Помрачённый Свет
Шрифт:
– А теперь перейдем к делу, в котором нам понадобишься ты.
Ахин сосредоточился. Ему выдался шанс сделать хоть что-то стоящее в своей жизни, внести вклад в новую историю этого мира. Быть может, именно благодаря его действиям наступит эпоха справедливости, согласия и покоя…
– Когда все начнется, тебе надо забраться на стену квартала фей. Если какой-нибудь патруль поблизости заподозрит неладное – опустишь решетку ворот. Так ты дашь немного времени Мионаю и его бойцам. Потом сразу же уходи, чтобы тебя никто не заметил.
«И все?..»
– Ты для
Не так Ахин представлял свою роль.
– Залезть на стену, опустить решетку, убежать, – упавшим голосом повторил одержимый. – Понял.
– Это важно, – произнес Киатор, без особого труда прочитав мысли, расползшиеся по разочарованному лицу юноши. – Думаешь, что это какая-то мелочь? Возможно. Но эта мелочь в итоге спасет мир. Наше восстание должно пройти быстро и тихо, мы не можем позволить себе героические подвиги. Нам нужно нанести всего один удар, а затем… начнется хаос, в котором главное – выжить.
«Пора идти», – как-то отстраненно подумал Ахин, посмотрев в крохотное окошко.
Наступало утро, а путь до квартала фей неблизкий. Одержимому придется поспешить, чтобы явиться на рабочее место вовремя. Кстати, о времени…
– Когда все произойдет?
– Скоро, – Киатор открыл недописанную страницу книги и аккуратно вывел новое слово, дав понять, что разговор близится к завершению. – Мы уже почти готовы. Я сообщу.
Ахин вышел на улицу, прихватив пропахший рвотой Элеро камзол, и торопливо направился к выходу из Темного квартала.
«У меня осталось столько незаконченных дел в конторе. Хозяйка разозлится. Надеюсь, хотя бы не прикажет слугам высечь меня… – по привычке вздохнул одержимый, перешагивая через покрытый росой труп наркомана со вскрытыми венами. Рядом лежал мертвый силгрим, напившийся с голодухи темной крови товарища, что его и сгубило. – Неужели все это может скоро закончиться? Слова Киатора звучат… ну, как-то немного безумно, но он работал над своими исследованиями много лет… В любом случае старик рассчитывает на меня, я не могу его подвести. Однако то, что он мне поручил… Мелочь, которая спасет мир, да? Ха-ха…»
Глава 2
Светлый день
Жизнь Ферота существенно изменилась после того, как он стал комендантом Темного квартала. Порождения Тьмы в Камиене давно уже смирились с рабской участью, и присмотра за ними практически не требовалось, поэтому епископ средних – по атланским меркам – лет мог почти все свое время посвящать духовному росту и развитию. Ведь только благодаря постоянному самосовершенствованию атланы сохраняют главенство в империи и поддерживают торжество Света. Ибо истинная ценность озаренного мира – светлая душа и чистый ум.
Комендант Темного квартала – должность почетная. Любой епископ, заслужив назначение на этот пост, имел все шансы в будущем стать архиепископом и войти в совет при кардинале Иустине, что фактически являлось пиком власти в империи. О том, чтобы занять место кардинала, никто даже не помышлял – созданиям Света не свойственны карьеризм и тщеславие. Во всяком случае, так принято считать.
Сегодняшнее утро Ферота ничем не выделялось из череды спокойных дней, наставших с той поры, как он принял возложенные на него обязательства по управлению Темным кварталом. Откровенно говоря, большую часть работы выполнял личный ассистент епископа – клирик Онкан, но в этом не было ничего удивительного, просто каждый делал то, что ему положено. А как так вышло, что Онкану положено работать за коменданта, никто объяснить не мог.
Считал ли сам юный клирик подобное положение дел несправедливостью? Конечно нет. Каждому атлану с малых лет прививали особое мировоззрение, в котором их народ олицетворял вселенское добро, одолевшее зло в лице порождений Тьмы. Такова философия Атланской империи, и если хочешь приобщиться к великому замыслу Света – трудись.
– Это стоит записать, – решил Ферот. – Будущим поколениям пригодятся мои мысли. Быть может, благодаря им родится великий философ или выдающийся политический деятель. Кто-нибудь вспомнит обо мне с благодарностью…
Посмотрев на огромный шкаф с книгами, Ферот встал из-за стола, сделал несколько шагов к хранилищу вековой мудрости, но замер в нерешительности посреди кабинета. Немного подумав, атлан повернулся и подошел к окну. Ему открылся вид на причудливую мозаику фортификаций Цитадели, построенных еще во время Вечной войны.
– Быть комендантом Темного квартала – нелегкий труд, – вздохнул епископ, подставив руку под теплые солнечные лучи. – Создания Света от природы наделены наилучшими чертами разумных существ, но суть отродий Тьмы – порок… Я должен вести их к Свету. И быть может, когда-нибудь они смогут искупить свою вину.
«Надеюсь на благоразумие темных? – печально улыбнулся епископ. – Да, пожалуй, я мечтатель… Зло не может быть благоразумным».
Поправив перевязь с выкованным из белого металла мечом, одним из символов епископата, Ферот неторопливо вернулся к столу и посмотрел на чистый лист бумаги. Стоило бы отчитаться о чем-нибудь или придумать новый указ, но никаких идей почему-то не было.
«Возможно, все и без того идеально», – удовлетворенно кивнул атлан и снова посмотрел на книжный шкаф. Самое время приобщиться к трудам великих мыслителей прошлого…
Дверь в кабинет отворилась без единого звука, лишь слегка оттолкнув охнувший воздух, поэтому увязший в пустых размышлениях Ферот не сразу заметил вошедшего клирика.
– Кардинал Иустин попросил вас зайти в его резиденцию, епископ, – отчетливо выговаривая каждое слово, доложил Онкан. – Если у вас, конечно, нет никаких чрезвычайно важных и срочных дел.
После секундного раздумья Ферот перевел взгляд со шкафа на лист бумаги, лежащий на столе. Потом снова на шкаф. На всякий случай посмотрев в окно, епископ утвердительно кивнул: