Попаданцы в стране царя Петра
Шрифт:
Глава 9
Закончился первый летний месяц. Второго июля наконец завершился суд по уголовному делу намеревавшихся захватить власть заговорщиков. Все десять дней процесса городская локальная сеть гудела от яростных диспутов, а телевидение освещало заседания суда как главную новость. Даже бабульки, заседающие у подъездов, живо обсуждали ход процесса. В итоге суд вынес приговор, бывшие заговорщики получили от 18 до 20 лет тюрьмы - максимально возможные тюремные сроки по статье 279. Уголовного кодекса. Этому суровому решению немало способствовал телефонный звонок градоначальника городскому судье. Собственность заговорщиков реквизировали в казну. Подавляющее большинство горожан встретили суровый вердикт с полным удовлетворением, затеянная богачами буча, могла привести к гражданской войне и гибели города, а деятельность
Тех, кто изуверски уничтожил геологическую партию попаданцев, так и не нашли. Облет территории в радиусе пятидесяти километров вокруг места преступления и, проверка обнаруженных там становищ кочевников ничего не дала. Ни малейших следов предметов двадцать первого века, а аборигены категорически открещивались от нападения на лагерь геологов. Тщательное расследование, проведенное начальником ФСБ, смогло установить, что это кто-то не местный и ни башкиры, ни казахи отношения к преступлению не имели. Наконечники стрел, немногочисленные предметы, забытые убийцами на месте преступления, разительно отличались от используемых местными. А агентура, навербованная среди окружающих кочевников и, оставленные Тауке-ханом заложники в один голос клялись аллахом и Тенгри, что найденные стрелы используют джунгары. Не помогла даже богатая награда, обещанная за информацию о напавших на лагерь геологов. Как могли пришельцы с востока оказаться так далеко от родных земель или преступники все-же ряженные башкиры или казахи, так и осталось загадкой.
Четырежды за июнь, разноплеменные банды степных удальцов пытались пробраться вглубь 'попаданческих' владений. Но не тут-то было! Тех, кому повезло не напороться на минные поля, ими прикрыли наиболее опасные направления, обнаружили дежурившие ночью на сторожевых вышках по периметру 'попаданческих' владений пограничники. Разбойникам было невдомек, что в приборы ночного видения они видны словно в яркий день. Автоматическому оружию вкупе с самодельными минометами вызванной по тревоге маневренной группы на БТР-70, степные разбойники ничего противопоставить не могли. Основную часть потенциальных грабителей уничтожили или захватили в плен, пополнив ряды штрафников, лишь малая часть скрылась в лесу. Чтобы не подвергать солдат излишнему риску, преследовать беглецов не стали.
В городе заработало еще несколько небольших, полукустарных, но так нужных жителям производств. На центральном рынке и в немногих оставшихся городских магазинах в изобилии появилась продаваемая без карточек глиняная посуда, разнообразный кухонный инвентарь и почти весь ассортимент магазинов 'Тысяча мелочей', пусть сделанный погрубее, и в основном не из пластика, но он был в продаже! Продавцы предлагали мебель и стройматериалы, даже оконное стекло, пусть дорогое, появилось в продаже. Карточки на мясо в связи с обилием поставляемых казахами скота и на рыбу, отменили. Заполненные до отказа холодильники мясокомбината, позволили разнообразить питание горожан и начать производство мясных и рыбных консервов, вскоре появившихся на прилавках. Жить стало лучше, жить стало веселее!
В ближайшие дни ожидалось торжественное открытие железной дороги к разрезу и поступление на электростанцию первого угля, но не официально она уже работала. Почти ежедневно по утрам жителей, прилегающих к железной дороге домов, будил грохот идущих на юг шли составов. Туда шли платформы с тяжелой техникой для работы на разрезе: бульдозерами, грейдерами, самосвалами и экскаваторами, грузовыми вагонами с всяческими припасами. Назад поезда возвращались пока еще пустые. Подумали и об безопасности дороги. Для защиты от возможного нападения разбойников, перед локомотивами шли бронеплатформы: бронированная кабина для размещения десятка автоматчиков и площадка для миномета. А между грузовыми составами по несколько раз в день по железной дороге курсировал переделанные в бронепоезд пожарный поезд или бронелетучки...
Свежий ветер свободно гулял над просторами реки, забирался под небогатый, но вполне еще приличный, без дырок, кафтан. Старший приказчик Пахомова невольно поежится от речной сырости и посильнее запахнул одежду. Строгановы с платой не обижали, но и не баловали, так что для путешествия и старый кафтан сойдет. Мужики, сидящие вдоль бортов, мощно хекали, отталкиваясь веслами от упругой речной волны, изредка бросая любопытный взгляд на берег. Приказчик привстал с сидения невеликого своего кораблика, прищуренными глазами наблюдая за приближающимся городком попаданцев. Пенистые волны с тихим шелестом бились об пирс, белевший недавно напиленными и не успевшими потемнеть досками. Несколько человек в знакомых зеленых кафтанах пришельцев и баба в белых одеждах, с чудными белыми повязками на лицах, терпеливо поджидали на середине пирса, пока караван судов именитых купцов Строгановых подойдет к берегу. Широкая дорога от пристани кружила по склонам холма, мимо улочек, где вперемешку стояли юрты, шатры, глинобитные домишки с плоскими крышами и русские, покрытые соломой избы. На узких улочках безлюдно, копается в грязи разного возраста детвора, у стен крепостицы на травке спит одетый в тряпье пьяница, изредка мелькнет фигура взрослого, занятого собственными делами и безразличного к каравану судов Строгановых. Струйки дыма густо вились над крышами, хозяйки готовили мужьям. Приказчик невольно сглотнул голодную слюну, ел давно, подкрепиться не мешало. Поодаль, у реки стояло с десяток телег, видать мужики хотели подзаработать на перевозке товара. На другой стороне реки, на низком берегу подпирают небо нетронутые человеком сосны приуральской тайги.
