Полуночный танец дракона
Шрифт:
Чарли сделал еще один шаг. Назад. И все остальные, не сразу, но тоже сделали. Чарли замер, как будто чего-то ждал. И старички тоже ждали. Глядя, как на высоком шпиле полощется флаг.
Где-то в глубине школы прозвенел звонок. Это закончился перерыв на ланч – студентам пора было расходиться на уроки. За пару минут их как волной смыло.
Как только из сквера схлынула толпа, служившая друзьям маскировочным укрытием, они остались стоять вчетвером, метрах в пятнадцати друг от друга. Как будто посреди освещенного солнцем осеннего двора расположился
Так они и стояли: один облизывал губы, другой щурился, третий переминался с ноги на ногу. И было видно, как ветер теребит их седые шевелюры – тот же ветер, который едва не срывал с флагштока флаг. Наконец в здании школы прозвенел еще один звонок. И по звуку он был какой-то очень… последний.
Чарльза так и подмывало что-нибудь сказать. Но он молчал. А губы, независимо от его воли, шептали их имена. Эти дивные, эти любимые имена, которые, конечно, никто, кроме него, не услышал…
Ему не хватало решимости. Поэтому, стоило нижней части туловища сделать поползновение к отступлению, ноги тут же последовали за ней. В итоге он весь, целиком, развернулся и вышел за пределы компаса.
Следом за ним стоявшие под ветром пришельцы на других полюсах тоже зашевелились: один за другим, они тоже отступили на шаг и заняли выжидательную позицию.
Его раздираемое сомнениями тело тянулось то к флагштоку, то к спасительному автомобилю. Но он так не решился. А в это время ботинки, воспользовавшись ситуацией, под шумок окончательно вывели его из зоны действий.
Точно так же поступили тела, ноги и ботинки всех остальных.
И вот он уже шагал прочь, и старички тоже шагали – все в разных направлениях. Шли медленно, изредка бросая назад осторожные взгляды. Туда, где в опустевшем сквере остался одинокий флагшток с обиженно поникшим флагом. Где из окон слышались голоса, смех и звук задвигаемых стульев.
Все шли – и друг на друга оглядывались.
В какой-то момент Чарли остановился, потому что ноги вдруг отказались идти. Он бросил еще один долгий взгляд через плечо, в последний раз. И вдруг ощутил в правой руке какой-то странный зуд, как будто кто-то тянет ее наверх. И увидел, как она сама собой начинает приподниматься.
Несмотря на то что они уже на полсотни метров разбрелись в стороны от флагштока, было отчетливо видно, как один из пришельцев поднял руку и слегка помахал. Потом и другой старикан заметил и помахал тоже. А за ним и третий.
Он посмотрел на свою руку, как она медленно поднимается и пальцы делают в воздухе короткий прощальный жест. А потом бросил взгляд вдаль – на старичков.
Черт возьми, кажется, я ошибся, подумал он. Никакой это не первый день. Это – последний.
Судя по запаху, доносящемуся с кухни, Элис жарила что-то очень аппетитное.
Он долго не мог заставить себя войти.
– Хватит уже стоять на пороге, – сказала она, – в ногах правды нет.
– Это точно, – сказал он и прошел
Элис поджидала его у входа на кухню.
– Откуда ты узнала, что я вернусь так рано? – спросил он.
– Ничего я не узнавала, – сказала она, – просто увидела, как ты подъехал. Будешь яичницу с беконом? Сейчас принесу. Ты пока садись.
– Отлично. – Он взялся за спинку стула и окинул взглядом столовые приборы. – Сажусь.
Он сел. Элис подошла, чмокнула его в лоб и отправилась за яичницей.
– Ну и что? – крикнула она с кухни.
– Что – что?
– Как все прошло?
– Что – прошло?
– Ты сам знаешь что, – сказала она. – Твой знаменательный день. Клятвы и все такое. Кто-нибудь приехал?
– Конечно, – сказал он, – все приехали.
– А можно отсюда поподробнее?
Она стояла в дверях кухни со сковородкой в руках и буквально сверлила его взглядом.
– Вы же о чем-то говорили?
– В смысле? – Он наклонился и почти лег грудью на стол. – Ну да.
– Ну и как, хорошо поговорили?
– Понимаешь, мы…
– Да неужели?
Перед глазами у него маячила пустая тарелка.
И прямо в нее стали капать слезы.
– Да хорошо, хорошо мы поговорили! – проорал он. – Легче сдохнуть – как хорошо мы поговорили…
Пересадка сердца
– Что? – рассеянно переспросил он, лежа на спине и глядя в потолок.
– Что слышал, – ответила она, лежа на спине рядом с ним и держа его за руку, при этом не просто глядя в потолок, а уставившись в него с таким видом, как будто там действительно что-то было. – Понятно?
– Ну ладно, повтори еще раз, – сказал он в темноту.
– Я спросила, смог бы ты… заново влюбиться в свою жену, – выдержав долгую паузу, сказала она. – Вернее, хотел бы – или нет?
– Странный какой-то вопрос.
– Ничего странного. Все очень даже логично. Ведь это самое ценное, что может быть в жизни – когда жизнь складывается так, как и должна складываться жизнь. А тогда почему бы людям не влюбляться снова и снова в одного человека, чтобы продлить свое счастье? Ведь у вас с Анной была такая любовь…
– Ну да, была.
– Такое ведь не забывается.
– Это уж точно.
– Тогда скажи, только честно: ты бы хотел это повторить?
– Спроси лучше, мог ли бы я…
– Мог не мог, сейчас не об этом. Представь, что обстоятельства изменились наилучшим образом, что твоя жена вдруг стала опять такой же идеальной, какой была раньше, как ты ее описывал. А не как сейчас. Тогда – хотел бы?
Он повернулся и даже привстал на локте.
– Странная ты какая-то сегодня. Что-то случилось?