Полузабытая легенда
Шрифт:
И она оставила меня одну. Я не спеша обошла парочку огромных пещер и отметила, что только лишь ими купальни не ограничиваются, простираясь дальше вглубь горы. Но времени у меня было не так уж много, поэтому я опустилась в известковую купель с бурлящими со дна источниками и блаженно прикрыла глаза. Ничего подобного мне еще испытывать не доводилось. Теплые струи воды ласкали тело, расслабляющееся под их напором. В этой купели, блаженствуя, я провела почти весь отведенный мне час, отвлекшись лишь на то, чтобы вымыть волосы под небольшим водопадом, ниспадающим откуда-то с потолка.
Когда Злата явилась за мной, я уже дожидалась ее, облаченная в выданный мне халат. Можно было бы сказать, что он пришелся мне впору, вот только длина его не доходила мне даже до колен, да и рукава были немного коротковаты, так что я только порадовалась гномьей предусмотрительности, заставившей обитателей Горного Королевства соорудить для каждой семьи свой выход из купальни. Вероятно, мое появление в подобном виде в общем коридоре не только шокировало бы многоуважаемых гномов, но и могло бы войти в местные сказания.
Посмеиваясь над своими мыслями, я переоделась и заплела успевшие высохнуть волосы в косу. Пора было идти на обед.
Мои спутники и мастер Громмыш уже сидели за круглым — я заметила, что гномы определенно питают пристрастие к данной форме — обеденным столом, накрытым белоснежной накрахмаленной скатертью, украшенной вышивкой и кружевами. Они о чем-то бурно беседовали, то и дело прерывая речь собеседника восклицаниями, но при нашем появлении разом умолкли. Злата тут же метнулась в коридорчик, ведущий, видимо, в кухню, а ее отец поднялся со своего места и важным кивком приветствовал меня.
— Рад видеть уважаемую гостью в добром здравии.
— Счастлива оказаться в столь гостеприимном доме, почтенный мастер Громмыш, — вернула ему любезность я.
Злата между тем споро принялась накрывать на стол. Первым делом она принесла штоф с прозрачной горной слезой и закуски к ней: маринованные мелкие опята, соленые огурцы, бочковые помидоры, миску с квашенной капустой с яблоками и клюквой, окорок, нарезанный солидными ломтями и лоснящуюся от жира колбасу.
— Ну, для затравки, — крякнул Громмыш, разливая хмельной напиток по стаканам.
Мои спутники опрокинули их не поморщившись и потянулись к соленостям. Гном закусывал основательно, колбасой. Я, с унынием припомнив, что отказ равносилен оскорблению радушного хозяина, сделала глоток и забросила в рот небольшой гриб. Мастер Громмыш покосился на мой стакан, но ничего не сказал, решив, видимо, что женщина может и не пить наравне с мужчинами. Хотя какие обычаи на сей счет существуют у гномов я представления не имела.
— Для аппетита, — провозгласил гном, разливая горную слезу во второй раз.
В мой стакан он налил совсем немного — обновить. Перед нами между тем уже стояло блюдо с тушеным кроликом, рядом высилась горка отварного картофеля, затем к ним прибавилась запеченная с яблоками утка, а Злата все сновала между кухней и столовой, принося все новые и новые блюда.
— И для хорошего настроения, — заключил мастер Громмыш, наливая в третий раз.
Мне опять досталось на небольшой глоточек, но жаловаться я точно не собиралась. Залпом допив самогон, я закусила небольшим моченым яблочком и потянулась за кувшином с клюквенным морсом. Злата к нам за обедом не присоединилась. Я вспомнила ее слова о наказе отца, затем — о ныне покойных родителях лавочника Равеля, и вынуждена была согласиться, что в запрете гнома имелся свой резон. Обедали мы молча, поскольку еду гномы уважали и разговоры во время трапезы почитали за дурной тон и невоспитанность. И лишь когда Злата убрала опустевшие тарелки, мастер Громмыш вернулся к прерванной нашим приходом беседе.
— Стало быть, надо собирать совет, — заявил он, поглаживая бороду.
