Полюби Меня
Шрифт:
А потому я вывела видео с камеры на экран своего телефона. Я хотела глянуть лишь краем глаза, чтобы удостовериться, что все идет нормально, но замерла, уставившись на видео, словно подросток, никогда не смотревший порно. Не потому что Риса была уродлива. Ее тело отличалось небольшой асимметрией пропорций, одна лопатка выпирала гораздо больше другой, позвонки на худой спине выпирали особенно явно. А потому что в каждом ее жесте, движении, касании губами его губ сквозило признание в любви. Она любила Элио с восторгом, безнадежностью нежностью и страстью. А он… Он кричал мое имя.
«Поднимайся» — гласило сообщение, пришедшее десятью минутами позже. Да я и так
Она поцеловала его украдкой и мы снова поменялись местами. Дверь закрылась и я отстегнула руки Элио. Тот лежал в кровати, все еще разгоряченный, готовый на подвиги. Он взирал на меня, как на полубога, словно я угадала его желание быть связанным. Извращенец чертов.
— Кира, ты великолепна. Дай мне пять минут и повторим…
Я подняла его одежду и бросила ему. А затем демонстративно зевнула, потакая мелочности своей натуры.
— Да нет, знаешь, спасибо, но я спать хочу. Завтра мне домой возвращаться. Спокойной ночи, Элио.
Едва дождавшись, пока растерянный мужчина оденется, я выставила его за дверь, а сама отправилась в душ. Компромат на Аэрису был заботливо перенесен в облако. Да и пару копий на материальных носителях сделать не повредит. Конечно я паршивый человек, ведь нельзя вот так было документировать самое сокровенное в чужой жизни, но с другой стороны, когда-нибудь Аэриса станет королевой Октавии, кто знает, не решит ли она, что лучше избавиться от меня? На всякий случай после того, как я покинула душ, я отправила ей сообщение с коротким видеорядом.
«Не пытайся мне навредить, и это никто никогда не увидит», — гласила подпись под видео.
«Сука», — последовал ответ через секунду.
«Какая есть».
Кто бы знал, что минувшее событие станет началом прекрасной дружбы.
Глава 11. В которой ищутся ответы на вопросы
Кольца моего змея обвивались вокруг меня, и объятье это становилось все более тесным, почти болезненным. Белые бока колыхались, а кожа его разгорячилась и пылала, обжигая. Змей яростно бил хвостом и от грохота сотрясался весь мир. Я гладила его, заглядывала в золотые глаза в попытке успокоить, но у меня никак не выходило.
— Ты предала меня. Ты меня предала, — шипел змей. — Мне так больно! Отпусти меня.
Он мотал головой, но только ближе смыкались кольца длинного тела. Льнули, словно отползи он от меня, мир рассыпится.
— Я тебя не держу, — я отняла от него руки, сжалась в попытке не касаться горячей чешуи. Но змей не уползал. Он склонил огромную голову и положил мне на плечо. А потом тяжело вздохнул, почти по-человечески. Я прислонилась лбом к прохладной морде:
— Что бы я не сделала, прости меня, — попросила зверя. Огромные бока его напряглись словно он размышлял, не проще было бы просто меня сожрать и не мучится от этой странной связи, а потом разом расслабились. Раздвоенный язык коснулся шеи, и я поняла, что прощена.
* * *
Пять видов колбасок: немецкие, голландские, швейцарские, французские и итальянские были перевязаны лентой в попытке создать из них букет. Говорят, что подарок мужчине сделать сложно, на я надеялась, что такой его порадует. Весь перелет букет покоился в холодильнике в бизнес-классе, и только по прилету я получила свой набор колбасок обратно, с ним и пошла к выходу из аэропорта, держа перед грудью, словно невеста. Нужно признать, никогда я не собирала столько голодных мужских взглядов как в этот день. Даже самое крохотное бикини навряд ли привлекало ко мне столько внимания.
К несчастью, машина на парковке оказалась не той, что я ожидала. За мной приехал не сам босс, а его водитель. Мужчина вежливо отворил дверь, пояснив:
— Босс сегодня занят.
Чем или кем занят Александр на ночь глядя в выходной он не пояснил. А судя по тому, как он отводил взгляд в сторону, занят он был именно кем-то. В груди словно крысы заскребли, а букет едва не выпал из онемевших пальцев. Да что со мной, черт побери! Я улыбнулась, села в машину и я заставила себя думать о чем-то другом.
Нужно купить туфли. Удобные, черные, на невысоком каблуке. И пусть туфли эти будут от известного дизайнера. Скоро у моей сестры первое выступление в суде. Викки мне все уши прожужжала еще два месяца назад. Настоящее дело, кажется о нелегальном эмигранте, первое выступление перед судом присяжных. Викки наверняка не спит уже несколько дней, сидит, сгорбившись перед учебниками, делает заметки в многочисленных тетрадях. Годы усердной работы, беспрекословной веры в закон. Она еще только на пути к своей мечте, но путь этот больше не кажется столь невозможным и бесконечным. Каково это, иметь путь в своей жизни? Следовать по нему ежедневно, шаг за шагом? Так, что оглядываясь назад, видишь годы потраченных усилий, кропотливой работы и переполняешься гордости. Потому что достиг цели, которая когда-то казалась далекой, словно звезды. Мне это было не известно, потому что корабль под именем «Кира Белл» не знал, в какую гавань плывет.
Я выбрала великолепные туфельки на устойчивом каблуке и указала адресом доставки комнату в ее общежитии, курьер должен был вложить карточку с подписью «На удачу. Я в тебя верю» в коробку. Викки придет в восторг, в этом можно не сомневаться.
Правильно, давно пора с ней помириться. Не умею я долго держать обиду, да и случай с мамой научил — никогда не знаешь, что кто-то может не вернуться из магазина. Мама… до поездки в Грецию осталось не так много времени. Может, стоит сделать и ей подарок и заказать книгу с фотографиями. Взять снимки у Веры, обработать и создать коллаж. Так я и с тетей помирюсь. Я написала сообщения и Вере и сестре. Как ни в чем не бывало, словно мы и не ругались. И от этого простого действия на душе стало легче. Боль, вызванная отсутствием Александра притупилась. Не исчезла, но немножко затихла, затаилась.
Вера ответила тут же. Она приняла правила игры и уже спустя десять минут я могла наблюдать десятки своих детских фоток. Даже тогда мы с Викки походили друг на друга как близнецы. Одинаковые стрижки под горшок, хвостики-пальмы, щербатые улыбки. На некоторых снимках только благодаря проставленной дате удавалось понять, кто именно на изображен на фотографии. Мы были счастливыми детьми и это счастье делало нас очень похожими. А вот Вера с мамой отличались сильно. Особенно после того, как родился Лео. И как я раньше не замечала — взгляд тети изменился. Нельзя сказать, что зеленые глаза потухли — просто в них появилась тоска, безбрежная словно океан. Каково это — потерять свою искру? Сделать подобный выбор осознанно, знать, что этим действием ты вероятно убьешь любовь всей своей жизни? Но тем женщины отличаются от мужчин, женщины способны пережить свою вторую половинку, если у них есть дети. Потому что природа запрограммировала нас растить своих детей несмотря ни на что. Вера смогла снова полюбить, выйти замуж. Искала ли она в лице Марка мужчину для себя, или же отца для Лео? Нет смысла задавать этот вопрос тете, она на него все равно не ответит.