Попаданцы в стране царя Петра
Шрифт:
Залп, залп и еще залп. Каждые несколько секунд пять огненных цветков минометных разрывов встают над отрядами мушкетеров и копейщиков. Чугунные осколки и взрывная волна убивают, безжалостно рвут человеческие тела, не помогают спастись даже металлические латы копейщиков. Окровавленные трупы валяются на земле, раненные воют от боли, с ужасом смотрят на оторванные руки и ноги. Вот мушкетер, упираясь в землю руками ползет с пути своих товарищей, не замечая, что с каждым сантиметром из поперек распоротого шальным осколком живота тёплым фаршем вываливаются в пыль кишки. Целые ряды бойцов рушатся на землю, словно трава под косою, но слишком хорошо хунтайши Джунгарии выдрессировал пехоту. Шеренги смыкаются. С великолепным презрением к смерти прямо по трупам погибших и телам раненных, под мерный рокот барабанов и грозный вой труб, пехота продолжает мерно шагать вперед.
Полководец джунгар сделал верные выводы из невиданной скорострельности и дистанции
Александр опустив бинокль, покачал головой и невольно выругался. Классно идут, подумал он. Мужество, даже если это враг, не может не вызывать невольного уважения.
В ответ пронзительно взвыли трубы на стороне казахов. Повинуясь приказу, копья первой линии опустились параллельно земле. Конная лавина стронулась с места. Готовясь к сшибке, кони пошли шагом, постепенно ускоряясь, начала разгоняться.
Цели минометчиков изменились, три ствола продолжали методично молотить измученную потерями пехоту, а по одному пытались нащупать огненными разрывами наступающие конные отряды. Пропустив кавалерию, пехота не выдержала, сначала попятилась, затем отдельные бойцы побежали, через считанные минуты бегство стало всеобщим. Взрывы наносили огромные потери джунгарам, но наступательный порыв кавалерии остановить не смогли. Слишком быстро сближались две конные лавины и слишком много людей стремилось вцепится во вражеские глотки. Воинственные кличи разных казахских родов громогласно разнеслись над примолкшей степью. В ответ джунгарские воины издали собственный клич.
Кони переходят на галоп. Еще чуть- чуть! Все, больше стрелять бесполезно. Сейчас две мчащиеся навстречу друг-другу орды встретятся. Бить в эту кучу конников - поразишь и своих, и врагов. Минометы переключаются на остатки убегающей пехоты, большая ее часть уже скрылась за горой.
Две конных лавины сшибаются друг с другом примерно на полпути. В густой пыли трещат под ударами сабель и копий шлемы и панцири. Исполненные ужаса предсмертные крики, вопли ярости и злобы, ржание ошалевшие от ударов коней, скрежет железа - все слилось в адский сплошной гул. Тяжелый, вязкий рукопашный бой длился считанные секунды, и уже валятся под копыта озверевших коней обезглавленные людские тела, втаптываются в землю раненые. Примитивная тактика джунгар, оказалась достаточно действенной. Бывают на войне ситуации, когда техническое преимущество обесценивается, а исход баталии решает прямая, голая сила и воинский дух. Линия боя по флангам прогнулась под напором превосходящей силы, но пока держалась. Другое дело центр, где с казахами сшиблись в основном латные отряды. Там не так радужно. Страшным тараном панцирники насквозь пробили линию казахских отрядов.
Александр опустил бинокль и оглянулся на окопы бойцов. Руки невольно сжались в кулаки, в голове зазвенело. В километре-полутора, сверкая железом ламинарных доспехов, конница джунгар на ходу выравнивая ряды, медленным галопом скакала к опорному пункту попаданцев. Ну вот и наша очередь пришла, подумал он и невольно сглотнул слюну. Через пару секунд Александр взял себя в руки. Подняв рацию, произнес:
– Пятый, шестой, седьмой, на связь!
Когда командиры отделений один за другим доложились, приказал:
– Огонь открывать самостоятельно по приближении противника к ориентиру один. Огнметчиков это тоже касается! Траншеи перекрыть щитами. Как поняли?
– Принято, - послышалось вразнобой.
Александр поднял прислоненный к стене щит и положил его сверху на окоп. Вместе с щитом наблюдателя, стальная защита перекрывала почти всю длину.
– Не высовывайся!
– буркнул он наблюдателю, тот торопливо пригнулся и поправил ремень автомата. Александр продолжая наблюдать за конницей врага опустил вниз бронестекло шлема. Через пару минут латники джунгар приблизились, частый минометный обстрел не сумел остановить их наступательный порыв. Копья они сломали еще при сшибке с казахами, но и тяжелые сабли вместе со стрелами и примитивными пистолетами, могли принести нешуточные проблемы попаданцам. Племенные, откормленные на зерне кони перешли на быстрый галоп. Откуда летели снаряды, поразившие столь многих их товарищей, латники заметили и горели жаждой мести. Сейчас жалкие черви, посмевшие противится джунгарам получат достойное возмездие! Рекой потечет кровь нечестивых!
