Полуночник
Шрифт:
Что касается меня, я была ничем, пустым местом в жизни Мэтта.
Я игнорировала его звонки. Я не стала прослушивать его сообщения. Я не читала его писем. В конце концов, я изменила номер телефона и создала новую учетную запись электронной почты.
Взяв взаймы у моей мамы, плюс моя первая зарплата в агентстве «Гранитное крыло», я сняла небольшой кондоминиум в Денвере. (Примеч. Кондоминиум — это единый комплекс недвижимого имущества, который включает в себя земельный участок и здания, расположенные на нем).
Моя
Не было такого места, куда я могла бы пойти, чтобы защититься от воспоминаний о Мэтте, и с этим ничего не возможно было поделать. Я приняла вечное чувство тошноты, как новое условие моего существования.
Я любила его — я поняла это, когда все рухнуло — а ведь я никогда не знала его по-настоящему.
Вот так можно полюбить незнакомца.
Я не позволяю себе зацикливаться на степени лжи Мэтта. Мэтт бизнесмен. Мэтт холостяк. Мэтт называет меня своей. Мэттсмеется и ухмыляется, когда я восторгаюсь М. Пирс. И хуже всего, что Мэтт сделал меня невольным соучастником его обмана.
Как он мог так поступить?
Как он мог улыбаться и общаться с моей семьей, используя меня таким образом?
Единственные люди, которые знали, почему я страдаю, были члены моей семьи. Я сказала Крисси, Крисси рассказала маме, а мама передала папе. Если Джей и знал, его это не волновало.
Мэтт не стучался к нам в дверь, но маме показалось, что она видела, как он проезжал мимо дома несколько раз.
Он не приходил в агентство.
Вероятно, мне следовало бы уволиться из принципа, в конце концов, Мэтт помог мне получить работу, но я не могла. Это была работа моей мечты. Мне нужны были деньги. Мэтт позабавился со мной и разорвал мою душу на клочья. По крайней мере, у меня было что-то, чтобы показать мою боль.
Пэм, вероятно, было известно, что я имела отношение к раскрытию личности M. Пирс, но у нас был всего один разговор об этом. На следующий день после появления новости, на следующий день после того, как я встретилась с репортером и что-то промямлила про Мэттью Ская, являющегося M. Пирс. На следующий день после того, как я прочитала отвратительную статью «Fit to Print».
На следующий день после того, как я обещала навестить Мэтта несмотря ни на что, и так этого и не сделала.
Я помню, как чувствовала себя, когда проснулась в тот день, как будто кто-то скреб мои внутренности. Я была ходячей оболочкой Ханны.
У меня была работа, до которой нужно было добраться. Мне надо двигаться, чтобы пройти через это.
Я приняла душ и оделась на автопилоте. Я приехала на работу на десять минут раньше. Пэм ждала меня, прислонившись к своему столу.
— Ханна, — сказала она, выдавая мне одну из ее скупых улыбок.
— Доброе утро, — мой голос не походил на мой. Он был сиплым, выходивший из моего опустошенного тела. Я не стала прочищать горло.
— Я рада видеть тебя. Я не была уверена...
Я остановилась на пути к своему офису.
Я боялась, что Мэтт будет там, разбив лагерь в нескольких шагах от агентства и поджидая меня. С одной стороны, было облегчением не увидеть его, а с другой — слишком больно. На данный момент
Его секрет раскрыт. Его веселье закончилось. Может быть, он просто избавился от меня, как от жертвы своей двойной жизни. Я не могла просто покончить с ним.
Я повернулась и судорожно вдохнула.
— Я люблю эту работу, — сказала я как можно спокойнее. Я заставила себя встретиться с Пэм глазами. Сильнее, чем обычно, в ее стальном взгляде читалось беспокойство. — У меня нет причин, чтобы пропустить день.
— Нет? — она улыбнулась мне. Черт, я была плохо подготовлена, чтобы справиться с этой дружественной стороной Пэм. Мне нужна Пэм сука, а не Пэм, которая подставляет плечо, чтобы поплакаться. Я хотела бы зарыдать, и тогда она уволит меня с мягкими глазами и заинтересованной улыбкой.
Прошлой ночью я билась в слезах. Я плакала, принимая душ утром. Мой резервуар слез был отнюдь не исчерпан.
— Нет, — сказала я.
— Хорошо, — Пэм поджала губы. — Мэттью спрашивал о тебе вчера. Он казался очень обеспокоенным. На самом деле, он одержим тобой.
Я никогда не захочу учиться, «как правильно говорить до свидания».
Глаза защипало. Я сглотнула.
— Мы уже поговорили, — сказала я.
Пэм изучала меня с минуту. Я подумала, сколько она знала, сколько она могла навоображать. Большой новостью в литературном мире было то, что М. Пирс имел имя Мэттью Скай. Для меня большой новостью было узнать, что у Мэттью Ская была девушка.
Я билась в своей собственной агонии. Пэм, наверное, догадалась обо всем.
— Хорошо, — снова сказала она, на этот раз, завершая разговор. Все, деловой фасад вновь вернулся на ее лицо. — Сегодня мне нужно, чтобы ты...
Я слушала. Делала заметки. Делала свою работу.
Придя домой, я пропустила ужин, и полностью раскисла.
Проснувшись, я повторила свой пустой распорядок.
Не могу сказать, что боль внутри меня притупилась. Скорее, я пришла к ожиданию ее. Я даже ожидала появления острых шипов, которые тоже несут за собой боль, я чувствовала калейдоскоп эмоций — когда я видела моего брата с фрисби, когда видела Лексус, когда слышала взрывы фейерверков.
Все могло свестись к нему. Запах сосны. Теплый бриз. Определенный вид улыбки на лице незнакомца.
Иногда мне казалось, будто я вижу лицо Мэтта в толпе.
Крисси пыталась заставить меня разбить машины Мэтта.
— Ты знаешь, как они выглядят, Ханна. Ты знаешь, где он паркует их! Познакомь бейсбольную биту с лобовым стеклом ублюдка. Он ничего не сделает, киска.
Я поморщилась и пошла прочь.
Несмотря на мой гнев и страдание, и как бы идиотски использованной я себя ни чувствовала, мысль о причинении вреда Мэтту раздражала меня. Я не могла удержаться от того, чтобы не смотреть новости и не читать статьи о его жизни. Я не могла остановить наплыв печали, которую ощутила, когда узнала о его родителях и о неудачной попытке закончить жизнь самоубийством, его пребывании в психушке и о его падении к зависимостям.