Помогайка. ??? Suifenhe. Экзотический детектив (CИ)
Шрифт:
— Эх, ты, подруга еще называется! Нет в тебе туристической романтики! Подумать только, приехать в такой город, в такую даль, и лечь спать! Может, передумаешь, пойдешь со мной?
— Нет, Таня, я плохо себя чувствую!
— Опять аллергия?
— Нет. В последнее время у меня появляется аллергия только на определенный запах. Этот запах как предвестник беды или, как тебе сказать поточнее... Этот запах как визитная карточка плохого человека! А тут, в Суйфэньхэ, просто пахнет Китаем! К этому запаху я отношусь спокойно.
— Как у тебя вечно все сложно! Ну, Калинуша, когда ты будешь жить проще? Просто улыбаться солнышку и хорошим людям! Ну пойдем со мной — на улице такая благодать! Конец мая на дворе!
— Таня, ну мы еще нагуляемся, пять дней впереди! Можно я все-таки посплю?
Таня ушла, а Калина лежала и не могла заснуть. Неожиданно ее
— Калинка, вставай, я все нашла! Я все купила!
Калина со сна никак не могла понять, где они находятся. В комнате был вечерний полумрак. Разбудить Калину Таня догадалась, а вот свет включить — нет! Вернее, Таня просто не воткнула магнитную карточку в гнездо. А пока карточка не на месте, свет не включится. Карточку-ключ Таня держала в зубах, а руки у нее были заняты сумками. Наконец Калина разобралась, где она и с кем и, поднявшись, забрала из рук Тани тяжелые сумки.
— Что ты нашла? Что купила? И сколько сейчас времени, — вглядываясь в окно, встревожено проговорила Калина, — неужели я проспала целый день?
— Вот именно, — чмокая подругу в щеку, счастливо засмеялась Таня, — ты все проспала, соня-засоня! Я даже успела соскучиться по тебе! А купила я все, что у тебя было в той сумке! Торговалась до посинения! Теперь отдашь долги и будешь отдыхать! Думаешь, не знаю, как ты не любишь ездить сюда! Иди умывайся! До ужина остался час!
В поезде Калине досталась третья полка. Таня со своей второй полки попыталась несколько раз окликнуть Калину, но женщина сделала вид, что спит. Но на самом деле Калине совсем не хотелось спать, она выспалась днем. Поезд шел мягко-мягко, никаких стыков и рывков, как в наших поездах дальнего следования. Когда они зашли в вагон, постели были уже постелены. Перед каждой полкой стояли тапочки. Красивый высокий китаец в форме проводника ходил по вагону и ставил обувь пассажиров по линеечке. Всю ночь он сновал по вагону, что-то подбирал, подметал, поправлял. Руководитель предупредила, что проводник заберет билеты и взамен даст пластиковые карточки. Утром все повторилось с точностью до наоборот. Проводник забрал карточки и отдал билеты. Билеты надо было беречь как зеницу ока, иначе могли не выпустить из вокзала. Таня пожаловалась на то, что китайцы галдели, пели всю ночь и не давали спать, была хмурой и неразговорчивой. Калина же, наоборот, ничего не слышала и не ощущала. Она думала, что не заснет после того, как проспала весь день, но неожиданно для себя крепко заснула под мягкое покачивание и перестук колес.
Харбин встретил путешественниц мягким, почти летним теплом. Калина заранее договорилась, чтобы ее с Таней поселили в гостинице «Глория». Так как эта гостиница котировалась довольно высоко, ей пришлось доплатить, но очень незначительную сумму. Настолько незначительную, что она не стала даже говорить об этой доплате Татьяне, перед которой и так считала себя в неоплатном долгу. Гостиница, действительно, стояла прямо возле набережной Сунгари.
Остальные туристы остановились в центре, в гостинице Плаза. Руководитель группы предупредила, что на отдых женщинам дается час, после этого за ними заедут. Экскурсионная программа была столь насыщенной, что к концу дня Калина уже мало что соображала. Последним номером программы в тот день была телебашня. Экскурсоводы поднимали туристов все выше и выше, от одного уровня башни к другому. Сначала группу поднимали на лифте, но настал такой момент, когда пришлось подниматься пешком. Выше лифт уже не шел. Таня фотографировала все подряд. Наконец, поднялись так высоко, что даже смотреть было страшно, а экскурсовод предложила еще пройтись по стеклу, которое огибало по кругу телебашню. Стекло было бронированным, но от этого не становилось менее страшно. Такое чувство, что собираешься шагать по воздуху над бездной. Таня прогулялась по стеклянной дорожке, а Калина, конечно же, нет. Внизу зеленели поля для гольфа. Когда сели в автобус, чтобы ехать назад, Калина предупредила руководителя группы, что завтра на экскурсию они не поедут.