Конница достигает рубежа колючей проволоки. Лошади на всем ходу падают оземь, поднимаются на задние копыта, сбрасывая всадников или опрокидываясь. Давка, столпотворение и затор. Конское ржание, полное страдания и боли. Крики, вопли людей. 'Лежачих бить нельзя?
– Нет! Их нужно добивать!' Со стороны невидимых окопов загромыхало:
– Тра-та-та! Ожили автоматы засевших в окопах пехотинцев, судорожно задергались поливая свинцовым дождем плотную толпу одетых в латы конников. Тяжелые пули били в головы, тела, поражали коней. Мертвые падали вниз, раненые судорожно хватались за поводья, стараясь удержаться в седлах, а то неминуемо затопчут. Ответные выстрелы примитивных пистолетов и несколько взвившихся ввысь стрел, никак не изменили картину тотального избиения. Да и добить до окопов попаданцев примитивное оружие не могло. Расстояние еще слишком велико. Жирную, долго потом вонявшую сожженной плотью точку в избиении конницы поставили выстрелы огнеметов. Со змеиным шуршанием с флангов опорного пункты протянулись к куче-мале из людских и лошадиных тел огненные росчерки. Горящие заживо люди и кони заметались по полю, страшно воя от нестерпимой боли. Через считанные метры несчастные падали наземь тлеющими трупами. Выдержать зрелище плюющегося пламенем дракона, было выше сил суеверных хроноаборигенов. Это стало последним перышком, сломавшим спину верблюда. Непострадавшие задние ряды конников в панике повернули коней. Всадники, изо всех сил нахлестывая коней, помчались по покрытому окровавленными трупами и жалобно стенающими раненными полю, прочь от увиденного ужаса.
Вновь гулко заработали минометы, провожая бегство конницы разрывами мин. Увидев жестокое избиение и паническое бегство элитной, латной части войска, джунгары не выдержали. Сначала обратились в бегство одиночки, следом, спасая жизни, бросали боевую линию целые отряды. Вскоре уже вся линия джунгар, выкидывая по пути тяжелые предметы экипировки, в паническом ужасе бежала с поля боя.
Александр неторопливо снял с головы шлем и провел рукой по взмокшим, словно после марш-броска, волосам. Победа, с ликованием подумал он. Порыв ветра донес тошнотворный вонь горелой плоти. Запах шел с переполненного погибшими и жалобно кричащими раненными поля. Пару мгновений он ошеломленно молчал, потом судорожно сглотнул. Недавнее ликование исчезло. Взгляд Александра невольно скосился на древко стрелы, глубоко вонзившееся в землю, всего несколько шагов, не долетев до окопа. Видимо среди джунгар нашелся настоящий мастер - стрелок, сумевший забросить смертоносный снаряд на рекордное расстояние.
Глава 10
Тот же день, второго июля 1689 года от рождества Христова, на другом конце огромного евразийского континента. В стольном городе русского царства Москве, смутно и тягостно. Казалось все по милой сердцу старине, благообразно и чинно. Стрельцы и старообрядцы после показательной казни князя Хованского с сыном Андреем, присмирели. Даже разбойнички, шалившие не только в дремучих лесах вокруг Москвы, но и в самом городе, после нескольких публичных казней присмирели. Но что-то нехорошее и кровавое подспудно вызревало в удушливой атмосфере третьего Рима. Об этом украдкой шептались прожженные интриганы из боярской думы. Да что они! Это тайком обсуждала вся Москва. Оба царя и Иван и Петр вошли в возраст и в полную силу. Младшему, Петру незадолго до этого - 30 мая, исполнилось семнадцать. К этому времени он по настоянию матери женился на Евдокии Лопухиной, девке из захудалого, но весьма многочисленного дворянского рода и по обычаю стал совершеннолетним. Формальных поводов для регентства над малолетними царями у Софьи Алексеевны не оставалось, но она продолжала цепко удерживать в маленьких женских ручках бразды правления русским государством. Отдавать власть и возвращаться назад к Домострою, на женскую половину царских хором, Софья не горела желанием. Судьба царской дочери, которой два пути: в монастырь или угаснуть безвестно на женской половине дворца, ее категорически не устраивала. Лишь царевне одной продолжали подчиняться стрелецкие начальники и приказные чины. Назревало неизбежное противостояние. Царь Петр жаждал власти и пытался настоять на своих правах, но безрезультатно. Кремль и двор Петра в Преображенском, не без оснований подозревая друг друга в намерении разрешить противостояние силовым, кровавым путём, готовились к неизбежному столкновению...
Горячее летнее солнце с любопытством заглядывало сквозь частые стекла окошечек, жарко било разноцветными лучами. В маленькой кремлевской светлице, в которую допускались только избранные, чистенько. В воздух ароматы засушенных трав. В дальнем углу изразцовая с лежанками русская печь. У одной стены - громада напольных часов, медленно верится расписанный розами циферблат. Рядом длинная лавка. В красном углу древние иконы, перед ними еле теплится неугасимый огонек лампадки. Напротив, книжный шкапчик. Книги довольно истрепаны, видно, что ими пользуются постоянно. Все по московской старине.