Полюблю тебя любой. Книга 3
Шрифт:
Он скатывается, оставляя пустоту, но я знаю, что это ненадолго. Мы ещё не скоро ляжем спать, проверяя на прочность результаты творения нарциссного дизайнера, доводя друг друга до изнеможения.
Глава 13
Ларри
Америка
– Устала? – прижимаю к себе сильнее.
– Ты меня заездил, – лениво стонет, утыкаясь носом в грудь. – Требую подушку и одеяло. Да. И минимум восемь часов тишины.
– Всё будет, птичка, – обещаю, не в состоянии сдержать довольную улыбку. – До дома доберёмся, и будет тебе подушка, одеяло и тишина в комплекте со мной.
В доме всё также тихо, чисто и одуревающий запах жаренного мяса доносится с кухни. От ароматов, дразнящих нос, Даяна оживает, громко вдыхая и сглатывая слюну.
– Кажется подушка с одеялом немного сдвигаются во времени? – хитро спрашиваю, проходясь кончиками пальцев по щеке.
– Есть что-то захотелось. Добытчик собирается кормить свою женщину мясом? – топает ножкой, морща нос.
– Добытчик собирается не только кормить свою женщину, но и доставить капельку удовольствия перед сном, – многозначительно заглядываю в глаза. Не зная, что Дая увидела в моём взгляде, но её загорелся похотью. Моя девочка. Открытая, страстная, нежная.
Наши гляделки прерывает Долорес – домоправительница, работающая на меня лет двадцать. Её сын помогает садовнику и следит за чистотой бассейна.
– Мистер Клейтон. Рада видеть Вас дома, – приклоняет голову. – Ужин ждёт, комната подготовлена. Распоряжения будут?
– Долорес. Это Даяна, моя девушка и хозяйка в этом доме, – расставляю все акценты сразу. – Мы поужинаем в малой столовой. Распорядись, чтобы разобрали
– Английский мне придётся освежить, – качает головой птичка. – Без практики он окостенел.
– Завтра придёт преподаватель, – подталкиваю за талию в сторону столовой. – Какой у тебя уровень?
– Как у собаки, – смеётся. – Всё понимаю, но сказать не могу.
– Понятно. Начинаем общаться на английском, – отодвигаю стул, помогая сесть за стол.
Весь ужин заставляю птичку забыть русский и щебетать на родном мне языке. Она сопротивляется, обижается и пытается перечить.
– За каждое слово на русском получишь один удар по попе, – грожу ей.
– Сдурел? – возмущается.
– Раз, – начинаю вести счёт будущим шлепкам.
Дая затыкается, пыхтя как самовар, но за ужин она набирает четыре удара, всё ещё не веря в моё обещание. Глупенькая. Я всегда держу слово, особенно данное любимой женщине. Надеюсь ей понравится наказание.
Пока ели, нам подготовили ванну и развесили тщедушные пожитки в гардеробную. Птичка, насытившись, активно крутит головой, рассматривая дом.
– Кто-то говорил про маленький домик? – озадаченно смотрит. – Сколько в нём квадратов?
– Семьсот двадцать, – стараюсь говорить обыденно, как о пятидесяти метровке в хрущёвке. – И всё это в полном твоём распоряжении. Можешь переделывать на свой вкус каждую комнату и каждый куст.
– Пипец… – тянет, даже не услышав про маячившие на горизонте возможности превратить дом в строительный кошмар.
– Пойдём. Покажу тебе нашу спальню, – тяну за собой.
– Не многовато для одного? – продолжает крутить глазами и головой.
– Я не один, – подтягиваю по лестнице. – Я с тобой.
– И что мы будем делать на этой квадратуре? – рукой ведёт по перилам, по стенам.
– Жить, трахаться, рожать маленьких Клейтонов, – перехватываю вторую руку, заталкивая в спальню. Пока поднимались по лестнице, насчитал ещё двадцать два русских слова, предвкушая горящую, покрасневшую от моей пятерни попку.
Войдя в нашу комнату, Даяна обмирает окончательно, открыв рот и что-то несвязное мыча. Не даю опомниться, подхватывая на руки и несу в ванную комнату, где нас ждёт трёхметровая чаша, наполненная душистой пеной.
Конец ознакомительного фрагмента.