Полярный – Москва
Шрифт:
А на следующий день ко мне пришла Света и сообщила страшную весть о том, что Ларису Журавель, которая не отличалась хорошим зрением, вскоре ждёт почти полная слепота. Она сможет различать лишь чёрное и белое, ей совершенно нельзя волноваться, иначе этот процесс ускорится. Света сразу же вошла в её положение, и они уже сегодня вместе ходили в кино.
Честно говоря, новость произвела на меня тягостное впечатление, хотя я по сей день не знаю, насколько она соответствует истине, но своё решение не дружить с Журавель мы изменили. И даже решили с девчонками честно поговорить с ней.
Собрание
12 ноября
Сначала выступали подготовившиеся заранее. Это Журавель, за ней Норинский. Конечно, классный руководитель Регина Всеволодовна. Она на самом деле затронула многие наши проблемы, а в частности – водораздел между мальчиками и девочками. Предложила высказаться.
Как всегда высказывались Зажирей, Комракова, снова Зажирей. Регина уже собралась закрыть собрание, но тут слово попросил Антипин, потом Жарков, потом Герчиков. И пошёл настоящий разговор по душам. Говорили почти два часа, с часа до трёх. И мальчишки, и девчонки, кажется, многое поняли. Во всяком случае, когда Регина сказала, что надо вымыть парты, никто не заорал, протестуя, как это было прежде, а принялись мыть парты.
Вымыв свою, мы с Наташей Цепелевич сбегали в столовку, купили булки, чтобы накормить класс. И, когда мы бегали на первый этаж за булками, я видела Петю: он входил в школу как раз в тот момент, как я читала объявление о субботнем вечере. Поздоровался.
Ну вот, парты вымыты. Все ушли. Остались только мы, пятеро девчонок, и Журавель. Девчонки всё ещё под впечатлением собрания, переполнены эмоциями и любовью к ближнему. Поэтому и с Журавель поговорили неплохо, по душам. Но мне кажется, что Лариса всё равно осталась при своём мнении.
Школьный вечер
В 7 часов вечера, как обычно по субботам, начался школьный вечер. Он был непраздничный, рядовой, какие в нашей школе устраивались почти каждую субботу. Народу было мало, танцевать не с кем. Я всё ждала, что меня пригласит Петя, сама-то я этого делать не собиралась. И он пригласил, потом ещё, потом мы с ним танцевали твист, но, когда вечер кончился, домой я шла одна. Петя меня не провожал.
Погода была чудесная, сидеть дома не хотелось, я сбегала за Журавель, с которой мы теперь поддерживаем дипломатические отношения, и пригласила её гулять в надежде увидеть Петю, но все мальчишки после вечера куда-то подевались. Поэтому мы погуляли вдвоём, болтая о том о сём и не вспоминая недавний конфликт.
Ноябрь
Кончается ноябрь, в разгаре вторая четверть. Времени ни на грош. Учёба, учёба! Таня Старостина отдыхает: у неё ангина. У меня тоже горло болит весь сегодняшний день, но лежать дома не хочу. Пришла в школу, в которой всё однообразно и даже уныло. Или это настроение такое? Унылое.
В прошлое воскресенье ходили вечером с девчонками из нашего класса на прогулку. Сначала навестили больную Таню Старостину, которая живёт в Палой губе, потом вернулись к Дому офицеров, а от него в парк, который рядом со стадионом. Сели в парке на скамеечку, задрали головы и
Мимо нас к качелям направляются трое ребят, краем глаза я замечаю Петю – и настроение сразу улучшается. Парни сели на другую скамеечку, обращённую к стадиону. Казалось бы, вот удобный случай погулять вместе, но, подчиняясь какому-то глупому порыву, я потащила девчонок на стадион.
Спустились к трибуне, она завалена по колено снегом, а внизу, в темноте чувствуется простор стадиона. Почему-то захотелось громко покричать на этом просторе, что вызвало безудержный смех. С хохотом спустились по засыпанным снегом ступенькам на стадион, а потом ушли через другой выход, мимо подплава, и вверх по лестнице – к Циркульному магазину.
Выходим на улицу, и Тамара вполголоса говорит:
– Девочки! Смотрите, Журавель…
Мы смотрим туда, куда показывает Тамара, – около магазина, который в это время закрыт, стоит наша Журавель с каким-то взрослым парнем в серой куртке и берете. Вот это да! Мы, конечно, прошлись туда-сюда, чтобы разглядеть кавалера получше. На наш взгляд, он очень взрослый, ну буквально под тридцать. С Журавель он уходил под руку. Мы поохали, поахали и продолжили нашу прогулку. Опять повстречали Костоеда с его парнями, но прошли мимо. Вот уже 9 вечера, пора домой. И настроение уже совсем не такое весёлое.
Встречаемся с Петей на репетициях ТЮПа, иногда танцуем вместе на школьных вечерах, вот и все наши отношения.
Недавно Хлопунов заходил ко мне за тетрадкой по английскому. Рассчитывал посидеть у меня, переписывая, но я всучила тетрадь так, что ему пришлось уйти домой. Раньше бы я так не сделала, а теперь свободно!
Наконец Таня Старостина вышла после ангины. От физкультуры она освобождена, а я освободила себя сама, и мы чудесно с ней проговорили весь урок, гуляя по этажам школы. Везде идут уроки, тишина, полумрак, никого нет. Хорошо, спокойно. И вспомнили мы с ней наш 5 «г», наших милых мальчиков, которые уже уехали из нашего города. Сашу Назарова, Валеру Смирнова. Хорошие ребята, не то что теперешние. Вот недавно был такой хороший разговор, но разве что изменилось? Дошла очередь и до тайн сердечных.
Оказывается, Вовка Жарков нравится Тане, и он написал ей письмо, предлагая свою дружбу, которую Таня не отвергла. Вовка после этого изменился, стал скромнее, вежливее, приятнее. Конечно же поговорили и о Костоеде. Завтра опять школьный вечер, придёт ли он?
А дома, уже поздно вечером, звонил мне по телефону некий тип, который не представился. Сначала интересовался номером телефона Журавель, потом – чем я занимаюсь, пойду ли завтра на вечер, а мне почему-то стало так противно после этого звонка!
Вечер поэзии
Суббота, очередной вечер для старшеклассников. Тематический вечер поэзии. Мы с девчонками, нарядные, идём по коридору, ищем свободный класс, где бы можно было посидеть до начала вечера. Заглядываю я в какой-то класс. Первого, кого вижу, – это Петю! У меня сразу улучшается настроение, и я бегу вприпрыжку в пристройку, где есть свободные классы.
Начинается поэтическая часть вечера. Со сцены ребята разных классов читают стихи. Я их слышу плохо, зато часто ловлю на себе взгляды Пети, предвкушая, что мы будем сегодня танцевать.