Шрифт:
Румяная улыбающаяся мама, широко расставив руки для объятий, ждала у школьного крыльца. Рядом, в припорошенной снегом коляске, внимательно следил за выходящими ребятами розовощёкий Петька. Варя хмуро смотрела на них через стеклянную дверь, пропуская спешащих учеников и их родителей. Она намеренно тянула время, зная, что мама точно поймет, что с ней что-то не так. Мама всегда как-то понимает. Но как ей объяснить, в чём дело?..
Наконец Варя вышла на улицу и, волоча за собой сменку, направилась к маме. Петька, увидев Варю, тут же радостно заулыбался, показав все свои четыре зуба, но она даже не взглянула на
Мамины руки упали. На секунду она замерла, а потом, лихо развернув коляску, поспешила вдогонку.
«Ну вот, сейчас начнётся: что случилось, что случилось…» – мрачно подумала Варя. Но мама молча забрала у неё сменку и протянула ей руку. Варя задумалась. С одной стороны, она уже большая. Где это видано, чтобы третьеклассники ходили с мамой за ручку! Но, с другой стороны, ей было так грустно, и так хотелось почувствовать мамино спокойствие, которое могло усмирить бушевавшие внутри неё страсти, что, немного поразмыслив, Варя протянула руку в ответ. И они медленно пошли к дому, не проронив ни слова. Только Петька время от времени недовольно ворчал в трясущейся коляске, которую мама неловко толкала вперёд одной рукой.
Дома мама быстро накрыла на стол, усадила Варю, и только убедившись, что вкусный обед съеден, подошла и нежно поцеловала её в макушку. Это было секретное оружие: против него Варя устоять не могла.
– Мамочка, я с Зойкой поругалась, – выпалила она, не поняв сама, как.
– С лучшей подругой? Как же так? – удивилась мама.
– Да я сама не понимаю, как так вышло. Нашему классу поручили сделать плакат к Новому году, чтобы украсить школу, и мы с девочками вызвались.
– Но это же хорошо. Или у вас не получилось?
– В том-то и дело, что получилось. Очень хорошо получилось! Мы нарисовали портрет Деда Мороза. И он вышел ну как живой!
– Тогда в чем же дело?
– Вот в этом и дело, – Варя мрачно комкала грязную салфетку. – Мне так понравился наш рисунок, что я сказала девочкам, что сам Дед Мороз его бы оценил и был бы растроган.
– А они?
– А они стали смеяться надо мной, и говорить, что Дед Мороз – это выдумки для малышей и заговор родителей!
– И Зоя?
– В том то и дело! Зойка первая начала! Она сказала, что я сама малявка, раз верю в эти сказки. И все девочки стали смеяться, – Варя всхлипнула от обиды.
Мама покачала головой:
– А ты что же?
– А я сказала, что ничего это не сказки, и что чудеса происходят с теми, кто в них верит, а мы всей семьёй верим: и я, и ты, и папа, и Петька будет!
– И что же?
– Они всё равно смеялись. И дразнили. Очень обидно. А потом сказали, что раз я так уверена, я должна проверить и доказать им, что это правда.
– Доказать? Каким же образом? – удивилась мама.
– Ну не знаю, загадать что-нибудь этакое… Невыполнимое, понимаешь? Дед Мороз, ведь он волшебный: может то, что родители никогда не сумеют.
– Дочка, но ведь это не первые дети, которые считают, что Деда Мороза нет. Почему же ты так расстроилась?
– Мама, как ты не понимаешь! Это же Зойка! Год назад мы с ней вместе письмо Деду Морозу писали, ждали, обсуждали что кому он принёс, а сейчас она меня малявкой… – Варя чуть не плакала.
– Понимаю. Тебе очень обидно. И что
– Сначала хотела никогда больше не разговаривать с Зойкой, а потом подумала – вот возьму и докажу ей! Всем им! Посмотрим, что они тогда скажут! – Варя даже раскраснелась, предвкушая свой триумф.
– И что ты такого невыполнимого загадаешь? – уточнила мама, забирая у расшалившегося Петьки ложку, которой он звонко стучал по столу.
– Ещё не придумала, – сказала Варя. – Тут надо серьёзно поразмыслить.
– Могу я тебе помочь?
– Нет, мам. Ты что? Я всё должна сделать сама, иначе никто мне не поверит. Ну, я пошла! Спасибо!
И, звонко чмокнув Петьку в щёку, Варя убежала в свою комнату.
Вообще-то Варя редко ссорилась с кем-либо. Её все любили, а уж с Зойкой они почти два года были не разлей вода. Они познакомились во втором классе, когда в середине октября Варя пришла в Зойкину школу.
Большую часть своей жизни Варя провела в Москве. Папа работал в большом стеклянном здании: иногда она бывала там в гостях, и все ей улыбались и дарили конфеты. Он писал там какие-то программы для компьютеров. А мама служила в театре. Она часто ездила с театром на гастроли, и тогда папа брал свой компьютер, собирал чемодан, и они все вместе ехали следом за ней. Поэтому в друзьях у Вари были в основном взрослые. Она не ходила в сад, и даже в первый класс она не пошла, а занималась дома с мамой, папой и их друзьями, которые рассказывали ей много такого интересного, чего не встретишь в учебниках. Вдобавок Варя проехалась по всей стране и научилась быстро заводить знакомства.
Но два года назад всё изменилось. У них появился Петька. Точнее два года назад он, конечно, ещё не появился, но они вдруг узнали, что он скоро появится. Тогда мама решила, что им надо уехать из большого города, дышать чистым воздухом, есть свежие огурцы и яблоки, и вообще «вести здоровый образ жизни». Папа подумал какое-то время, а потом снова взял свой компьютер, упаковал чемоданы и сказал, что нашёл отличное место. Так они оказались в Мартыновске.
Городок был маленький – Варя к таким не привыкла – но очень уютный. Он сразу же всем понравился. Особенно понравился дом, который нашёл папа: небольшой, но очень красивый. У него были два этажа, загадочный чердак и погреб. Обычно в поездках они жили в съёмных квартирах или гостиницах, а тут в их владении был целый дом, где каждому (даже будущему Петьке!) досталось по комнате, и ещё осталась просторная гостиная. Но больше всего, конечно, Варя любила свою комнату. Здесь были собраны все её сокровища, и брату вход сюда заранее был закрыт. Зато с Зойкой они частенько здесь запирались и разгадывали таинственные загадки и загадочные тайны.
К слову, с Зойкой они подружились с первых секунд, как только увидели друг друга. Учительница привела Варю в класс, представила её ребятам, и посадила рядом с Зойкой. Та потом рассказывала, что, едва увидев, как зашла Варя, подумала: «С ней точно будет интересно. Хоть бы ко мне…» Варя, в свою очередь, робко обведя глазами ряды парт, остановилась на Зойке, рядом с которой было свободное место, и подумала: «Вот бы подружиться…» Их посадили вместе, и деваться уже было некуда: с этой минуты они стали неразлучны.