Помещица Бедная Лиза
Шрифт:
Фиодор превратился в одно большое ухо - ему надо было узнать как можно больше, пока что ничем другим он помочь Лизе не мог. Против двоих здоровых мужиков ему не выстоять. Он понимал, что надо бежать за подмогой. Но вначале надо проследить, куда повезут его хозяйку. И Федька крадучись, по-пластунски, пополз по обочине дороги. Двигались они и впрямь недалеко, не более пяти минут. В лесочек вела малозаметная лесная дорога, почти тропинка. Не зная, ее и вовсе не заметишь.
Проследив за похитителями, их путь до дорожки, кот отправился в обратный путь. Для него это было далеко. Всё-таки он был кот, а не русская борзая, которая в погоне за зайцем может намотать до десятка километров. Федька бежал по дороге, сердечко его сжималось от боли и страха за хозяйку. Лапки
– Ветка, стоять!
Послушное животное, привыкшее к командам, остановилось. Федя поднажал и нагнал Ветку. Теперь как на нее забраться. Вряд ли ей понравится, если он вцепится в нее когтями, забираясь наверх. Недолго думая, Фиодор хорошенько разбежался и пушистой серой молнией взметнулся наверх, уцепившись когтями передних лап за кожу седла, подтянулся и плюхнулся животом поперек седла. Но, видимо, всё-таки где-то полоснул лошадь когтем, потому что Ветка вздрогнула и рванула вперёд.
Трясясь и подпрыгивая на седле, кот раздумывал, почему спокойная и даже немного ленивая лошадь вдруг взбрыкнула и сбросила Лизу? Скорее всего, эти мужики из засады бросили чем-то острым в Ветку, вот она и взвилась от боли. Ну, это понятно. А вот другой вопрос - как позвать на помощь? Ведь без слов его могут не понять! А со словами и того хуже - напугаются до полусмерти, примут за нечистого и не поверят! Хорошо, если и вовсе не сожгут на костре! Хотя, кажется, это в Европе было, в России никогда такого не было, но нечистую силу все равно не жаловали. Но вот, наконец, показались и кованые ворота усадьбы, сейчас они будут дома.
Фиодор решил бежать искать Сергея, он самый бесстрашный в этом доме. Ветка по привычке остановилась у крыльца, кот устало, мешком, неловко свалился с нее и побрел искать Сергея. Сил бежать уже не было, да и лапы болели все сильнее. Обоняние ему подсказывало, что Сергей недавно прошел по лестнице в сторону кабинета. Из последних сил карабкаясь по лестнице, Федька, наконец, ввалился в кабинет. Сергей сидел за столом и что-то писал. Увидев кота, удивился.
– Фиодор, что с тобой? Вид у тебя не очень.
Мысленно махнув лапой на последствия, Федька чихнул и сказал.
– Серега, беда! Лизу украли! Беги, спасай!
Сергей окаменел за столом. И даже не от того, что кот с ним говорил человеческим языком, сколько от самой новости. Пока он пытался осознать сказанное, Фиодор, путаясь и сбиваясь с пятого на десятое, рассказал о случившемся. Но опыт военного взял свое. Быстро поднявшись из-за стола, отрывисто спросил.
– Показать можешь?
Федька кивнул.
– Только если понесешь на руках!
И поднял переднюю лапу, показывая ранки на подушечках лапки.
– Сейчас Семенишна забинтует тебе лапки, пока я собираюсь. И поедем. Ещё тебе что-нибудь надо?
Кот, стесняясь, сказал.
– Кусок бы, какой съесть и в теплое завернуться, продрог весь. И это… ты там сильно не говори про меня, ладно? Честное слово, не нечисть я!
Сергей махнул рукой и вышел. Вскоре прибежавшая Семенишна заохала, быстро принялась мазать какой-то мазью ему лапки, бинтовать, тут же появилось мясо и теплый плед. Когда Сергей заглянул в кабинет, кот был уже готов к путешествию - сидел, закутанный в плед и доедающий последний кусок.
Подхватив Федьку на руки, Сергей вышел во двор, там уже конюх держал под уздцы его высокого жеребца, рядом верхом сидели двое дюжих мужиков, одного он знал - это Данила из молочного цеха. У одного из них была древняя бердана, второй был вооружен топором на длинной ручке и веревкой с шарами на конце, типа Боло, которым в броске спутывают лошадям ноги. Устроившись удобнее в седле и взяв поводья одной рукой, придерживая кота другой, Сергей залихватски свистнул, и они двинулись быстрой рысью.
