Помощница ключницы
Шрифт:
— Задора, — протянула я, пытаясь разглядеть в облаках пыли маленькую фигурку. — Задора? Это я, Аиша, помощница госпожи Вирджинии, — на последних словах почувствовала, как на мое плечо легла рука, и Атар произнес:
— Вон она, в самом углу, — я послушно посмотрела в ту сторону, куда он указывал и едва не выругалась. Задора больше не походила на саму себя. Стоя к нам спиной, она что-то бормотала, а контур ее тела то становился четче, то снова плыл…
— Она на грани развоплощения, — прошептал позади меня Атар, —
— Ты за мной шел, только чтобы это сказать? — прошептала, не поворачиваясь к нему. — Уходи, я тебя не держу, — и не отрывая взгляда от маленькой зыбкой фигурки, сделала шаг вперед. — Задора, это я, Аиша…
Но хранительница общежития меня не слышала: она покачивалась с пятки на носок, что-то бурчала себе под нос, и вообще нас не видела. Это же если она сорвется, то будет плохо, а если привести ее в чувство? Единый, что же делать-то…
Наверное, из-за того, что стены резко застонали и затрещали так, словно собирались рассыпаться, я и подскочила к дрожащей в углу фигурке. И схватив за плечи, как мне казалось, развернула к себе:
— Задора! Ма-а-мма, — заикнувшись, прошептала я, когда уставилась в заволокшие глаза туманом. Некогда веселая и озорная девчушка теперь больше походила на Шатуна, комкала в руках какую-то тряпицу и что-то едва слышно бормотала под нос:
— Это все я виновата, я впустила, я впустила, а теперь найти не могу, выгнать не могу, — услышала только когда совсем к ее лицу склонилась. — Как же теперь, что же теперь, я же во всем виновата… Одна теперь дорога, одна дорога. Я во всем виновата…
— Чуча, — вдруг раздалось рядом со мной совсем тихо, — я тут подумал…
— Шатун?! — я уставилась на призрака, что сейчас витал над нами.
— Не перебивай, а то моя храбрость вот-вот закончится! — жалобно протянул он и подплыл ближе ко мне, стараясь не смотреть на Задору. — Ты же банши, ты же кричать умеешь, может ты ее того…?
— Чего — того? — не поняла я.
— Ну, на тот свет отправишь, а то мучается бедная и мы из-за нее помрем…
— Вот если она «умрет», как ты говоришь, — вставил Атар, который, как оказалось, не ушел, — то и нас не станет, — а потом перевел взгляд на меня и спросил: — а ты, что, правда, банши?
То же мне, нашел время мою подноготную выяснять…
— А если и вправду закричать, только не сильно, смогу я ее из этого состояния вывести? — смотреть на мучения элементаля становилось все сложнее.
— Никогда не слышал крика банши, не знаю, — пожал призрачными плечами Шатун, а я перевела взгляд на хмурого танцора, который также высказался:
— А мне вообще сказали, что вас, как и болотников с лешими вырезали под корень.
Хорошенькое заявленьице, ничего не скажешь. Ну, что же, помолясь Единому, поорем…
Раньше, если я и кричала, то всегда от испуга, и никогда «по заказу». Вот и сейчас:
— А-а-а-а-а-а-а! — протянула я, но была перебита Шатуном:
— Кто ж так орет-то! Ты же заунывную песнь затянула, так мы и сами сдохнем…
— АААААААААА! — повысила я голос, но Задора все также не реагировала.
— Так, у тебя голос сядет, — проговорил Атар и, оказавшись за моей спиной, положил руку чуть ниже моей шеи. Я только рот открыла, да глаза выпучила, но ничего не сказала, а он продолжил. — Контролируй дыхание, сосредоточься на нем…
— Ты же банши никогда не видел, — шепотом сказала я.
— Дыхание для танцора важная вещь…
— Пока вы тут милуетесь, — влез обеспокоенный Шатун, который то и дело косился в сторону подрагивающей Задоры, — она сейчас откинет фортель и мы все помрем!
Так, Аиша, соберись! Вдох-выдох…
И я закричала тонко-тонко, так что задребезжали стекла в рамах, так что Шатун не выдержал и исчез, так что сама, не понимая, как и зачем, опустилась на колени и крепко обняла дрожащего элементаля, и зажмурила глаза…
Как кричать перестала, и сама не поняла, просто в какой-то момент закрыла рот и открыла глаза. Горло саднило, словно его долго и старательно драли деревенские коты. Но в тот момент волновало меня совсем другое: опустив взгляд на хранительницу общежития, увидела, что она спала. В своем обычном виде, правда с припухшим от слез лицом спала, крепко держа мою руку…
— Никогда не думал, что крик банши усыпляет, — протянул Шатун надо мной. — Мы и шататься перестали!
И правда, сейчас общежитие стояло спокойно, как и полагается нормальному кирпичному зданию…
— Ты, что смеешься, чуча? — подозрительно спросил Шатун, но ему ответил Атар, что стоял надо мной, привалившись плечом к стене:
— У нее истерика, она же девушка, — а затем, и вовсе взял с моих рук Задору, — нужно выйти из него. Кто знает, как долго конструкции выдержат…
— Вы только ее после меня выносите! — заголосил котяра, сиганув в дверной проем. — А то вдруг стены рухнут…
— Так ты ж призрак! — в голосе студента явно проскальзывала насмешка, но призрак повелся:
— Ну и шо! Я, знаешь, какой важный, я вон, — указал на меня всеми лапами и хвостом, — ейный друг!
Так переругиваясь они и вышли из комнаты, а я, опираясь спиной о стену, оглядывала простую комнату обычного студиоза и думала, вспоминая слова Задоры. Кого она впустила, кого не смогла выгнать? И почему решила все разрушить? И почему-то мне вспомнился больной ректор, неужели с ним связано?
— Аиша! — в комнату запыхавшись, вбежала госпожа ключница. — Аиша?!
— Да, госпожа ключница? — сил подниматься не было, поэтому только спину выпрямила. — Здесь я, госпожа, — она увидела меня и спешно подошла, теребя подол платья: