Полюби Меня
Шрифт:
Мы ведь вообще не очень то часто позволяем себе просто поразмышлять. Придумать идеальную или не идеальную жизнь, разобрать произошедшие события, осмыслить свои слова. Читала я как-то, что наш мозг потребляет огромное количество информации, а вот обратную связь производить стал мало. Писать, рисовать, играть на музыкальном инструменте — потребность человеческой психики, чтобы сбросить лишнее напряжение. Увы, таланта к живописи или другому творчеству у меня нет. Вот я и составляла возможные сценарии своей жизни, фантазировала, придумывала разные окончания своей истории.
Остаться с Александром. Побороть наше противоестественное влечение, работать на него. Наверное со временем я стану похожа на Нору. Научусь всему,
Или уйти от него прочь. Продать все и уехать колесить по Европе. Увидеть Венгрию, пить вино в Италии, быть может посетить Румынию и увидеть знаменитый замок Дракулы, который, как считалось, обезумел после потери своей «искры». А может вообще перебраться в Австралию и семью захватить. В Сиднее красиво, а итхисов точно нет. Я представила, как зайду в знаменитое здание сиднейской оперы — исполинский корабль, раскинувший металлические паруса на побережье. Эта мысль мне понравилась и какое-то время я смаковала свой воображаемый побег от обыденности.
Была еще одна фантазия. Несбыточная, смелая, сокровенная. В которой я держу мужчину за руку, а за другую малыша, сына. Он шагает рядом в летних сандаликах, слишком взрослый, чтобы принимать чью-то помощь. А у мужчины на руках сидит еще один ребенок. Светловолосые, голубоглазые, но с моей, поцелованной солнцем кожей. Мальчик постоянно задает вопросы, называет меня мамочкой и срывает один полевой цветок за другим. Потому что мамочке нужно дарить цветы. А мужчина выглядит настоящим великаном, и для меня не существует никого надежней. Он поощряет и вопросы сына и его попытку во всем ему подражать. А дочку балует, та и рада вить из него веревки. Вот и не идет пешком, хотя совсем еще не устала. У нас большой дом с огромным полудиким садом, и вековыми деревьями за оградой. А если пройти немного, то можно будет увидеть какой-нибудь водоем. Но не море. Моря после поездки в Октавию я боюсь. Лучше всего озеро, спокойное и теплое летом. Мальчик бы носил имя отца, Александр, а девочку бы звали…
На этой фантазии я и задремала. А проснулась уже в Цюрихе. Вокзал показался мне крохотным, по сравнению с тем, что я ожидала увидеть в таком большом городе. Лишь позже, рассмотрев указатели я сообразила, что он уходит под землю, и оттуда уже отправляются поезда ближнего следования. Мечта итхиса, если учесть, как они любят забираться под землю. Крытая вокзальная площадь, построенная в конце позапрошлого столетия, оказалась безупречно чистой и очень просторной. Вокруг гудела речь многоголосой и многоязычной толпы. Я не вглядывалась в мелькающие лица, а направилась прямиком к тому месту, где завтра должен был открыться киоск «Азаик». Место должно было появиться между бутиком элитного швейцарского шоколада и туристическим агентством. Рабочие натирали и без того чистейшую витрину, вывеска переливалась кристаллами Сваровски и едва не слепила глаза, а вдали валялась огромная красная лента, которую мне предстояло завтра перерезать от имени Александра Дарка. Сам он бы в жизни не появился на открытии, а у Норы времени на подобное «безделье» не было. Поэтому торжественное открытие киоска стало моей задачей. Сэндвичи, теплые закуски и безалкогольная и алкогольная «Искра» составляли весь ассортимент продукции. Но здесь в том числе продавался бренд корпорации, поэтому предприятие это имело большие шансы на успех. А если и не имело… Александр мог позволить себе подобные авантюрные шаги.
Открытие планировалось вечером, поэтому я быстро представилась рабочим и менеджеру, который ждал меня возле киоска и покатила свой чемоданчик на колесах в сторону выхода. Меня заверили, что если я буду следовать пешком вдоль речки, то выйду к своей гостинице через пять минут. Так и оказалось. Пока я шла по асфальтовой дорожке, плавно переходящей в брусчатку, глазела по сторонам и старалась запомнить лик города. Как то больше ожидаешь движения в одном из самых богатых городов мира. А здесь люди катались на велосипедах, ходили уютные трамвайчики, на подоконниках росла герань, а в реке плавали утки вперемешку с местными жителями. Небо словно кто-то протер тряпочкой, ни единого облака, и даже пыль не поднималась от колес автомобилей. Интересно, как здесь учился Александр, если солнце такое яркое? Прятался в аудиториях и под землей? Или летом уходил на домашнее обучение…
Я едва успела принять душ и набросить халат, когда в дверь раздался стук. Знакомая фигура оказалась в комнате в считанные секунды.
— Кира, умоляю, прикрой шторы или опусти жалюзи. Я вот вот ослепну от этого чертого солнца! — произнесла Аэриса голосом, полным страдания. Она снова была в черном парике и солнечных очках, за которыми прятала свои иномирные глаза. Я поспешно исполнила ее просьбу. Можно было бы заставить ее саму опустить жалюзи, напомнив, что она не имеет права отдавать мне приказы, но я не столь мелочна.
— Операция «соблазнение» начинается, — притворно радостным тоном сообщила я. — Ты купила то, что я просила?
Аэриса вытащила из сумочки наручники и плотную шелковую повязку на глаза. Элио не должен будет заподозрить, что в комнате окажется больше одной женщины. Поэтому руки у него должны быть зафиксированы надежно, а повязка не может слететь в самый ответственный момент.
— Ты знала, что тут секс шопы на каждом шагу? — спросила меня сестренка Александра. Она волновалась и тянулась к сумочке в желании достать оттуда пачку сигарет. Если наш план увенчается успехом, ей долго не удастся покурить. — Затейливый народ, эти швейцарцы.
Аэриса убрала бутылку дорогого шампанского в мини бар. Сама то она, насколько я заметила, особым вкусом к выпивке не отличалась. А вот для Элио захотела взять самое лучшее. Пока она болтала, я красилась, надела чулки и протянула ей такие же ее размера.
— Я выбирала на глаз, надеюсь с размером угадала. И… пахнуть мы тоже должны одинаково.
Сладкий, пряный аромат по моей задумке должен был перебить естественный запах тела. Мое дело было Элио завести, а вот Аэриса должна довести процесс до конца.
— Фу, какие сладкие! — сестра Алекса скривилась. Но делала она это явно напоказ. Потому что, стоило мне отвернуться, украдкой нанесла щедрую порцию парфюма на волосы и шею. — Если честно, птичка, ты действуешь очень уверенно. Будто уже промышляла чем-то подобным.
В ответ на ее ремарку я пожала плечами. Не рассказывать же ей, что в школьные годы Лора от моего имени целовалась в чулане с парнем, который ну очень ей нравился, но крепко запал на меня. Она была уверенна в том, что стоит им один раз поцеловаться, он поймет, что ошибался. Тогда из-за духов мы как раз и спалились. Парень назвал нас двумя свихнувшимися стервами и зарёкся с блондинками не встречаться.
Мы подготовили романтичную музыку, которую я должна была включить, чтобы заглушить посторонние звуки. Проверили достаточно ли бесшумно открывается и закрывается входная дверь. Когда все приготовления были закончены, Аэриса взяла запасную ключ карту и ушла в свой номер, который находился по соседству. Она была возбуждена сверх меры, мне даже показалось, что я могу услышать как колотится ее сердце, словно запертая в клетке птица.
Любить того, с кем вместе быть не можешь… Мне это знакомо, хотя на мой взгляд, я выбрала лучший объект для влюбленности, чем она. Я понимала Аэрису и сочувствовала ей, а оттого чувствовала себя еще отвратительней, устанавливая почти невидимую камеру прямо напротив кровати.