Помощница ключницы
Шрифт:
На всякий случай.
Я словно приросла к камню — так и не вошла в круг со знаками, в центре которого стояли мой не-отец и Сато Шарэз. Перевела взгляд на охранника: прямой, словно кол проглотил. Тупая решимость на когда-то мужественном лице. Я вглядывалась в его глаза, стараясь увидеть того, кто привез меня в Академию. Того, кто был добр ко мне.
И не находила.
Мрачный, полный темного упрямства взгляд. Сведенные за спиной руки, широко расставленные ноги. Он здесь, чтобы убивать. Иного не было дано.
— Дочь! —
Он изменился, а возможно и всегда был таким, но я-то помнила другое. Вечно согбенную фигуру. Дрожащие от наливок руки. Скрюченные пальцы с вздутыми венами. Оплывшее лицо, злые глаза…
И побои.
— Здравствуй, Ставр, — я не смогла перешагнуть через собственную память.
И ожидаемо, он улыбнулся: понял, что я знаю.
— Дочь, — протянул он все с той же довольной улыбкой и самодовольством. — Я рад тебя видеть.
Ложь, насквозь пропитанная ядом. Мне было проще ненавидеть этого незнакомца: его статную фигуру, чистое лицо, дорогую одежду. С виду он походил на тех магов, что были на балу, только балахона и не хватало.
— Это ты, — махнула рукой, обрисовывая контур его фигуры, — настоящий?
— Нравлюсь? — на лице блеснул оскал.
— Ни капли, — четко, быстро, глаза в глаза.
— Жаль, — с показной печалью произнес он и добавил: — А твоей матери нравилось, — заметив, как я дернулась, он сделал шаг вперед. — Жаль, что ушла она так … рано.
Из меня рвались наружу самые бранные слова, что я когда-либо слышала. Самые мерзкие поступки. Я не могла стоять и спокойно смотреть на него, но … должна была.
— Мне тоже … жаль, — вложила все спокойствие, на которое была способна, чем вызвала новую усмешку.
— Не сомневаюсь, — кивнул он и тут же спросил: — Ты ничего не хочешь узнать?
— А ты готов рассказать? — он был доволен моему вопросу. Он был доволен мной. А это наводило на мысль, что в Академию меня отправили не просто так…
— Если бы ты знала, Аиша, — он застыл напротив, разглядывая меня, медленно скользя взглядом. Я видела, как вспыхивают темные искры в желтых глазах, — как долго я ждал.
И здесь я не сдержала хмыканья, что не понравилось мужчине. Совершенно.
— Ну что ж, — сказал он, — начнем, пожалуй. Все в сборе, так как мне не хотелось бы повторяться, — не отрывая от меня взгляда. — Тебя должны были посвятить в то, что сия Академия, — он развел руки и факелы вспыхнули ярче: — Врата, что преграждают Тьме…
— Мне не это интересно, — перебила я его. — Чего ты хочешь? Чего хочет он? — кивнула в сторону Сато Шарэза, сейчас напоминавшего статую.
Ставр покачал головой, усмешка коснулась его губ, и он, склонившись ко мне, прошептал едва слышно, сверкнув глазами:
— Не хорошо перебивать взрослых, дочь, — но тут же хлопнул в ладоши и сказал: — Но раз ты так просишь, я отвечу на твой вопрос, — отошел на пару шагов и сказал: — Я хочу уничтожить эту Академию, а следом и все остальные: одну за другой. По камешку. Сато хочет того же…
— Зачем?
— Девочка выросла и показывает зубки? — улыбнувшись, спросил он, а затем развернувшись к бывшему начальнику охраны, продолжил: — Сато, зачем тебе все это? Зачем обижать несчастных? Ну, скажи же им…
Но мужчина упрямо молчал, продолжая прожигать меня темным взглядом.
— Видишь, он не хочет с тобой говорить, — притворно всплеснув руками, продолжил Ставр, — тогда расскажу я. Все просто, дочь, он хочет смерти тер Торро, — он усмехнулся. — Ваш ректор, еще во временя воинских подвигов, заставил убить его любимую женщину. Ведь так, Сато?
— Он убил ее! — взревел мужчина, впервые хоть как-то отреагировав на слова. — Ее нежное тело, тонкие руки … он убил ее! — я мысленно поблагодарила Единого, что самого ректора здесь нет — до того кровожадное лицо было у Сато Шарэза.
— И с того самого мгновения он жил лишь одной местью. Притворившись верной собакой, служил Академии, выжидая…
— А ты? — я смотрела в желтые глаза. — Ты притворялся отцом мне и Изе. Ты пил, бил…
— Ты видела лишь то, что сама хотела, — пожал плечами Ставр. — А Изе я настоящий отец. Я подобрал твою мать, когда она скиталась по селениям. Дал ей кров, еду, а в услугу…
— Не смей говорить о ней так, словно она шавка! — выкрикнула, не сдержавшись.
Довольная, настоящая улыбка скользнула по лицу мужчины, поджигая темные искры в глазах. Он провел руками по собственной груди и:
— Она была сукой! Подстилкой ректора! А он выгнал ее, как собаку! Да она мне благодарна была, когда я ее своей женой сделал! — каждое слово выбивало из меня воздух, причиняя боль, но я стояла, вдавливая ногти в ладошки. И ждала, или выжидала…
— Ты так ненавидишь ректора, — качнув головой, перебила спокойно и тихо. — Как же ты смог подобрать его женщину с плодом от него же? — мгновение и он снова замирает напротив меня. Чуть склоняет голову, от чего я вновь чувствую приторную слабость, а его ноздри раздуваются, словно обнюхивают меня. Но вот меняется взгляд, становясь более осмысленным и мужчина произносит:
— Ты очень похожа на нее. И ты не тронута. Удивительно, как же сдержался тер Ассан от такого лакомого куска? — прикрыв глаза, сделал глубокий вдох: — Восхитительная свежесть, природная сочность. Даже немного жаль…
— То есть, все из-за мести? Столько убитых людей, столько разрушений?
— Ты забыла еще о силе, — ухмыльнувшись как-то совсем гадко, Ставр вытянул руки ладонями вверх. — Смотри, что подарила нам Тьма.
И я, быть может, восхитилась бы заплясавшем черным пламенем, если бы не видела, как меняются человеческие черты, превращаясь в звериные. Как вздуваются вены на руках, как бледнеет кожа, словно тело покидает вся жизненна сила…