Помощница для профессора
Шрифт:
И я уж точно не вспыхивала бы всем телом при виде пальцев, в которых он держит чашку, ручку или телефон, если бы не тот случай в кабинете на кастинге. Просто ни один мужчина еще не добивался такой бури эмоций, как сделал это он, простым движением пальцев по моим трусикам. Даже не касаясь меня!
Впечатлительная глупая помощница, нужно выбросить из головы Романа Андреевича как можно быстрее. И не совершать глупостей. Хорошо, что он стерпел мой безумный шопинг. Другой бы не стал.
Что ж… Раз уж купила, надо затестить.
Не тут-то было.
Перебрав весь ассортимент, я пришла в ужас от схематических картинок в инструкциях. Покрутив в руках член с силиконовыми рожками, обещавшими неземное наслаждение, я поняла, что никогда не засуну собственными же руками это в себя.
В итоге я только еще сильнее возненавидела себя, когда, перебрав весь мой богатый ассортимент, поняла, что ничто меня не радует и не возбуждает также сильно, как одна только мысль о пальцах упрямого профессора. В тот день в его кабинете. Его глухие стоны и желанные дразнящие прикосновения. Уверенные поцелуи мужчины, который точно знает, чего хочет.
Рука сама собой опустилась ниже. Оказалось, я помню каждое движение его пальцев, как он провел по трусикам костяшками пальцев, отчего меня словно током ударило, и как сразу после погладил меня подушечками. Контраст силы и нежности, острого удовольствия и едва уловимого.
Позже я убрала игрушки в прикроватную тумбу, расстелила постель и заснула в смешанных чувствах. Надеялась забыть, а в итоге только закрепила привычку кончать с его именем на губах. И так и не нашла ответов на вопрос, как же мне с ним работать дальше?
_________
*Матвей Тойфель — главный герой книги "О да, профессор" (первая книга из цикла "Горячий профессор", можно читать отдельно)
Глава 21
Утром оказалось, я познала еще не все грани сарказма, на который способен Роман Андреевич.
Вчера я старалась быть тихой, но в квартире Исаева каждый шорох был слышен, так что, возможно, причина его плохого настроения заключалась в моем кошачьем концерте в спальне.
Почему-то мысль, что его это задевает, приятно грела.
А еще этим утром я решила быть собранной, почти идеальной. Я помогла ему одеться, сварила кофе, сделала омлет из нормального молока, который, правда, никто не оценил. Но это нормально. Почти привычно уже.
Очередной сеанс связи с Дальним Востоком тоже прошел без эксцессов. Я стала понимать, почему Роман Андреевич меняет клавиатуры чаще, чем женщин. У той, на которой я печатала этим утром, стал западать пробел. А еще начало заедать колесо мыши.
— Позвони в
В итоге к бесконечным заданиям, вроде химчистки, про которую я все-таки забыла вчера, и основным делам, прибавилось еще и это. До того, пока не доставили новую клавиатуру и мышку, приходилось печатать на этой. И да, я действительно теряла много времени, пока раз пятнадцать нажимала на пробел. Или же у меня получался не текст, а поток сознания без пробелов, который мне же потом приходилось расшифровывать.
В обед я забрала свежие рубашки и костюмы из химчистки, которые, как оказалось, должна была забрать Марина. Квитанции у меня не было, но в химчистке, услугами которой Роман Андреевич пользовался уже который год, не удивились смене помощницы и без проблем выдали костюмы.
В ответ на мою благодарность, приемщица только пожала плечами:
— Да не за что, все равно у него сначала одна, потом другая. Я эти костюмы и то запомнила лучше, чем его помощниц. Так что, удачи тебе, девочка.
Это «Одна, потом другая» неприятно резанули по сердцу, но я снова призвала себя не зацикливаться на необоснованной ревности. Это просто работа, и я буду делать ее хорошо.
Как раз в тот момент, пока я тащила неподъемные костюмы, у меня зазвонил телефон. Хорошо, что рядом подвернулась скамейка на набережной, как раз напротив «Москва-Сити». Я сгрузила туда прозрачные чехлы с одеждой и ответила на звонок.
Звонила Таня.
— Слышишь, ты ничего не забыла? — сразу рявкнула сестра.
И эта туда же.
— Во-первых, привет. Во-вторых, я обязательно куплю тебе обещанную палетку. Просто у меня вообще нет времени на это.
— Да я заметила, Насть! Ты вообще который день дома не ночуешь, помнишь об этом? А ничего, что мы волнуемся? Павлик тут постоянно нудит, позвони, да позвони. Я, конечно, понимаю, что ты себе мажора нашла…
Тоже мне волнуется. За самого себя он волнуется, вот почему нудит.
— Никого я не нашла. Я работаю, Тань. С утра до ночи, как проклятая.
— Ага, — заржала Таня. — Не покладая рук и не закрывая рта, знаем мы такую работу.
Я скривилась.
Тяжело вздохнула и посмотрела на небоскребы по ту сторону реки. В ветвях шумел ветер, приятно грело солнышко. Я с ним всего несколько дней, а уже стала забывать, каково это гулять, расслабляться и не впахивать 24/7.
Как он живет вот так? Почему? Неужели его ничего, кроме работы не интересует?
— Ты тут вообще? — спросила в трубке Таня. — Когда домой вернешься? Мама сказала, чтобы я надавила на тебя. А ты, чтобы вела себя как приличная девочка, и шла ночевать домой. Она даже всплакнула, что не уследила за твоим воспитанием. Не доводи, маму, Насть.