Помни мой голос
Шрифт:
– Вот грубиян! – в сердцах воскликнула Уинифред вслед несущемуся к дому автомобилю. – Мог бы и притормозить.
– И рукой помахать, – согласилась Флоренс, запрыгивая в седло. Они вновь закрутили педали. – Несется как угорелый. Можно подумать, без него не начнут!
– Мне кажется, он вне игры. Он к теннису равнодушен.
– А чем он занимается?
– Нос задирает, – фыркнула Уинифред, – ну и еще, насколько знаю, учится в Королевском сельскохозяйственном колледже в Сайренсестере. Ведь, как ни крути, именно он наследует усадьбу. По слухам, зимой он пропадает на охоте, а летом – на юге Франции, дегустирует шампанское.
–
– Да уж, быть Дашем совсем неплохо.
– Надеюсь стать одной из них, – хихикнула Флоренс, улыбнулась и прибавила скорость.
Уинифред закатила глаза.
Вместо того чтобы объезжать дом, сестры поехали напрямик к теннисному корту, срезав путь по проторенной дорожке через липовую аллею. Безукоризненно подстриженный травяной корт, затененный развесистым каштаном и обставленный деревянными скамьями для зрителей, занимал часть широченного крокетного поля. Рядом с кортом раскинули шатер, а перед шатром, на опорах-козлах, взгромоздили длинный обеденный стол, уставив его стаканами и кувшинами с лимонадом и тарелками с бисквитными пирогами и печеньем. Справа от стола возвышался мольберт с гигантским листом картона – расписанием игр. Вокруг стола роилась плотная, одетая в белое толпа, а на корте перед стартом вовсю разминались две смешанные пары. Уильям Даш в панаме и льняном пиджаке энергично вышагивал по лугу и властно, но неизменно вежливо раздавал указания. Юные кузены Дашей, которых по малолетству не допускали до турнира, подавали мячи, а Джулиан Даш, младший братишка Обри, добровольно вызвавшийся следить за чистотой соревнований, пытался удобно устроиться на верхотуре судейского стула. Флоренс тотчас углядела Обри: тот вольготно расположился на пледе, а рядом с ним чинно восседали его сестра Синтия и его партнерша по игре Элиз. Флоренс рванула к ним, но кто-то схватил ее за плечо.
– Привет, партнер! – гаркнул Джон Клэрмонт, двоюродный братец Обри.
С обожанием глядя на Флоренс, он размахнулся стиснутой в ладони ракеткой, словно отбивая мяч.
– А, это ты, Джон, – приветливо улыбнулась Флоренс. – Когда наша очередь?
– Нескоро. Зато у нас превосходные шансы выиграть первый матч. Джейн никуда не годится, да и Фредди ей под стать – ни рыба ни мясо. Ужасно несобранный, но когда на него находит – только держись, у него словно крылья за спиной вырастают. Но если ты отобьешь подачи, обещаю уложить эту парочку на обе лопатки.
– Чудненько. Я тебя не подведу.
– Так и знал, что на тебя можно положиться, старушка. Ты испытанный боец. – Джон пронзил взглядом Обри, своего злейшего соперника, и твердо произнес: – На этот раз я нашего золотого мальчика в финале разделаю под орех.
– Полагаешь, мы можем пробиться в финал?
– У нас все козыри на руках. Этим летом я в превосходной форме. Знать бы только, как эта лягушатница играет, – скривился он, мотнув головой в сторону Элиз.
– Если она хороша, нам ничего не светит.
– Ерунда, я готов свернуть горы. Не желаешь чего-нибудь выпить?
– Очень даже желаю.
Они направились к шатру. Проходя мимо Обри, разлегшегося на пледе с сестрой и Элиз, Джон осклабился в звериной ухмылке. Обри осклабился в ответ – ни дать ни взять два льва, претендующих на одну территорию.
– Привет, Синтия, – поздоровалась Флоренс, старательно отводя взгляд от Обри.
– Присоединяйся к нам, Фло! – воскликнула Синтия, похлопывая
– Будь так добр, принеси мне, пожалуйста, лимонада. – Флоренс ослепила Джона лучезарной улыбкой, чтобы он не вздумал на нее обижаться, и уселась рядом с его заклятыми противниками. – Флоренс Лайтфут, – представилась она, протягивая руку Элиз.
Элиз вяло ее пожала. Ее ладошка, мягкая и крошечная, как мышка, утонула в ладони Флоренс. «Бедная скромняжка, – подумала Флоренс. – Наверняка и в теннис-то играть не умеет».
– Фло – моя лучшая подруга, – Синтия лукаво подмигнула Элиз, – и не будет возражать, если скажу, что теннисистка она никудышная.
Флоренс расхохоталась. Неудачи в теннисе ее не задевали.
– Невозможно! Поверить не могу! – воскликнула Элиз с сильным французским акцентом, изумленно оглядывая спортивную фигурку Флоренс и ее длинные стройные ноги.
– О, так оно и есть, – заверила ее Флоренс, – но я все равно рассчитываю на победу.
– Привет, Флоренс, – дружелюбно произнес Обри и флегматично скользнул по ней серыми глазами, словно она для него ничего не значила.
– Привет, Обри, – кивнула Флоренс и снова обернулась к Элиз. – Тебе не стоит волноваться, – сказала она с ухмылкой, – твой партнер – Обри, а он здесь лучший игрок. Просто стой возле сетки и не мешай ему. Он сделает за тебя всю работу, и вы в мгновение ока окажетесь в финале.
Обри рассмеялся, лицо его сморщилось, расплылось умильными складочками, и у Флоренс голова пошла кругом.
– Элиз разочаруется, когда обнаружит, что я далеко не столь хорош, как ты меня описала, Флоренс.
– Неправда, ты очень хорош, Обри, – горячо возразила Флоренс, и щеки ее запылали пунцовым румянцем. – В игре с тобой никто не сравнится, и ты это знаешь.
– Джон – неукротимый борец. Одолеть его непросто. – Обри лениво затянулся сигаретой. – По правде говоря, у вас двоих неплохие шансы. Не удивлюсь, если в этом году приз достанется вам.
– Не преувеличивай, – отмахнулась Флоренс. – Я оплошаю и подведу его.
– Да ладно тебе, – улыбнулась Синтия, – никто из нас не творит на корте чудес. Мы просто развлекаемся. Цель – повеселиться, а не победить. И Обри ничуть не рассердится, если проиграет. Верно, Обри?
– Верно, проиграть в смешанном парном матче – пустяки. Другое дело, если Джон вырвет победу, сражаясь со мной один на один.
Обри ласково посмотрел на Элиз.
– Ни о чем не беспокойся, – сказал он. – Неважно, как ты играешь. Мы просто забавляемся. Резвимся, коротая долгие летние деньки. Если нас вышибут в первом же туре, отправимся играть в крокет.
– Хорошо, – пролепетала Элиз голосом нежным, как французский сыр бри. – Я буду играть.
– Здорово! – обрадовалась Синтия.
– Молодчина, Элиз! – поддержала ее Флоренс.
– А тебе известно, что крокет изобрели во Франции? – спросил Обри, не отводя глаз от Элиз.
– Неужели?
– Да. Он назывался тогда jeu de mail. Англичане своровали идею, а шотландцы на ее основе придумали гольф. – Обри хихикнул. – Бесполезная информация, не забивай себе голову.
– А я люблю забивать себе голову бесполезной информацией, – встряла Флоренс. – К тому же теннис, вероятнее всего, тоже зародился во Франции. Французы играли в мяч, отбивая его руками от стены, а англичане усовершенствовали игру, взяв в руки ракетки.