Поля Крови

Игнатов Михаил Павлович

В этот раз такие слова Адалио не только заставили строй затихнуть, но и заставили Глебола побелеть от сдерживаемого гнева.

Хотя, честно говоря, всё это звучало разумно. Я отлично помнил, что на посвящении видел флаг Великого дома Тенебро, а значит, Адалио и впрямь могли там ждать. Всё же третий сын владетеля. Он мог по праву занять место командира этого отряда, а не служить простым хённамом неполного десятка.

Глебол стиснул зубы так, что на скулах у него вспучились огромные желваки, молча вытянул перед собой свиток. Удар

сердца и Адалио уже стоит рядом с ним, молниеносно выскользнув из наших рядов.

— Я, великий... Лавой Умбрадо, наместник Предка... — Адалио быстро и негромко бормотал, пропуская целые куски, — приказываю... объединить идаров, прошедших посвящение в день... и поставить над ними... Глебола... двигаться до лагеря хоу Учлуна, а затем...

Замолчав, Адалио поднял голову от свитка и вернул его Глеболу. Тот расцепил зубы, ядовито осведомился:

— Проверил?

Адалио всё так же спокойно кивнул:

— Да, гаэкуджа Глебол. Какой же ваш приказ смиренному идару?

— Для начала, достопочтенный Адалио из Великого дома Тенебро, вернись в строй.

— Слушаюсь, гаэкуджа.

Глебол проводил взглядом его спину, затем вновь скользнул по нам:

— Почти все ваши лошади и граухи убиты реольцами, оставшихся изъяли для нужд армии. Но вам ведь не привыкать бегать, бывшие птенцы? — не дождавшись от нас ответа, Глебол рявкнул. — Не слышу!

Ему ответил нестройный и редкий хор голосов:

— Не привыкать, — кто-то даже по привычке добавил. — Старший наставник.

Глебол довольно ухмыльнулся, вновь прижав пальцем рубец на щеке. Но я расслышал и неразборчивый шёпот слева:

— Самодовольный придурок. Это раньше, едва птенцы проходили посвящение, ты уезжал на земли Верде. А теперь я долго буду рядом. И лучше бы тебе не поворачиваться ко мне спиной.

Невольно я подался вперёд, чтобы суметь увидеть — кто говорил?

Трейдо? Эсом? Эстро?

Так и не понял. Отпрянул обратно в строй, пока на меня не обратили внимания. У кого хватит сил потягаться с Глеболом? Помня его схватку с Клинком кровавого заката и помня сегодняшние несмелые попытки бывших птенцов впервые вливать огонь души во внутренние техники меча, я сомневался, что это вообще возможно. Мы можем потягаться с таким же юными идарами своего поколения, с албо. Но сходиться с поколением диа? Я не видел среди нас таких могучих и умелых идаров.

Возможно, кроме Адалио.

Да и глупо во всеуслышанье сообщать о своём намерении. Если бы я хотел отомстить за тьму пещер и ужас криков в их мраке, то говорил бы эти слова про себя. И бил бы в спину. Тогда, когда никто не сможет этого заметить. Почему-то не сомневаюсь, что впереди будет ещё много таких моментов. Но не для меня.

Пусть я не получил обещанной Глеболом силы, пусть он явно намеревался убить меня на том дворе с адептом, я не испытывал к нему ненависти. Я чудом спасся на алтаре Хранителей от разоблачения, получил какую-то странную, неощутимую силу от Предка

Амании. Сейчас мне больше хотелось заняться собой и той изморозью, которую я нашёл на травинке, а не местью за какие-то прошлые обиды.

А приходилось заниматься совсем другим.

Замерев в двух шагах от своих солдат, я сообщил им то, что они, возможно, и сами поняли:

— Возвращение домой откладывается. Приказ короля гласит, что мы должны проверить земли вдоль реки до самых владений Великого дома Вистосо.

Наглый буркнул:

— А указ короля не гласит, что нам пора бы заплатить обещанные деньги, господин?

Я скривил губы:

— Кто я такой, чтобы задавать вопросы королю?

Наглый молча сплюнул себе под ноги и развернулся.

Над лесом раздался рёв Глебола:

— Выдвигаемся!

Насколько же приятней стало бежать после посвящения. Въевшиеся в память тела Шаги давались легко, не нужно было даже задумываться о них. Сердце размеренно билось в груди, в такт ему разливался по жилам огонь души. Ихор неспешно тлел, наполняя тело силой и позволяя без устали мчаться вот уже половину дня.

Не осталось ни одного бывшего птенца, который не освоился бы с техникой движения. И Шаги семи звёзд, которым учили нас наставники в Кузне, явно оказались хуже, чем родовые умения Великих домов. Я, Хасок, Адалио и ещё пара парней были быстрей остальных, а наши шаги длинней.

Я даже сравнил Семь звёзд и Тридцать шагов северной тропы, благо отлично выучил всё, что давала Кузня. Сравнил и вернулся к родовому умению Денудо, который был когда-то Великим домом. Просто сбавил шаг, чтобы быть со всеми наравне.

Вот кому приходилось тяжело, так это нашим солдатам. Мы, дети владетелей и раньше были выносливей их, теперь же мы едва ли не круги с улыбками наматывали, а солдаты уже начали падать, не в силах продолжать бег.

И Глебол уже давно что-то не объявлял привал.

Едва я подумал об этом, как раздался крик:

— Перешли на шаг! — но только от солдат прозвучал стон облегчения, как Глебол добавил. — Мечи из ножен!

Клянусь Хранителем Севера, это было неожиданным не только для меня, который карту видел мельком, но и для Адалио из Великого дома Тенебро, который гораздо лучше меня должен был знать земли юга.

Или не должен?

К большой деревне мы вышли, выстроившись клином, который Великие паладины накрыли своей аурой защиты и воодушевления.

И это тоже после посвящения воспринималось по-другому.

Но предосторожность оказалась лишней. Деревня была пуста: везде зияли выбитые ворота и изрубленные двери домов, по улицам метались птицы и гуси, отчаянно ревела в хлевах скотина.

Мы прошли деревню насквозь, не встретив ни одного реольца. На окраине Глебол выругался, склонился к вытоптанной земле:

— Они всех увели. Ещё вчера.

Адалио возразил:

— Не всех. Я отлично слышал детский плач.

Глебол кивнул: