Полутьма
Шрифт:
А вот третья жертва была мне незнакома. Парень, что, говорят, дорабатывал мою теорию. Раскачанный, видно по фотографии. Можно сказать, угрожающе приближен габаритами к Дуэйну Скале Джонсону. Напарник вампира. С ним он как раз-таки не устраивал спектакля. Просто. Усмехнувшись, я закрутила кран и, чувствуя, как ледяная вода ползет ниже с волос по позвоночнику и груди, уселась на кафель. Согнув ноги, широко их расставила, словно пыталась ощутить опору.
Все очень просто.
Тот же подвал. Я часами изучала каждый кирпич в нем в
На те же крюки на потолке за руки подвешено тело. Мощное на этот раз. Огромные цепи опутывают запястья. А все, что ниже пояса, просто валяется на полу, позволяя еще цепляющимся за что-то внутренностям стекать вниз. Тварь. Запустив руки в волосы, собрала их назад и закашлялась, прочищая горло.
Вампир зашел не церемонясь, как и всегда. Просто рывком открыл дверь и, пробежавшись глазами, прислонился к косяку, сложив руки на груди. Да, он был очень крепким, но не дотягивал до своего напарника.
Которого все равно разорвали пополам.
— Он был помешан на тебе, — усмехнулся Сергей, отчего выступившая на щеках темно-русая щетина стала заметнее, — дня не проходило, чтобы я не услышал лекцию о том, какой гений живет у меня в доме.
Усмехнувшись, подняла взгляд на сосредоточенное жесткое лицо. Хорошо получается. Почти как у него. Только теперь я сама источник яда для вампира и больше никакое внушение и сглаживание на меня не действует.
— Не нужно говорить так, словно тебе жаль, — спокойно сказала я, видя, как блеснули голубые прищуренные глаза, — не нужно притворяться со мной человеком. Я понимаю, почему ты хочешь работать только со мной. Поступаешь рационально. Одна из сильных сторон вампиров.
— Мне действительно его жаль, — прищурился он, проводя языком по выступающим клыкам, — в конце концов, я даже его не попробовал.
Вздохнув, я уцепилась за бортик ванны и выпрямилась, позволяя мокрым спутанным волосам упасть на спину, пропитывая майку влагой насквозь. Почему-то сейчас, находясь в тесном помещении с вампиром, что разглядывает меня словно вчерашний пирог, простоявший всю ночь на жаре, вдруг ощутила себя собой. Нет, не спокойно. Просто я снова знала, чего хочу и что для этого нужно делать.
— Так гораздо лучше, — спокойно сказала я, проходя в узкую щель между ним и дверным косяком, отчего кожа тут же покрылась ледяными мурашками, — потому что как только мы закончим — я убью тебя.
Кулак врезался в жалких сантиметрах от моего лица. Когда-то давно я бы не дернулась, уверена. Но сейчас изъеденный терзающими призраками прошлого мозг тут же заставил закрыть лицо рукой. Слабость, которой не должно быть. Нельзя сражаться с чудовищем, когда страх всегда выходит на первое место перед логикой.
— Без пустых угроз, schatz, — его ледяные пальцы сомкнулись на моем запястье, отчего кожа тут же отозвалась ледяным покалыванием, — что мы оба знаем, как легко ты можешь передумать.
Жесткая линия скул, что сейчас была на расстоянии хорошей пощечины, так и напрашивалась на знакомство с моей ладонью. Задушив в себе первый порыв, я встретилась с ним взглядом. Потеря контроля над телом. Вампир ледяной и не дышит. Либо хочет испугать, либо я прошлась по болезненной для него территорией и контроль уходит на «режим» ненападения. Сейчас он изучал меня так же, как и я его, внимательно прожигая взглядом каждый миллиметр моего лица. Вдохнув поглубже, я примирительно подняла руки вверх.
— Слушай, — зубы сами захватили нижнюю губу, — я знаю, что тебе действительно может быть жаль. Просто ты чувствуешь это иначе, — брови сошлись на переносице, а я обреченно вздохнула, — не как все люди. Когда я говорю, что не нужно притворяться человеком со мной, это не значит, что отрицаю существование у вас чувств.
Рука рядом с моей головой дрогнула в сомнении, но не покинула своего места. Вампир не отрывая взгляда прищурился, словно так можно было рассмотреть меня.
— А ты чувствуешь, как люди? — верхняя губа вампира дрогнула, а в углах глаз застыли морщинки.
— Конечно.
— Ну и вампира, конечно, ты полюбила именно поэтому, так?
А вот это не его дело. Скрипнув зубами, я повернула голову, но пальцы тут же вцепились в подбородок, поворачивая обратно. Интерес. Вот что за блеск был в его глазах. Эмоциональные качели вампиров. Ни один человек сейчас бы не занимался прослушиванием теории психически неуравновешенной девушки. Потому что есть нечто важнее. Их модель поведения. Стало интересно — надо узнать здесь и сейчас.
— Я испытывала чувства не к вампиру, а к тому, что мне показывали.
— А какая разница? — он всерьез задумал не отпускать меня, пока не узнает все.
Кажется, что он забыл о трех разорванных телах и чудовище, что воскресло из мертвых. Хотя о чем это я. Ему же он не угрожает.
— Разве люди не пытаются казаться лучше, чем есть, чтобы понравиться кому-то? — пальцы на моем подбородке начали теплеть, а я облегченно вздохнула.
Знать, что рядом с тобой контролирующий себя вампир, гораздо легче.
— Люди не влезают для этого в голову и не поправляют внушением то, что их не устраивает.
— А ты думаешь, что если бы могли — не стали, schatz? Объясни тогда, как в двадцать первом веке существуют гадалки, шаманы и популярнее приворота в их списках услуг сложно что-то найти? — губы разъехались в улыбке, а взгляд непривычно потеплел.
Очень плохо. Ему нравится говорить со мной. От осознания того, что я снова становлюсь любопытна для кого-то зубастого, тут же запустило сердце в марафон. Ледяной пот выступил на шее, стекая каплями по напряженной до боли спине. Нужно держать рот как можно чаще закрытым. Захотелось прояснить ситуацию — себе на задницу, называется.