Полуночные признания
Шрифт:
Она никак не могла понять, что произошло. Кто охотится на людей, которых она любила? Но одно было для нее совершенно ясно – смерть Клер связана с той ужасной ночью на кладбище Святого Людовика. И она также знала, что на этом череда убийств не окончится.
Зак молча глядел на женщину с золотистыми волосами, которая лежала на обитой льном софе между двумя высокими сводчатыми окнами в гостиной Мари-Терезы де Бове.
Эта была полная жизни девушка, она не должна была умирать так тяжело, в мучительной агонии, крича
– Когда это произошло? – спросил он подошедшего Хэмиша.
Массивный ньюйоркец протяжно выдохнул:
– Пару часов назад. Так сказала Эммануэль де Бове.
Зак посмотрел прямо в глаза капитану.
– Она здесь?
Хэмиш, разгоряченный и потный от жары, выглядел взволнованным.
– Она была с этой дамой, когда та умерла, но сейчас уже ушла.
Зак медленно обвел глазами гостиную. Наспех брошенные в кучи рубашки, недопитый кофе и недоеденные имбирные пирожные.
– Здесь, похоже, было много народа.
– Хозяйка дома приглашает дам каждый месяц – шить рубашки и щипать корпию для пленных, которые находятся на Шип-Айленд. – Хэмиш помолчал, глядя налицо мертвой женщины. Его подбородок дрогнул. – Не нравится мне все это, скажу я. Трупы появляются один за другим. Надо приглядеться – кто должен быть следующим?
– Да, веселого в этом мало. – Зак присел на корточки рядом с Клер. – Почему ты думаешь, что это яд?
Хэмиш провел рукой по лицу.
– Это диагноз мадам де Бове.
– Приведи ее.
Когда вошла Эммануэль, Зак стоял около открытой двери в следующую после гостиной комнату. По бледному лицу женщины легко было понять, что она потрясена, тем не менее держалась Эммануэль на удивление спокойно. В других обстоятельствах это вызвало бы у Зака восхищение, но сейчас к нему вернулись прежние подозрения.
Возможно, сомнения как-то отразились на его лице, поскольку в ответ на испытующий взгляд Эммануэль долго смотрела на него.
– Не говорите этого, – произнесла она.
Зак шагнул к ней, изучая ее тонкое лицо. Он знал, что должен соблюдать в их отношениях некоторую дистанцию, поскольку сейчас они не в тени Кабильдо, а в гостиной, где только что было совершено убийство. Он остановился, засунув большой палец за ремень.
– Похоже, у вас появилось обыкновение находиться в неподходящее время в тех местах, где непонятно почему погибают ваши друзья.
Эммануэль резко вдохнула, словно ей не хватало воздуха, и Зак почти пожалел о своих словах.
– Расскажите, что произошло, – сказал он.
Сжав пальцы, Эммануэль опустила руки – поразительно белые на фоне черного наряда. Зак захотел дотронуться до этих хрупких пальцев, чтобы согреть их… но сейчас он не мог это сделать.
– Мы с Клер разносили сандвичи… – Ее голос дрогнул, и Эммануэль с трудом сглотнула. –
Она посмотрела на чашки и тарелки.
– Никто больше не заболел?
– Нет.
– Только вы двое раздавали еду и напитки?
Эммануэль вдохнула с такой силой, что у нее расширились ноздри.
– Я знаю, что вы думаете, но вы не правы. Если Клер и была отравлена, то только не здесь.
– Почему вы так уверены?
– Мы сидели вместе на софе, и я обратила внимание на ее странные глаза. Зрачки были расширены.
Зак подошел к лежащему телу, чтобы взглянуть на спокойное бледное лицо. Кто-то закрыл глаза Клер.
– Кто-нибудь еще это заметил?
– Нет. Но вскрытие непременно покажет, что так и было. Часто яд начинает действовать только через несколько часов, но убивает очень быстро. – Она поколебалась. – Думаю, это может быть пижма.
Зак поднял голову.
– Пижма?
– Эта трава растет повсюду. Листья и стебель содержат масло, которое используется для борьбы с кишечными паразитами или чтобы… – Она поколебалась, но Зак перевел на нее взгляд, ожидая продолжения. – Чтобы помочь с некоторыми женскими проблемами.
– Но почему тогда она умерла?
– Маленькие дозы помогают в лечении, но большие способны убить. Для этого требуется немного – семь-восемь капель концентрированного масла могут привести к судорогам. – Она помолчала. – Возможно, она пользовалась этим средством, но не рассчитала дозу.
Зак с подозрением прищурил глаза.
– Вы не верите в это так же, как и я.
Громкие звуки в коридоре заставили их резко обернуться. Послышалось топанье сапог, затем молодой голос с бостонским акцентом громко произнес:
– Остановитесь! Капитан Флетчер! Вам нельзя идти дальше…
В сводчатом входе показалась высокая сухопарая фигура Антуана Ла Туша. Ворвавшись в комнату, он замер и с такой силой сжал кулаки, что его пальцы побелели. За ним показался рядовой. Широко открытыми глазами он вопросительно смотрел на майора. Зак отрицательно покачал головой.
– Мой Бог! Антуан! – Эммануэль бросилась к нему и уткнулась лицом в грудь. Зак неожиданно для себя почувствовал, что это больно его кольнуло.
Ла Туш обнял Эммануэль, сжав ее плечи.
– Увы, – прошептал он. – Это правда.
Какое-то время он стоял неподвижно, с закрытыми глазами. Затем медленно, неуклюже направился к распростертому телу; его костыли глухо стучали по полу. Подойдя к софе, он молча смотрел на свою сестру.
– Я хочу взять ее домой, – после паузы произнес он. – Сейчас же.
– Боюсь, что вы не можете сделать этого, сэр, – сказал Хэмиш, появляясь в проходе из коридора, отчего перепуганный рядовой вытянулся в струнку. – По крайней мере, не сейчас.