Полюбить двуликого
Шрифт:
— Он просто нервный тип. Переживает за одно дело. Я разберусь.
— Вот сейчас я бы выпила даже вина. К демонам все!
Дрожь продолжала сотрясать все тело.
— Эй, перестань. Иди сюда, — Брен кивнул головой в свою сторону. — Иди. Я теплый, и ты перестанешь дрожать.
Он подался ближе, обхватил на тесном закутке и прижал к себе, хоть Айрис и пыталась поначалу вырваться на свободу. Но Брен держал нежно, но крепко, огладил ладонями спину, уткнулся в макушку, обхватил второй рукой шею.
— Не бойся, — прошептал он тихо.
— А вдруг укусишь, — буркнула Айрис, обхватывая его руки и греясь.
Так хотелось выбросить из головы, кто он на самом деле.
— Если и укушу, только очень нежно, — коварно проговорил Брен, — вот так…
И прижался губами к ее шее, прикусывая самую малость, и от его жара в теле отдавался уже не страх, а предательская слабость.
Айрис повернулась к нему, и он тут же накрыл ее губы, прижался, не давая говорить. Его руки обхватили так плотно, что хотелось растянуть это мгновение на целую вечность.
Мысли вдруг ушли от его звериной сущности. Айрис и сама обхватила Брена за талию, отстранилась от губ, еще чувствуя манящий запах оборотня.
— Тебе не стоит меня любить, — улыбка вышла шальной, точно пьяной. А может, и правда пьяна его желанием, его силой? — Потому что и я ненормальная.
Она уставилась в его глаза.
— Это я заметил, — усмехнулся он, проводя кончиками пальцев по щеке, за ухом.
Айрис взглянула серьезно и со всем отчаянием, повела плечом, не отводя взгляд.
— У меня не только дар связи с зверьми, не только умение влиять на них и помогать… но и неизличимая болезнь. В любой момент я могу потерять все силы. Это началось со смерти матери и теперь внезапно наступает. Есть отвар из хелиеса, который поддерживает равновесие. Однажды мне хотелось умереть, и я была близка к этому. Лекари не смогли найти причину, сказали просто жить вот так, как смогу. Зато в другой период, такой, как сейчас, я, кажется, могу свернуть горы. Или сделать другие… глупости.
— Знаешь, я тоже периодически бываю сам не свой, — Брен подавил смешок.
— Да, — протянула Айрис, отворачиваясь. — Твоя правда, пожалуй, страшнее.
— Я не опасен для тебя.
— Хочешь сказать, те, другие оборотни не такие?
— Вроде того. Я одиночка, но вынужден быть с ними. Скоро это закончится.
— Хорошо. Наверное, хорошо. Ты отведешь меня утром домой?
Наконец опустилось спокойствие, ушла паника, стало тепло, тихо. Айрис только чувствовала, как Брен обнимает, прижимая к себе, касается носом волос и дышит ровно и глубоко.
— Да. Утром отведу, обещаю тебе. Все будет хорошо.
Глава 8
Брен очнулся от резкого стука в дверь. Надо же, так и уснул, прижимая Айрис к себе — словно в мире не было ничего естественней.
Стук раздался снова, потом дверь распахнулась, впустив морозный воздух. Брен осторожно выбрался, уложив Айрис на покрывало. Ее светлые волосы легли мягкой волной, розовые губы чуть разомкнулись, дрогнули ресницы — видит сны. И так хотелось снова прикоснуться поцелуем, пока она еще сонная, нежная, не боится его.
Изучить ее, распалить до легкой дрожи и томления, чтобы сама потянулась к нему и обо всем забыла. Айрис… Имя, словно сладость, тает, оставляя карамельный привкус. Девушка повернулась чуть на бок, положила ладонь рядом, будто искала его во сне, привыкнув к теплу. Брен хотел снова опуститься рядом, но стук повторился.
Кого еще принесло в такую рань?! Запахи хижины забивали нос, мешали понять, кто снаружи.
Брен легко и бесшумно спрыгнул на пол, запахнул куртку.
Рок, ну конечно. Оборотень ввалился в дом, чувствуя себя вправе. Одно его слово — и Брен не сможет оставаться с ними. И тогда… тогда все полетит в бездну. И договор с людьми герцога, и безопасность семьи.
— Она здесь? — спросил Рок и потянул носом воздух. И тут же кивнул сам себе. — Хорошо.
Его глаза резко сверкнули на Брена — как всегда изучающе, пристально. Будто так и хотел все это время поймать его на обмане.
— Чего ты хочешь?
— Мы должны избавиться от нее, пока не поздно. Либо она сама сболтнет, либо кто-то заинтересуется, куда девчонка постоянно таскается, и за ней придут сюда. По ее следу раскроют нас всех.
— Но она спасла твою жизнь! — снова повторил Брен, не веря до конца, что эти оборотни и правда настолько звери. — Это для тебя ничего не значит? — почти прорычал он, представляя, как впился бы зубами ему в горло и рванул бы со всей силы.
Да, не по доброте душевной он защищал Рока и спасал ему жизнь. Как и другого оборотня из стаи, которого тоже вылечила Айрис. Знал, что это поможет ему втереться в доверие и выполнить задачу, но даже представить не мог, что все так повернется!
— Значит. Что моя судьба была такова, — Рок пожал плечами. — Девчонка в любом случае должна исчезнуть. Или ты о чем-то темнишь, Брен? — он с угрозой приблизился. — Думал, приведешь свою девочку, которая может сорвать весь план, и я тут же тебе поверю? Может, нарочно так сделал? Есть дело поважнее моей шкуры. Я клялся достать для нас Фаэртон. Сам знаешь, что это начало великого пути — или конец всем нам, если у нас ничего не выйдет.
Его губы изогнулись, обнажая ровный белый ряд зубов. Рок был бы красивым мужчиной, но отпечаток звериной сущности ясно чувствовался во всем облике: в глубоко посаженных глазах, в повадках и манере говорить.
— Если я спас твою жизнь, и даже это тебя не убедило, что еще, раздери меня псы, я могу сделать?! Я такой же, как вы. Мне некуда больше идти.
— Убей ее — и я тебе поверю. Покажу, где другие стаи, допущу на общую встречу и расскажу, что нужно сделать, чтобы взять Фаэртон. Если ты один из нас, это — твоя настоящая цель.