Поскольку мое присутствие его, по всей видимости, не стесняло, я решила остаться и послушать, о чем пойдет речь — авось и узнаю что-нибудь новое о цели нашего путешествия.
— Пожалуй, что и надо, — откликнулся Диего. — Как скоро он соберется?
— Самое раннее — к завтрашнему полудню, — задумчиво сказал гном. — А то и к послезавтрашнему. Я, разумеется, понимаю, глубокоуважаемый дел Арьянте, вашу спешку, но мы, гномы, любим продумать все основательно, а не суетиться, подобно людям.
— К завтрашнему полудню было бы предпочтительнее, многоуважаемый Громмыш, — заметил королевский кузен.
— Оно-то конечно, — согласился хозяин. — Да вот только не могу вам этого обещать. Сами понимаете, это не только от меня зависит. Но я, со своей стороны, приложу все усилия — да заржавеет моя секира, если я солгал.
— Я ни на мгновение не усомнился в вашем желании помочь, достопочтенный мастер, — слегка склонил голову дел Арьянте. — Если бы я мог быть еще уверен в поддержке ваших соплеменников…
Громмыш покачал головой.
— Никак не могу за них поручится в этом вопросе. И рад бы пообещать, да не смею давать вам ложные надежды, уважаемый дел Арьянте. Но я сделаю все, что в моих силах, дабы убедить совет.
— Буду вам премного благодарен.
— А теперь, многоуважаемые гости, не желаете ли осмотреть наиболее примечательные места Горного Королевства? Уверен, вы увидите немало удивительных и интереснейших вещей.
Я согласилась охотно, Келебран — с вежливым интересом. Диего, как я поняла, был в Горном Королевстве уже далеко не в первый раз, но все равно вызвался составить нам компанию. Мне же было очень любопытно. До вчерашнего дня я и представления никакого не имела о том, как живут гномы, поэтому внимательно все рассматривала и слушала пояснения мастера Громмыша. По его словам, верхние уровни отводились для жилья, а на нижних располагались кузни и мастерские. Вглубь гор уходили шахты, но их нам осмотреть не позволили. Коридоры, по которым мы следовали в, как выразился наш сопровождающий, «места общественные», были хоть и просторны, но невысоки — кое-где дел Арьянте и Келебран разве что не касались макушками потолка, однако же наполнены воздухом и светом, где естественным, проникающим через высоко расположенные оконца, а где и искусственным от многочисленных фонарей на стене. Под «места для собраний» у гномов отводился целый уровень. Ввиду послеполуденного времени народу нам попадалось мало — все были заняты своими делами. Мы осмотрели Каменный Парк — огромную пещеру, которую наполняли искусно сработанные статуи животных и каменные деревья, перед коими я застыла в восхищении, поглаживая пальцами трещинки в неживой коре. Мой полудетский восторг при виде этого чуда, похоже, весьма понравился Громмышу. Затем было Гульбище, предназначенное для проведения всевозможных празднеств — на меня оно произвело куда меньшее впечатление, нежели парк, хотя обставлено было не в пример наряднее, а стены его покрывало напыление из золота и серебра, складывавшееся в причудливые картины и украшенное полудрагоценными камнями. Зал Совета вызвал мое любопытство лишь из-за послеобеденного разговора и я мысленно прикинула количество мест в нем — около тридцати кресел, расположенных полукругом над небольшим ровным пятачком, и площадка, где могло бы поместиться немалое количество народу стоя.
— А теперь, — торжественным голосом провозгласил почтенный гном, — вы увидите самое прекрасное, что только имеется в Горном Королевстве — Чертоги!
Тронный Зал был… удивительным. Единственное слово, которое пришло мне в голову, стоило распахнуться двери. Потом, конечно же, возникли и другие: восхитительный, чудесный, величественный. Но все-таки первым, что я ощутила, было удивление — настолько мало Чертоги походили на все, виденное мною до сей поры в Горном Королевстве. Разумеется, не могло быть никаких сомнений в том, что сработали его гномы, а не, скажем, эльфы либо же люди. И в то же время я вынуждена была признать, что никак не ожидала увидеть нечто подобное.