Поменяемся?
Шрифт:
— Я поеду, — твёрдо говорю я, закидывая на плечо сумку. — Попрощайся от меня со всеми. Дениса можешь даже поцеловать.
И чтобы не истязать себя и дальше видом Вити, расстроенного и окончательно сбитого с толку, тут же выскакиваю за дверь.
По коридору практически бегу, боясь ненароком услышать скрип кровати или характерные придыхания. Как знать, вдруг Рафаэлю приспичит ещё и утром свой багет пристроить. Тороплюсь настолько, что запинаюсь о сумку, стоящую на ступенях, и лишь чудом кубарем не слетаю с лестницы.
—
— Доброе утро.
Вздрогнув, я поднимаю глаза. За столом, хранящим объедки вчерашнего пиршества, сидит Рафаэль. Перед ним стоит откупоренная минералка. Волосы всклокочены, взгляд покрасневший, одежда смята. Выглядит он как я до того похода в душ.
Тело начинает гореть, будто в вену снова всадили ту капельницу. Чего ему не спится-то? На часах половина восьмого утра. Самое время ублажать именинницу.
— Привет, — буркаю я. — И пока.
— Уже уезжаешь?
— Дела, — моим тоном можно испарять воду. — Позвоню Лиане, как проснётся.
Нахмурившись, Рафаэль смотрит на меня исподлобья.
— А поговорить со мной не хочешь?
Мысленно прошептав «заебали», я вылетаю в прихожую и торопливо вдеваю ноги в ботинки. Не хочу я ни с кем говорить.
Весь путь до машины мне кажется, что Рафаэль идёт за мной. Но когда я, щёлкнув сигнализацией, оборачиваюсь, выясняется, что на парковке я стою совершенно одна.
Заебал, — шиплю я, с остервенением выжимая кнопку пуска двигателя.
Скорее бы доехать до мамы и поесть блинов. Блины обязательно помогут.
К полудню становится ясно, что порой и блины бессильны. Ибо я съела их тонну, а тоскливое нытьё в груди никуда не делось. Не помогает и мама, которая именно сегодня решила во что бы то ни стало выяснить, что происходит у нас с Витей и как я планирую жить дальше. Кажется, не мне одной надоело готовить на двоих и собирать грязные носки.
Чтобы избежать расспросов с пристрастием, я еду в офис под предлогом срочного заказа. Там сегодня хорошо: тишина, есть кофе, и ни одной живой душе не требуется со мной поговорить.
Сделав себе двойную порцию фильтра, усаживаюсь за ноутбук. Виски всё ещё ноют, и я в сотый раз клятвенно обещаю себе, что больше не буду пить. Совсем. Никогда. Правда, то же самое я говорю себе, когда объемся.
Дзынь!
Я смахиваю блокировку с экрана смартфона, чтобы прочесть сообщение от Лианы.
«Спасибо, что приехала! Мы так мало общаемся в последнее время. Может быть, в понедельник увидимся на кофе?»
Да, конечно, — печатаю я и, подумав, добавляю: — С удовольствием.
Последняя фраза — чтобы ей было приятно. Удовольствие сейчас представляется мне чем-то очень далёким и размытым. Настолько я запуталась в себе и своих желаниях.
Дзынь-дзынь-дзынь-дзынь!!!
Я испуганно подпрыгиваю
Мой взгляд лихорадочно мечется по столу в поисках средства самообороны. Кому понадобилось к нам вломиться? В воскресенье офис не работает, о чём красноречиво сообщает табличка на входной двери.
При звуке шагов моя рука ложится на степлер. Можно кинуть грабителю в голову и сбежать.
Вид вошедшего Рафаэля заставляет меня растерянно ойкнуть и обмякнуть в кресле. Сердце быстро и неровно колотится: бух-бух-бух.
— Привет ещё раз. — Его взгляд падает на степлер. — Бумаги дырявишь?
— Твою голову, — растерянно бормочу я. — Как ты меня нашёл?
Рафаэль скрещивает руки на груди и откашливается, будто смущён или ему неловко.
— К твоей матери приехал. Машины не застал и решил здесь проверить. Давай всё-таки поговорим.
55
Забыв про недавний испуг и желание кидаться степлером, я с видом воинствующей королевы выхожу из-за стола.
— Мне нечего с тобой обсуждать. Для чего ты пришёл?
— Я же сказал, — терпеливо повторяет Рафаэль, заставляя почувствовать себя монархиней с приветом. — Поговорить.
— А нужно? Вчерашний вечер и без того сказал слишком много.
— Если ты о том, что я был рядом с Лианой, то я всё объяснил.
Я испытываю желание разразиться гомерическим хохотом. Если Рафаэль подразумевает под объяснениями фразу о дне рождении, то он ещё больший словесный жмот, чем я предполагала.
— У меня нет претензий к тому, с кем ты был рядом. Чего я не понимаю, так это какого чёрта ты полез ко мне в рот своим языком!
— Потому что не сдержался. — Он хмурится, словно это не то, о чём бы ему хотелось говорить. — И потому что мне этого очень хотелось.
— Браво! — Я издевательски хлопаю в ладоши. — Ну что за умница наш Рафаэль. И ответственность умеет нести, и о своих желаниях не забывает.
Его брови съезжаются в одну монобровь.
— Я рассчитывал встретить больше понимания с твоей стороны.
— Да ну? Столько же понимания, сколько есть у урны, в которую кидают пакеты с собачьим говном и окурки?
— Нет. Думал, что Лиана тоже тебе дорога и ты бы не хотела видеть её брошенной в день рождения.
Мои щеки заливает румянец стыда. Да нет, разумеется… Я никогда не хотела видеть Лиану несчастной. Она же моя подруга. И пусть после рокировки с отдыхом мы друг от друга отдалились, всё равно… Она была и остаётся близким мне человеком, с которым нас связывает бесчисленное количество шуток, выпитых шотов и разговоров по душам. Она как-то мне даже прыщ на спине выдавливала, а я возила банку с её мочой в поликлинику после подозрения на пиелонефрит.