Полтавское сражение. И грянул бой
Шрифт:
— Помилуйте, пан Игнаций, о чем вы говорите? — всплеснула руками Марыся. — Наоборот, я надеюсь, что как раз вам удастся склонить Палия к переходу на сторону гетмана Мазепы. Кто сослал Палия в Сибирь? Царь Петр, и если пану Мазепе пришлось заманить Палия в ловушку, то лишь по наущению Москвы. Почему бы Палию сейчас не расквитаться с царем Петром за это? А может, и гетман Скоропадский решил покинуть царя, и Палий уполномочен вести с вами об этом переговоры? Только исходя из таких предположений и заботясь об интересах пана Мазепы, я согласилась передать вам предложение
Уперев руки в бока, Галаган расхохотался:
— Пани княгиня, я вдвойне завидую Скоропадскому: вы не только очень красивая женщина, но и на редкость умны. Однако это меня и пугает: сполна познав остроту чувств и разнообразие впечатлений при занятии ремеслом заговорщицы и интриганки, вы уже не расстанетесь с ним, и ваш изощренный ум будет готовить для противников самые хитрые ловушки. — Галаган перестал смеяться, пристально посмотрел на Марысю. — Возможно, в такую ловушку вы сейчас пытаетесь заманить меня, предлагая встречу с Палием. В последнее время я неоднократно видел вас в обществе пана Орлика. Надеюсь, вы знаете, что входит в обязанности Генерального писаря на Гетманщине?
— Да. Официально его должность приравнивается к посту министра иностранных дел в других странах. Но поскольку в Гетманщине не существует министерства внутренних дел или тайной канцелярии, Генеральному писарю приходится заниматься и этими делами. Насколько мне известно, пан Орлик особенно преуспел как раз на последнем поприще.
— Вот именно. Поэтому я нисколько не удивился, если бы пан Орлик и вы, пани княгиня, объединили свои способности, чтобы предотвратить новые переходы старшин от Мазепы к царю Петру. И почему бы вам не начать с меня? Чем вы докажете, что действуете сейчас по поручению Скоропадского, назвав его своим любовником, или то, что я действительно встречусь на охоте с Палием, а не с людьми Генерального писаря?
— Ничего не собираюсь вам доказывать. Если вы иногда видели меня с паном Орликом, причина этого в том, что он волочится за мной. — Марыся взглянула на поднимавшуюся над лесом луну. — Наша прогулка затянулась, и пора расставаться. Я исполнила просьбу гетмана Скоропадского и ничего не желаю больше знать или объяснять. Не хотите идти на встречу с Палием или опасаетесь козней пана Орлика, в сотрудничестве с которым подозреваете меня, — дело ваше. А я благодарю вас за прогулку и иду к себе.
— Рад был общению с вами, пани княгиня, и спасибо за весточку о моем бывшем друге Палии. Я хотел было отказаться от разговора с ним, однако вы подали мне хорошую мысль — склонить его к службе у пана Мазепы. Из стремления сделать это я решил завтра встретиться с ним. Где это должно произойти?
— Сейчас в нашем краю не слишком много охотников, и Палий сам отыщет вас. Только не вздумайте поддаться на уговоры этого разбойника, пан Игнаций, — доверительным тоном заговорила Марыся. — А то краем уха я слышала, что гетман Скоропадский намерен пожаловать вам чин реестрового полковника и назначить на полковничество. Зачем вам оно? То ли дело создавать с паном Мазепой и неполными двумя тысячами казаков могучую польско-литовско-казачью
Всю ночь Марыся не сомкнула глаз. Не совершила ли она роковой ошибки, пойдя навстречу просьбе Скоропадского организовать беседу полковника Галагана с недавно возвратившимся из ссылки Палием? Желай Галаган покинуть Мазепу, он давно мог сделать это, особенно после того, как возвратившиеся под руку Москвы старшины были прощены и восстановлены в прежних чинах, а Гамалия и Апостол стали ближайшими соратниками Скоропадского. Однако оба последовавших за Мазепой к шведам командира сердюцких полков, Галаган и Кожуховский, остались верны гетману-изменнику, а их казаки составляли костяк его воинства.
Успокаивало то, что Скоропадский должен был знать, что делает, и если предпринял попытку переманить Галагана к себе только сейчас, уже после истечения предоставленного мазепинцам для возвращения месячного срока, значит, имел основания для этого. Возможно, они были связаны именно с прибытием из Сибири бывшего полковника Палия, старого друга Галагана, аргументы которого в пользу продолжения службы России оказались бы для Галагана наиболее впечатляющими и весомыми.
Не находила Марыся покоя и днем, вплоть до минуты, когда служанка сообщила, что полковник Галаган просит принять его.
— Доброго дня, пани княгиня, — приветствовал Марысю полковник. — Я только что с охоты, однако мне успели передать, что пан гетман уже дважды справлялся обо мне, отчего я могу позволить себе побыть с вами только несколько минут.
— Жаль, но служба есть служба. Как прошла охота?
— Как обычно. Близ солдатских лагерей держатся лишь волки, в то время как остальные обитатели леса стараются быть от такого соседства подальше. Тем не менее нам удалось подстрелить тройку лосей и завалить несколько вепрей. Я велел джуре принести свежатинки и вашей кухарке.
— Благодарю.
— Еще я хотел бы дать вам полезный совет, пани княгиня. Время сейчас военное, тревожное, и ночью может случиться всякое. Просил бы вас сегодня с наступлением темноты отказаться от прогулок и не покидать жилища.
— Обязательно последую вашему совету.
— И на прощанье один нескромный вопрос. Вам никогда не бывает скучно? Конечно, вы постоянно в обществе мужчин, однако и оно может приесться. Если это так, могу предложить вам дружбу интересного человека. Вам ни разу не приходилось иметь дел с ближайшим и довереннейшим джурой пана гетмана Богданом?
— Нет, хотя видела его часто. Да и что могло бы свести нас вместе, польскую княгиню и казака-джуру?
— Прежде ничего, а теперь кое-что и может. Например, полная осведомленность Богдана о всех делах пана гетмана, начиная от его с Генеральным писарем тайных задумок против Скоропадского и царя Петра и кончая любовными связями с Мотрей Кочубей. Вы, женщины, очень любопытны и, возможно, вам будет интересно что-нибудь узнать из жизни его ясновельможности... естественно, из личной. Богдан с удовольствием поможет вам в этом.