Поможет Санта-Клаус
Шрифт:
Джулия повернулась и продолжила свой путь по лестнице, думая о мужчине в костюме Санта-Клауса. Она была уверена, что он хороший человек и заслуживает того, чтобы рядом с ним была женщина, которая отвечала бы на его чувство равновеликим. Она такой женщиной и не хочет, и не может быть – Джулия это знала точно. Ее любовь и ее жизнь похоронены вместе с Ливви. Джулия внутри мертва, и со временем Крис неизбежно поймет это.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
Джулия видит Ливии, стоящую в группе ее соучеников на противоположной стороне улицы.
Белый
При виде мамы Ливви возбужденно машет ей ручкой, Джулия отвечает ей улыбкой. На ангельском личике девочки написано волнение. Ливви нетерпеливо переминается с ноги на ногу, и Джулия прекрасно знает почему: девочке не терпится перебежать через улицу и отправиться за последними рождественскими подарками, но для этого приставленная к школе полицейская должна подать своим жезлом знак, что переход разрешен.
Всю неделю в доме только и было разговоров что о том, как они сегодня пойдут по магазинам, затем поедят в их любимой пиццерии и обратятся к Санта-Клаусу с самой последней просьбой: чтобы он принес Ливви на Рождество щенка. При мысли о том, что в первый день праздника рано утром к порогу двери ее квартиры положат щенка коккер-спаниеля, улыбка тронула губы Джулии. Ливви будет вне себя от радости. Она уже давно просит завести собачку, но Джулия только сейчас решила сделать ей этот подарок.
Вздохнув в свою очередь нетерпеливо, Джулия поплотнее запахнула пальто, сожалея, что забыла дома перчатки. Хмурое небо предвещало новый снегопад, да и метеорологи предсказали, что до Рождества выпадет еще на два дюйма снега. Джулия снова повернулась в сторону детей.
И вдруг до сознания Джулии дошло, что она видит сон. Она поняла это потому, что, когда регулировщица вышла на середину перекрестка и подняла свою ярко-красную палку, все вокруг пришло в движение, но очень замедленное.
Джулия с неколебимой уверенностью знала, что произойдет затем. Она снова и снова видела эту сцену в своих снах, весь ужас случившегося, заново терзая ее, повторялся несчетное количество раз.
– Нет!.. – Джулия старалась проснуться, хорошо себе представляя, как будут развиваться события и чем они окончатся. Она боялась, что сойдет с ума, если опять станет свидетельницей того, что произошло. – Нет!
Но все шло как по писаному. Регулировщица подняла руку, подавая детям сигнал, что они могут начать переходить улицу, и тут Джулия, вместо того чтобы пробудиться, попыталась изменить свою судьбу. «Ливви, не ходи! Стой, детка, на месте! Не переходи через улицу!» – закричала она.
Но они существовали как бы в разных временных измерениях – Джулия жила в настоящем, а Ливви была лишь призраком из прошлого и никак не могла услышать отчаянных призывов матери.
Она еще раз весело махнула ей ручкой и выбежала на проезжую часть.
Автомобиль появился неожиданно, словно с неба свалился. Он мчался с бешеной скоростью. Водитель, по-видимому, лишь в самую последнюю секунду заметил регулировщицу. Чтобы не наехать на нее, резко взял в сторону и подбил маленькую девочку в белой меховой шубке, которая, будто посланный детской рукой пушистый снежок, легко взлетела в воздух.
Воцарилась мертвая, неземная тишина.
Вдруг Джулия услышала крик. Даже не крик, а вой, который, подобно завываниям ветра, становился то тише, то громче, но не прекращался ни на секунду. И тут Джулия поняла, что крик срывается с ее уст. Он не прекратился и тогда, когда она приблизилась к бездыханному телу Ливви…
– Джулия! Джулия!
Джулия попыталась оторвать от себя удерживающие ее руки, ведь ей надо как можно скорее добежать до своей девочки и каким-то чудодейственным образом вдохнуть снова жизнь в ее маленькое тельце.
– Проснитесь, Джулия! Вас мучает кошмар!
Джулия старалась понять смысл этих слов, но они упорно не желали укладываться в ее сознание.
Наконец она с трудом раскрыла глаза и встретилась с темно-синими глазами Криса.
– Крис? – Джулия коснулась рукой его лица, желая окончательно понять, где она и что с ней происходит, но тут ее снова охватил ужас только что пережитого во сне. Она всхлипнула, слезы затуманили ей глаза, лицо Криса отступило за пелену слез.
– Шшш, все в порядке. – Он поднял ее на руки и, прижав к своей обнаженной груди, такой сильной и теплой, нежно, словно отец, успокаивающий раскричавшееся со сна дитя, начал ее баюкать, не переставая бормотать слова утешения и гладить по голове.
Через несколько минут слезы на глазах Джулии высохли, но в душе ее осталась привычная черная пустота, грозившая поглотить ее целиком.
Вдруг она осознала, что прижимается к обнаженной груди Криса, а на ней самой – лишь ночная рубашка из легкого шелка, едва прикрывающая наготу, и она рванулась от него в сторону.
Крис выпустил ее, но продолжал сидеть на краю кровати.
– Вас мучил какой-то кошмар, – произнес он.
– Хуже, чем кошмар: воспоминание. – Джулия вздрогнула. Сколько же еще раз мне придется переживать этот страшный миг, разрушивший всю мою жизнь? – подумала она.
– Воспоминание о чем? Расскажите мне. – Глаза Криса были полны сочувствия.
Джулия покачала головой: ей не хотелось делиться своим горем с человеком, который ее ребенка в глаза не видел. Она уже познала на собственном опыте, как окружающие реагируют на постигшее ее несчастье. После того как оно произошло, она первое время испытывала необоримую потребность говорить о Ливви с кем угодно, лишь бы ее слушали. Ей это было необходимо как воздух, но собеседников ставило в затруднительное положение. Не сосредоточивайся на этом, советовали ей друзья, стараясь не замечать ее страданий. Постарайся отвлечься, говорили они и тактично меняли тему разговора.
И Джулия быстро научилась скрывать свое горе, лелеять воспоминания о Ливви в своем сердце и горевать о ней в одиночестве.
– Прошу вас, Джулия, откройтесь мне. Я должен все знать. Чтобы понять. – Он поднял ее руку и, уподобясь гадалке, провел пальцем по линиям ладони, словно пытаясь разгадать ее прошлое и провидеть будущее. – Прошу вас, Джулия, помогите мне понять вас. – Его голос дрожал от волнения, и Джулия поняла, что не сможет ему отказать. Он сама доброта! И как-то совсем незаметно стал ей близким человеком.