Фиодор раздумывал. Сегодня он опять увидел Сергея совсем другим. Это был не светский щеголь, не блестящий офицер в парадной форме, который покоряет сердца романтичных барышень в столичных гостиных. Это был сосредоточенный, умный военный, решительный и стремительный, не теряющий зря времени. Ведь не стал же он ахать и выяснять, правда ли кот говорит, поверил сразу и без промедления начал действовать. Вот такой Сергей вызывал у Федьки, для которого вообще не существовало авторитетов, уважение.
ЧАСОМ РАНЕЕ
Сквозь мерный гул в голове, дергающую периодическую боль в ней же, многострадальной, сознание нехотя возвращалось ко мне, а также отрывочные воспоминания. Вот мы с котом садимся на лошадь, вот подъезжает Роман... что ему надо? Ах, да, он же сопровождает меня, нам почти по пути! И я ведь хотела с ним поговорить… кажется, разговор был неприятным... он уехал… а я почему-то упала с лошади.
Возвращалось обоняние, слух, со зрением было хуже, все было каким-то мутным и темным. Потом до меня дошло, что я лежу в какой-то клетушке без окон, на кучке соломы, которая невыносимо воняла прелью. За стенкой бубнили голоса, о чем именно-не разобрать. Пошевелила руками - ногами, вроде целые, я даже не связана, но каждое движение отзывалось сильной болью в спине. Видимо, сильно ударилась, падая с лошади. О худшем не думала, где-то читала, что при переломе позвоночника с повреждением спинного мозга боли как раз не чувствуют. А раз болит - значит, все нормально, ушиб. Так я успокаивала себя, одновременно лихорадочно пытаясь понять - что это все значит? То, что Ветка взвилась и сбросила меня неслучайно - уже понятно. Но кому это надо и зачем? Врагов особых у меня вроде не было, конкурентов тоже, я ничью нишу тут, в Курске, не занимала, наоборот, даже освободила, уйдя с рынка торговли сахаром. Может, у соседей особой любви ко мне и не было, но до конфликтов не доходило. Разве что Панталон, но это глупо, все финансовые вопросы между нами завершены, на сахарный рынок я не выхожу, в плане матримониальных притязаний тоже не годна - я замужем. Разве что банально выкуп за меня потребовать у Сергея? Но он же не дурак, найдут ведь сразу, да и не наши 90-е на дворе. В общем, ничего умного в больную мою голову не приходило. Кстати, о голове. Потрогала рукой затылок - ничего себе шишка! Да и пальцы в чем-то липком, кровь что ли? Вначале думала, что травмировалась во время падения, потом поняла, что это длинная царапина от шпильки в волосах.
За стеной хлопнула дверь, бубнение усилилось, мне даже показалось, что в одном из голосов я узнала голос своего "дядюшки" Петра. А этот здесь, с какого бока? Тоже мне, рэкетир недоделанный, мало ему Федька на валенки напрудил! Федька!!! Как я не поняла сразу, что кота нет со мной! Только бы он был жив! Я никак не могла вспомнить, в какой момент исчез кот, и очень надеялась, что его не заметили похитители. Превозмогая боль, попыталась сесть на этой жалкой кучке соломы, прислониться к стене. От нее несло сильным холодом, впрочем, как от щелястого пола, но всё-таки вертикальное положение придавало некоторой уверенности в себе. Не желаю валяться у чьих-то ног! Только я устроилась у стены и перевела дух от боли, как дверь в этот чулан широко распахнулась, обрисовывая прямоугольник жидкого дневного света. В проёме двери появилась какая-то фигура, а сзади него кто-то угодливо проблеял.
– Не извольте беспокоиться, тут ваша барышня, живая, только зашиблась маненько!
Фигура шагнула в каморку, подняв в руке повыше керосиновую лампу. Осветив заодно и себя. Я вздохнула-все-таки Панталон! Но кажется, сегодня он трезв и, возможно, будет более благоразумен... хотя надежд на это немного. Подойдя поближе ко мне, он издевательски протянул.
– Ваша Светлость, княгинюшка! И в каких условиях, у моих ног! Теперь вот узнаете, каково это, когда так унижают!
Я удивилась.