— Значит так? — с места в карьер закричала подруга, — У тебя от меня тайны, да? Я для тебя... Я с тобой... А ты?
У Тани не хватало слов, поэтому она просто вернулась в комнату и стала колотить по подушке, что бы придать вескость своим словам:
— Мы с тобой через столько бед прошли, а ты так со мной поступаешь! Я что, мужика у тебя увела или украла что? Откуда вдруг взялись тайны? И почему ты решила, что можешь принимать за меня решения?
Калина много могла бы сказать Тане в ответ, но не стала. Она просто достала письмо и отдала его Тане. Не веря своим глазам, Таня перечитала записку раза три. Потом шепотом спросила:
— И почему ты мне ничего не сказала?
— Я не хотела ввязывать тебя во все это!
— А почему сейчас все-таки сказала?
— Я испугалась!
— Ладно, эта тема закрыта! Что же мы теперь будем делать?
— Я не знаю.
— Зато я знаю. Слушай, я все придумала! Ты стоишь у памятника, ждешь китаянку, а стою в стороне и наблюдаю за тобой. И как только она к тебе подойдет, и ты пойдешь с ней, я пойду за вами следом!
— Не получится.
— Почему?
— У меня нет фотографии.
— А где она?
— Вероятно, осталась у Игоря дома. Среди вещей Кати, которые она привезла с собой из дома Игоря, фотографии не было!
— Надо было сообщить об этом этим людям, которые будут ждать тебя завтра!
— И как бы я им об этом сообщила?
— Да, прости, об этом я не подумала! Жаль, у меня был такой великолепный план!
— Тань, все равно из этого бы ничего не вышло!
— Почему? Я все продумала!
— Скорее всего, китаянка, которая за мной придет, приготовит какую-нибудь машину для дальнейшего передвижения. Насколько я сегодня видела и слышала, Харбин город большой!
— Ну и что! Я тоже поймаю какое-нибудь такси и...
— И что?
— Да, этот вопрос я не продумала! Китайский язык я не знаю и водителю не смогу объяснить, что ему надо делать и за кем следовать! Так что же нам делать?
— Может быть... Я, конечно, не имею права тебя просить, тем более после сегодняшнего... Но если бы ты согласилась...
— Кончай тянуть резину, выкладывай! Что ты придумала?
— И мне и тебе было бы спокойнее, если бы мы пошли к этому памятнику вместе!
— Но как же... Вряд ли они обрадуются, что ты пришла не одна!
— Все равно у меня нет с собой фотографии, так что одной провинностью больше, одной меньше...
Пока подруги стояли возле памятника, им поступило огромное количество предложений различного свойства. Им предложили сфотографироваться, съездить на катере по Сунгари, купить шарик, приобрести рожки чертика, светящиеся в темноте, а также купить девочку или мальчика на ночь. В отличие от вчерашнего дня, погода была отвратительной. Было пасмурно, шел мелкий дождь и с Сунгари сильно дуло. Подруги не простояли и полчаса, а уже замерзли. Таня предложила сбегать в номер за головными уборами, благо, до гостиницы было десять шагов, но Калина вцепилась в нее мертвой хваткой. Ей казалось, что стоит только Тане сделать несколько шагов, и с ней, Калиной, тут же начнут происходить самые ужасные вещи! Таня осталась. Прохаживаясь вокруг памятника, она ругала тех, кто прислал письмо, последними словами. Женщины выстояли еще полчаса и бросились в номер отогреваться. Влетев в вестибюль гостиницы, Калина тревожно оглянулась. Несмотря на то, что к ней никто не подошел, что-то все-таки назревало! Какая-то угроза висела в воздухе. Отругав себя за мнительность, Калина последовала за Таней в лифт. Но когда они вышли из лифта и до номера осталось несколько шагов, Калина остановила Таню, которая уже вытащила магнитный ключ.