На вершине холма расположился поселок пришельцев - цель торговой экспедиции. Деревянные крепостные стены из свежих, но нестроганых бревен, правда вокруг ворот и по углам невеликой крепости стоят островерхие каменные башни, но не из кирпича, а из неизвестного серого камня. Над стенами не возвышаются ни единой маковки церквей.
Увиденное зрелище заставило приказчика брезгливо и презрительно поморщится. 'Ну такую взять приступом не мудрено.' Никакого сравнения со знатной крепостью Строгановых на Каме или сооруженными из камня крепостями на западе России. А уж их он за собственную бурную жизнь перевидал немало. Скорее похоже на наспех срубленные укрепления, какие для бережения от немирных инородцев ставили воеводы по сибирским дорогам.
– Невелика крепостица, - густым басом прогудел сидевший на веслах мужик с окладистой седой бородой, чем-то похожий на попа. Пахомов бросил на него внимательный взгляд, но промолчал и снова принялся рассматривать городок пришельцев.
Выступив в поход больше месяца тому назад, торговые люди купцов Строгановых почти повторили легендарный маршрут дружины Ермака, столетие тому назад ушедшей покорять Сибирь. Караван поднялся вверх по реке Чусовой и ее притоку Серебрянке до волока к Жеравле, впадающей в Баранчу - приток Тагила. Затем спустился Тагилом в Туру, далее Тоболом прошол до реки Вельки. Маршрут частью хоженый, известный, а частью - в новинку, так что прошли с приключениями. На волоке, когда еле тащили нагруженные кораблики в Баранчу, заметили летевших во весь опор разномастно одетых всадников с луками и конскими хвостами на копьях. Подскакав поближе, косоглазые разбойнички подняли изогнутые луки, в воздух появилось смертоносное облако стрел. Раздался нарастающий рев - разбойники с кривыми саблями, дубинами, копьями налетели на купцов. Хорошо, что Пахомов тертый калач, опытный, заранее выставил охрану с мушкетами наготове, насилу отбились. Слава богу, трудное путешествие благополучно закончилось в месяце липец 7198 года от рождества Христова.
Липец - июль по древнерусскому календарю.
Когда до поселения пришельцев оставалось верст десять, из-за мыса, словно чертик из коробки, выскочил чудесный, без парусов и весел, самобеглый кораблик с ратными людьми и шустро направился наперерез каравану. С палубы его закричали, дескать, останавливайтесь! Пахомов облегченно выдохнул и торопливо обмахнул себя крестом, доплыли! Упорствовать не стал и приказал поднять весла, караван остановился, потихоньку дрейфуя вниз по течению. Подплывшие поближе ратные, поинтересовавшись, кто такие и по какой надобностью приплыли и, получив ответ, мы гости торговые посланные именитыми купцами Строгановыми, по приглашению воеводы Соловьева прибыли на торг. Стрельцы бегло осмотрели и пересчитали привезенные грузы, записали в книгу и пропустили караван к крепости. А товар корабли привезли изрядный. Хлеб, мед, соболиные, лисьи и волчьи и другие шкуры, льняные и конопляные ткани, смолу, поташ, деготь и канифоль и немереное количество соли.
Корабль уткнулся о бревна пирса, приказчик первым выскочил на берег. Сняв шапку, угодливо поклонился встречавшим стрельцам, залебезил, на что хозяева ответили надменным кивком. Ратные люди вначале осмотрели, сверяясь с записями, людей, груз, оружие: сабли с мушкетами и две взятые в поход пушки, наконец назвали мыто.
Мыто- таможенная пошлина.
От названной суммы Пахомов густо побагровел. Он спорил, божился, рвал себя за грудь и целовал крест, убеждая что никак нельзя столько, что это сущее разорение, но стрельцы стояли на своем и лишь посматривали на приказчика с непонятной усмешкой. Мужики около телег равнодушно смотрели на разыгрываемый Пахомовым спектакль, видать уверены, никуда не денется, тряхнет мошной. Наконец приказчик утих, смирился и уплатил столько, сколько требовали. С извозчиками Пахомов сговорился о плате быстро и недорого. Мужики оказались русскими, прибившимися к пришельцам и построившими избы тут-же, вокруг торгового поселения. Загрузив нанятые телеги, Пахомов уселся на первую. Распорядился недовольным голосом мужику, держащему вожжи. Место тому не хватило и, он стоял сбоку, на земле: