзей созвала одних врагов. Нет среди них ни одного, кто не сделал бы мне какой-то подлости, не причинил боли, которую не забывают до конца жизни. Я презираю их: маленькие, злые людишки, и каждый из них готов подставить ногу другому. Я могла бы плюнуть им в лицо и пойти, куда глаза глядят, — библиотекаршей в какой-нибудь сельский клуб или кухаркой в дом отдыха „Солнышко“. Но моя ненависть скоро привела бы меня обратно. Я должна быть среди них, потому что — лишь тогда я живу по-настоящему, когда наблюдаю, как они бредут от одной
Ненависть моя такова, что мне мало бросить им в лицо все те страшные, ядовитые слова, которые они заслужили. С какой радостью я убила бы их всех — но я этого не сделаю, не стоят они того, чтобы платить за их смерть жизнью за решеткой. Я убью кого-нибудь из них. Трудно будет установить, кто совершил преступление: между ними клубится столько конфликтов! Здесь каждый может хладнокровно убить каждого, и есть за что. Никто не заподозрит меня, хозяйку дома, скажет: „Это абсурд, не настолько она глупа…“ Я не стану выбирать жертву. Я с удовольствием рассчиталась бы с каждым, и мне все равно, у кого отнять его подлую, жалкую жизнь. Моя изощренность доходит до того, что я хочу, чтобы они сами выбрали. Чтобы сами решили, кто из них умрет через минуту. Кто бы это ни был — я того и хотела.
Я иду на кухню, расставляю бокалы на подносе, их десять — столько же, сколько нас. Наливаю хороший французский коньяк. У него сильный аромат и горьковатый привкус. Никто не почувствует цианистый калий, который я бросаю в один из них. Не почувствует, пока не выпьет содержимого. Бокал с ядом я ставлю в центре подноса.
Я вношу поднос в столовую. Они слегка удивлены. Что за манера — приносить уже наполненные бокалы, но я мгновенно делаю гримаску смущенной идиотки, которая никогда не знает, что и как полагается в приличном обществе. Они пожимают плечами. Десять рук протягиваются и берут десять бокалов.
Кто выпьет этот бокал? Мне хочется смеяться: я уже и сама не различаю, в каком из них яд…“
Вот и все. Дальше лишь одно слово, напечатанное вразбивку: К о н е ц.
Я откладываю страницу. Мы с редакторшей молча смотрим друг на друга.»
Сегодня я доложил шефу, что следствие закончено. Резюме было кратким. Вот как я изложил результаты моей работы:
17
Иоланта Кордес убила Иоланту Кордес, использовав сиамского кота
Это последняя страница в папке с материалами по делу «Ночные мотыльки».
Я собираю разбросанные подборки, пачки страниц и отдельные листочки, аккуратно складываю, выравниваю края. Укладываю все обратно в папку, закрываю ее и старательно завязываю черные тесемки бантиком. Отдам ее Хмуре так, как взяла: в самом лучшем виде.
Зачитавшись, я не заметила, что дверь открылась и в кабинет своим быстрым легким шагом вошел Себастьян Хмура. Лицо его выражает усталость. Совещание было долгим и, похоже, нелегким.
Он садится за письменный стол и смотрит на меня выжидающе.
— Это то, что вам было нужно, пани Барбара? — спрашивает он, угощая меня сигаретой.
— Похоже, что так, — отвечаю я неуверенно. — Но у меня такое впечатление, что я прочитала злую сказку с плохим концом. А ведь сказки всегда кончаются победой добра и справедливости. Детективные романы, эти современные сказки для взрослых о борьбе благородного рыцаря со злым духом, тоже обычно кончаются раскрытием и наказанием виновного, преступника, убийцы. Мы, авторы детективов, знаем, что без «хэппи-энда» никак не обойтись. Люди ждут от детективов именно этого, потому что в жизни их, к сожалению, обижают часто и несправедливо, а отомстить они не могут. Вот они и ищут в книгах инстинктивной жажды справедливости. А где же справедливость в истории Иоланты Кордес?
Хмура возражает:
— Пани Барбара, я дал вам материалы следствия, а не готовый роман. А вы уж делайте из этого литературу. Если, конечно, хотите…
Мой консультант по криминальной тематике явно в плохом настроении. Может, у него были какие-то неприятности на совещании. Говорят, он уже несколько месяцев мучается с каким-то сложным делом, которое никак не удается распутать. Но я его об этом не спрашиваю, потому что Хмура не любит рассказывать о текущих делах. Впрочем, он и права не имеет. Служебная тайна.
Мне вдруг показалось, что Хмура заставил меня в течение нескольких часов ломать голову над мистификацией. Может, это учебный материал для подрастающих кадров, проверка их логического мышления и знания психологии? А может, это «проба пера» самого Хмуры? Ведь его коллеги довольно часто берутся за писательское ремесло. Имеют право, материала хватает, а реальные подробности следовательской практики они знают гораздо лучше нас, писателей. Однако, поразмыслив, я прихожу к выводу, что такая шутка была бы не в характере Хмуры.
— Мне хотелось узнать от вас несколько деталей этого дела, — осторожно начинаю я.
— Я вас слушаю.
— Почему же Йоги не погиб сразу, как только Иоланта натерла его когти цианистым калием?
— Коготь состоит из ороговевших клеток, они не гигроскопичны, поэтому яд не мог сквозь поверхность когтей проникнуть в организм. Кот не втягивает когти до конца. И вы, любительница животных, знаете, какая это сила — инстинкт самосохранения. Йоги понимал или чуял, если хотите, что с ним произошло что-то страшное, что угрожает его жизни. Человеку обычно бывает надо проявить немалую хитрость и коварство, чтобы заставить собаку или кошку проглотить яд. Йоги чуял «что-то», но боялся это «что-то» попробовать. Он подавлял естественный рефлекс и ничего не слизывал с когтей. Он сделал это, только почувствовав кровь.
— А как считаете, Йоги бросился на Иоланту совершенно случайно? Может, он охотился именно на нее?
— Да никакой случайности, думаю, не было. Охотился, как вы сказали, а точнее, выжидал. Ждал, притаившись на террасе. Ждал подходящей минуты, чтобы броситься на нее.
— Несмотря на то, что любил ее?
— Именно поэтому. Тем хуже для Иоланты. У животных бывают разные характеры и привычки. Йоги был горд и мстителен. И очень умен, ведь сиамские коты — самые умные из всего кошачьего племени. Я, например, знаю такой случай. Это было в деревне. Один человек хотел избавиться от кошки. Он вынес ее в поле, вокруг не было ни одного дерева, на котором кошка могла бы спрятаться. И натравил на нее собаку. Спасаясь от собаки, кошка прыгнула на человека, как на дерево. Но мало этого. Она отомстила, выцарапав глаза своему хозяину. Человек этот умер в страшных муках. Я вспомнил об этом случае, когда вел расследование, и мне это очень помогло, чтобы понять поведение Йоги.