Попадалово. Дилогия
Шрифт:
– Что?! – начинаю тихо сатанеть.
Значит, граф Ориэл-младший, этот супер-пупер-мажорчик с последней парты решил достать старушку не мытьем, так катаньем, что ли? Бред. Быть такого не может.
– А отчего же его сиятельство не воспользовался арбалетом, например? Или неопознанной стрелой из неопознанного лука? Орон, тебе не кажется, что официальная версия звучит по-дурацки? Ну что ему до меня, графёнку этому? Не верю! Вот стреляй меня из поганого веника – не верю и всё.
– Поверьте, миа Яна, я спрашивал хорошо. Набрали случайных наёмников, наняли небогатого мага и решили поторговаться
– Думаю, все вы помешаны на магии стихий, а как насчёт магии энергий? – встревает Славка.
Орон и господин тен Ферри снова ломают голову над очередной идеей учёного фанатика, а вот мне покоя не дают эти гримасы наших эльфов во время беседы с призраком покойного учителя Утороми. Отчего же обоих перворождённых так колбасило? Что поделать, недоверчивая я старуха. Неправильная. В одном ли графе тут дело? И не торчат ли из этого эльфийского капюшона уши родственничков покойного Эрика Большой Задницы?
Тар категорически отрицает мои предположения, этот белый замок не замок вовсе, а охотничий домик графов Ориэл, можно сказать, приложение к фамильному гнезду, но давненько заброшенный хозяевами – слишком далеко от столицы. Самого графёнка там не оказалось, но он намерен прибыть в этот сучий домишко не позднее завтрашнего утра.
– Откуда дровишки? – интересуюсь я кровожадно.
Эльф вскидывает глаза недоумевающе, и Славка переводит:
– Откуда информация, Тар?
Тарин мрачнеет, Орон снова стискивает зубы:
– Утороми сказал.
– Вряд ли графёнок там появится, – я снова баюкаю онемевшую от мазей руку, – не думаете же вы, что нападение осталось незамеченным?
– Да там и живых-то не осталось, миа Яна. Весь десяток мы прикончили сразу, как только вы и Слав разделались с лучниками.
– Не бойсь, Тань, весь гарнизон вырезан под ноль, вместо наёмников там наши эльфы под личинами наёмников, встретим графа, как полагается. Он у меня кровью харкать будет.
Вот тебе и затюканный интеллигент, где он так с автоматом навострился? В армии не служил, не воевал… А, впрочем, что я знаю о единственном друге, кроме того, что он – друг мой преданный. Где и в каких местах он своей математикой занимался?
Граф прибудет завтра, какое облегчение, я этого красавчика лично на ноль помножу, Славка вставляет мне в рот зажжённую сигарету – кури уже, старая подруга, в две затяжки сам выкуривает благороднейшую турецкую сигарету, ну и денек, мать твою!
Сэнна меня очень тревожит, каково малышке было пережить похищение, боль, ужас. Васька человек взрослый, а вот детишке нашей весело было. Шок, потрясение, предполагаемая смерть бабки, ранение обожаемого Вацлава тен Аори! Васька рассказал, что девчонка колданула что-то немыслимое, после чего предводитель этих сволочей встать на ноги не смог, и его погрузили на лошадь, как мешок. Прочие зольдатики трогать юную магичку остереглись, просто накрыли малышку плащом и так везли свёрнутую, как ковер.
Теперь всем отдыхать! Васька и Сэнна под надзором бдительных лекарей, как и Беата. Мы со Славкой телепортом отправились домой. Экономка ахнула при виде моей перекошенной от боли физиономии, но деловито размотала повязку, её молоденькая помощница Ата уже тащит тазик с тёплой водой и при виде синей крови едва не роняет ёмкость на ногу Сане. Глаза у неё сделались большие и перепуганные, так что экономке пришлось резко встряхнуть девчонку:
– Ата, немедленно возьми себя в руки!
Сана просто сокровище, мгновенно появились на свет баночки-склянки с непонятным, резко пахнущим содержимым.
– Это сильная заживляющая мазь, госпожа, – в дверь просунулась насупленная рожа одного из близнецов-сторожей и рука с горшочком мази, – проверено на себе.
Славка благодарно кивнул и вышел вон, жестом выслав всех отдыхать, время к вечеру близится, а нам рано вставать. Но рука так болит, что уснуть не удастся, это точно. Сана наложила плотную повязку на руку. Молодец девчонка, я бы на её месте в обморок скатилась при виде такой раны, а она только зубы стиснула, глаза внимательные, личико суровое, просто главврач полевого госпиталя.
– Где вы так наловчились, Сана?
– У меня вся семья наёмничала, госпожа, мне кровь не в новинку. Четверо братьев у меня, и все воины. Наш отец тоже в наёмниках повоевал, уже выйдя в отставку. В столице мы осели только в прошлом году.
– Где вы учились, Сана?
– Отец отдал меня в пансион для девочек из семей военных.
Здесь и такие учебные заведения есть, интересно. Небось, и для благородных девиц какая-то школа присутствует. Но вся эта инфа подождет, сейчас мне надо отработать взаимодействие щеки с подушкой часов на пять, чтобы на рассвете быть готовой к труду и обороне. На королевское правосудие я полагаться не намерена, Ориэлы в родстве с этим царственным полуорком, как его там зовут, вечно забываю имя. Разберемся своими силами, охрана у гадёныша точно есть, трёх мордоворотов я сама имела счастье видеть – большие мальчики, значит, и падать будут громко.
Наконец-то все ушли, меня втиснули в пижаму, стучу пяткой в Славкину дверь, сую будильник:
– Заведи, дружище, рука ноет, просто зла не хватает.
– Ложись у меня, по звонку встанет кто-нибудь один, а то на себя не надеюсь, такие брейки уже не по возрасту.
– Аналогично, блин, – ворчу я, отжимая у Славки большую подушку, – дай закурить.
Демонстративно кряхтя, мой дружок сползает с кровати и топает за пепельницей к окну. Он прикуривает сразу две сигареты:
– А что будем делать, когда запасы кончатся, а, Слав?
– Тарин наколдует, или я смотаюсь.
– Куда?!
Славка весело морщится с другого края кровати:
– Джека помнишь?
Ещё бы мне этого крутовыгнутого бизнесмена не помнить, наш бывший милый сосед, держащий склады на окраине столицы со всякой заграничной чепухой и доставший весь подъезд «Раммштайном».
– Вижу, помнишь. Так мы с Таром в одном из его ангаров с сигаретами маячок для телепорта оставили!
– А найдут?
– Чтоб найти, надо знать, что именно и где именно искать.