Польский детектив
Шрифт:
— На какой машине он ездит?
— На разных. В последнее время на темно-синем «вольво».
— Кажется, я видел эту машину несколько дней назад в Варшаве. С французскими номерами.
— Возможно. Позавчера он был у Годлевского. Договорились, что завтра француз приедет на профилактику.
— Вы будете обслуживать эту машину?
— Скорее всего, не я. Мне всю ночь возиться с австрийской. Прохонь сам сделает профилактику французу. В прошлый раз тоже он делал. — Вятковский помолчал, потом решительно поднялся. — Ну, мне пора. Благодарю за угощенье, пан комендант. Если что, знайте — на Вятковского всегда можете рассчитывать.
Майор
Но что они вывозят? Об этом можно было только догадываться.
Лучше всего было бы задержать француза на границе и хорошенько осмотреть его машину. Но тогда в руках милиции окажется всего лишь один из курьеров, пешка в игре международной шайки. Его арест насторожит других преступников. Майор помнил слова подполковника из Главного управления милиции: стоит пустить воду из крана, чтобы все улики мгновенно исчезли. Лучше оставить иностранца в покое и сообщить французской полиции, чтобы за этим типом последили. Самое главное — взять сразу всю группу и сделать это таким образом, чтобы накрыть ее на месте преступления. Нельзя забывать, за ними числится еще одно дело: убийство человека, милиционера, находившегося при исполнении служебных обязанностей. Преждевременное вмешательство, по мнению Неваровного, могло бы спугнуть главных виновников.
Майор решил пока ни о чем не сообщать начальству и продолжать действовать в одиночку. Он чувствовал: развязка приближается.
15
Что видел молочник?
Хладнокровно обдумав создавшееся положение, Неваровный вынужден был признать, что не располагает точными данными о преступлениях, совершенных шайкой. Что привозят в подголовниках автомобилей? Может быть, наркотики, а возможно, доллары в одну сторону, а золото в другую?
Одно не вызывает сомнений: в Подлешной существует перевалочный пункт контрабандистов. Но профессия хозяина виллы на улице Акаций подсказывала: следует принимать в расчет и торговлю наркотиками.
Майор внимательно изучил виллу. Она была невелика: четыре комнаты и кухня. Зато — большая веранда, под которой размещался гараж, где наверняка без труда могут разместиться две машины. Под остальной частью дома — подвал. Наверху — обычные жилые комнаты. А вот что скрывается за маленькими окошками подвала?
Однажды утром в комнату майора постучали, и в дверях появился Стефан Зборковский с бутылкой молока в руках.
— Погода такая, — сказал он, — что я решился занести вам молоко прямо домой. Зачем вам беспокоиться?
— Большое спасибо. — Неваровный взял бутылку и поставил ее на стол.
Зборковский обернулся, как бы проверяя, нет ли в коридоре кого-нибудь из милиционеров, и вошел в комнату, тихо прикрыв за собой дверь.
— Пан майор… — шепнул он.
— Слушаю вас… — Неваровный, казалось, был удивлен поведением Стефанека.
— Я хотел вам кое-что сказать… Очень важное. Только боюсь… Если кто узнает, я могу потерять работу.
— Говорите спокойно. Только сначала сядьте. Что у вас?
— Совершенно случайно, пан майор, я напал на след серьезного преступления. Это было вчера утром. Я, как обычно, развозил молоко по улице Акаций. Когда ставил бутылку перед дверью виллы инженера Белковского, мне показалось, что в гараже горит свет. Я подумал, что просто позабыли погасить, и уже собрался ехать дальше, но потом испугался: а вдруг вор? На всякий случай решил проверить. Обошел террасу — там есть маленькое круглое окошко — и не ошибся: в гараже горел свет. Я подошел поближе, наклонился, ведь то окошко, пан комендант, почти у самой земли, а когда заглянул внутрь, то просто остолбенел.
— Вор?
— Хуже! Там целая химическая лаборатория: диффузионные аппараты, колбы, реторты, ректификционная колонка! Фабрика! Инженер Белковский и его жена в белых халатах… Я хорошо видел. Хотя окошко и заклеено черной бумагой, но в одном месте образовалась щель пальца в два…
— Может, самогон гонят? — майор делал вид, что не воспринимает услышанное всерьез.
— Нет, там что-то похуже, чем самогон.
— У инженера Белковского в Варшаве лаборатория медицинских анализов. Может, у него много работы и часть анализов он делает дома?
— Вы мне не верите?
— Верю, пан Стефанек. Спасибо за информацию. Вы меня заинтриговали. Сегодня они тоже работали?
— Вроде бы да, под дверями я видел свет.
— А в окошко вы не заглядывали?
— Нет. Побоялся.
— Жаль, что вы на этот раз не заглянули. Может быть, догадались, что они там делают.
— Да где мне догадаться. Вот если бы вдвоем…
— Хорошо, сходим.
— Завтра будет подходящая погода.
— Вы так думаете?
— На улице тепло, как весной. Давно уже я не помню такого января. Того и гляди пойдет дождь, стает снег. Ночь будет темная, никто не увидит. Да и следов мы не оставим. Тут дело серьезное, пан комендант. У меня есть чутье… Выйдем около пяти. Это самое лучшее время. Ночь, по улицам никто не бродит. Они чувствуют себя в полной безопасности.
— Согласен. Значит, в пять?
— Да, пан майор. Я выйду со своей тележкой с Березовой. Мы встретимся на углу Березовой и Акаций. Только, пан комендант, очень прошу хранить это дело в тайне. Даже от ваших людей. Ведь что знает Михаляк, сразу становится известно Эльжбете из «Марысеньки». А потом и весь поселок узнает. Тогда у нас ничего не выйдет.
Визит молочника привел майора в отличное настроение. Его предположения подтвердились. Приближался момент решающей встречи с бандой, с убийцей старшего сержанта Квасковяка. Теперь Неваровный был уверен — последнее звено цепи найдено.
Он знал также, как будут развиваться события на следующий день, и готовился к ним. Готовился без страха, но вместе с тем понимал, что самая трудная роль в этой операции достается ему.
Пока не стемнело, он еще раз обошел улицу Акаций. Потом долго чистил пистолет.
В девять вечера к майору явились два милиционера: капрал Неробис и капрал Анджей Садовский. Комендант лично проверил состояние их оружия. Позднее все трое отправились на обход. Прошли по Малиновой, Розовой и Акаций, вернулись в отделение. По пути майор дал своим людям детальные указания на следующий день: следовало учесть и непредвиденный ход событий.