Полуночник
Шрифт:
Бетани рыдала и проклинала меня. Она поочередно принимала все, а затем становилась все более ядовитой и злой. Она потребовала, чтобы я сказал, встретил ли кого-то другого.
— Нет, никого, — солгал я.
Я бы защитил Ханну, несмотря ни на что. Я бы не затащил ее глубже во весь этот творящийся вокруг меня хаос.
— Я тебе не верю! — голос Бетани прозвучал пронзительно. — Ты чертов лживый обманщик!
— Бетани, пожалуйста…
— Не произноси мое имя! Ты гребаный ублюдок. Я всегда была в состоянии сама добиться большего успеха.
Я не вешал трубку. Я курил, и пусть она ругает меня. Я смотрел, как город начинал темнеть и думал о Ханне. Когда это закончится, я действительно мог бы быть с ней.
Наконец, слезы Бетани сошли на нет, и на нее напала икота.
Она сказала, что не может дождаться, чтобы рассказать все отцу, и что он был прав относительно меня, я не был хорошим, в конце концов. Он был прав, я тоже так думаю.
Она сказала, что заберет свои вещи, когда вернется и останется у подруги, и я мог бы угодить ей, не ошиваясь рядом, пока она будет паковать вещи.
— Конечно, — сказал я, зажигая третью сигарету. — Я выйду. Я могу собрать твои вещи, если ты хочешь...
Я подумал о вещах Бетани ютящихся в багажнике моей машины.
— Да пошел ты, — сказала она и отключилась.
В эту ночь я не позволил себе связаться Ханной. Бетани может перезвонить для очередного раунда ругательств и допроса, и, кроме того, я не заслуживаю утешения Ханны. Я заслужил провести ночь в одиночестве.
Я заслуживал худшего.
Действительно ли я поступил правильно, расставшись с Бетани? У меня не было намерения рассказывать Бетани о Ханне или Ханне о Бетани. Смог бы я так поступить? Неужели я мог беспечно начать отношения с Ханной на этом фундаменте изо лжи?
Я отодвинул простынь и проверил телефон.
8:45.
Ханна собирается на работу. Скорее всего, она уже в пути. Я надеялся, что она не слишком вымотана после наших выходных в горах.
Возможно, сегодня я мог бы встретиться с ней на нормальный обед.
Я нахмурился. Нужно ли мне одеваться как «бизнесмен»? Рано или поздно, и, желательно, рано, я должен был сказать Ханне, что я и есть М. Пирс. Она поймет. Она увидит, как я был загнан в угол из-за лжи о своей работе. Разве нет?
Я натянул футболку и плюхнулся в офисное кресло. Открыл свою электронную почту. Когда я удалил весь спам, появились электронные письма. Я ухмыльнулся на имя отправителя: FIT TO PRINT.
Проклятый журнал. Я подписался на обновления просто потому, что они были сильно одержимы тайной обо мне. А еще они не были идиотами. Каким-то образом они раскрыли, что меня представляет агентство Пэм. Если я буду не сводить с них глаз, то не пострадаю.
Я бегло прошелся по теме.
Мое тело пронзил холод.
Горло сжалось. Невозможно. Я нажал на ссылку материала.
УСТАНОВЛЕНА
Автор M. Пирс — Денверский житель Мэттью Роберт Скай младший, как сообщил недавно наш анонимный источник. Хоть Скай и заставил друзей и семью подписать соглашение о неразглашении информации, защищающее его частную жизнь, источники, приближенные к его девушке, сказали, что им уже давно известно, и что она защищала секрет Ская.
— Она никогда не говорила и всегда уклонялась от темы о его работе, — сказал один друг, — но мы все спорили об этом. Было много небольших подсказок. Он контролировал и манипулировал ею с помощью угроз.
Я попытался продолжать читать.
Слова расплывались на экране.
Я знал, что у меня был приступ паники. Я знал это. Я знал его симптомы.
Я не мог вдохнуть достаточно кислорода. Воздух в моей квартире стал неожиданно холодным. Я начал потеть. Мне нужно дышать. Я должен дышать.
Источники, приближенные к его девушке.
Секрет Ская.
Она никогда не говорила.
Бетани.
Бетани настучала на меня.
Я расстался с Бетани, и она донесла на меня.
Мои списки.
Мои списки.
Ханна.
Я думал и чувствовал, как мое сердце останавливается.
Где мой пульс? Я схватился в грудь.
Я еще дышал, но не мог нащупать пульс.
Мой сотовый звонил, и звонил, и звонил. Как давно он звонит? Сигнал был диссонирующий.
Дрожащей рукой я поднес его к уху.
— Мэттью?
Это была Пэм.
— Мэттью? Ты здесь? Ты видел это?
— Ханна, — я смог заговорить.
— Извини?
— ...
— Мэттью, послушай. Мне нужно придумать речь. Меня не волнует, как это произошло, это уже лишнее. Мне нужно знать, как ты хочешь увернуться от этого. Репортеры уже здесь.
Я попытался встать и обнаружил себя на полу.
Репортеры.
Нет, это не имеет значения. Пэм не имеет значения.«Fit to Print» не имеет значения. Бетани не имеет значения. Мои тайны и книги не имеют значения.
Ханна.
— Ханна, — сказал я. — Где...
— Мэттью! Ради Бога. Я бы с радостью бросила Ханну в этого репортера и заставила его назначить встречу со мной в 2016 году, но она еще не здесь. Слушай. Я могу вызвать охрану и его вышвырнут отсюда, или я могу сесть с ним и делать вид, будто не понимаю его. Или мы можем подтвердить все. По сути, уже все понятно, так что мы…
Еще не здесь. Ханна еще не на работе. Репортер. Электронная почта. Получила ли Ханна это письмо? Она подписывалась на «Fit to Print»?