Попаданка под прикрытием

Мур Анита

– Все хорошо.
– видя, что Эд не реагирует, Арина осторожно потыкала его в плечо, искренне надеясь, что ей не прилетит за компанию. Она не суровый мужик, с одного удара ляжет и не встанет. Но дракон весьма четко ощущал даже в приступе ярости, где свои, а где чужие. Сен Дайон повернул к ней лицо, на котором из-под кожи отчетливо проступали полосками чешуйки. Глаза светились янтарем, пугающе красиво.

– Ты в порядке?
– хрипло спросил он, роняя противника, как куль с мукой. Сотрудники Дюваля быстро воспользовались тем, что дракон отвлёкся, и утащили бедолагу на допрос.

– Да, нормально.
– с трудом сдерживаясь, чтобы не клацать зубами, заверила сена Дайона Арина.
– Они мне ничего не успели сделать.

– Прости.
– Эд порывисто обнял ее, притискивая к своему обжигающе горячему телу. Она неловко подняла руки и похлопала его, где дотянулась, в районе лопатки, потом погладила, чувствуя, как под смокингом распускаются тугие узлы мышц. Дракон все еще был готов рвать, метать и убивать, но под ее ласкающими прикосновениями постепенно расслаблялся.

Принюхавшись, девушка замерла. Откуда-то из-за ее спины поднимался тонкие струйки дыма.

– Ты горишь.
– прошептала Арина. В воздухе отчетливо висел запах паленого мяса, не тот аппетитный аромат шашлычка со специями, а откровенно горькая, омерзительная вонь. Дракон отшатнулся, только сейчас осознав, что против всех правил подписанного Договора все еще сжимает ее в объятиях. И воняет именно от него.

– У вас есть что-нибудь от ожогов?
– поспешно ухватила Арина за рукав Дюваля, пока он не скрылся в портативном переходе вслед за своими сотрудниками. Тот закатил глаза.

– Ох уж эти оборотни со своими парами.
– пробурчал он, похлопав себя по поясу. Безопасник был не в вечернем, а в рабочей униформе, которая включала в себя обвешанный всем, чем только можно, патронташ. Тут были и антимагические, и обычные наручники, взрывающиеся и нейтрализующие взрыв артефакты, и прочие милые сердцу любого спецагента мелочи. Где-то в недрах одного из карманов сыскался и тюбик с ранозаживляющим гелем.

– Там инструкция на упаковке.
– буркнул Дюваль, исчезая без долгих слов в портале. Тот схлопнулся, оставив Арину на торжественном мраморном крыльце в компании обгорелого дракона и нескольких лакеев, подоспевших уже после разбирательства. Судя по их действиям, чисто поглазеть, делая вид, что следят за безопасностью.

– Пошли. Где там твоё авто?
– вздохнула Арина, не без усилия помогая дракону подняться. Он встал сам, она бы его в жизни не вытянула, но шатался, как пьяный, то ли от боли от ожогов, то ли от пережитого приступа ярости.

– Мы лучше тоже порталом.
– заплетающимся языком пробормотал Эд, обгорелыми пальцами с трудом выковыривая кулон из-под рубашки. Портал никак не желал признавать владельца. Еще бы, реагировал он на кожу и ауру, а сейчас и то, и другое было в полном раздрае. Наконец, дракон сообразил приложить камешек кулона к щеке, и портал сработал, перенеся их в его логово.

Первым делом Арина скинула туфли, потому что каблуки под двойным весом готовы были подломиться, как и ее щиколотки. Босые ступни утонули в пушистом ковре, и девушка невольно выдохнула от облегчения. Все же не привыкла она к подобной обуви. Красиво, но мучительно.

Два шага в сторону, и драконья туша опускается на диван.

Арина отступила и оглядела повреждения. Да, зря он ее обнимал. Не то, чтобы она была против спасения, наоборот, но Эду порядком досталось.

Сам факт того, что дракон бросился ее вызволять, вызывал в ней смешанные чувства. Она искренне не ожидала от избалованного эгоиста и бабника подобного поступка, и порыв Эда выбил ее из колеи. Арина привыкла относиться к нему, как к опасному хищнику, свысока поглядывающего на простых смертных вроде нее, и полагавшего ее еще одной постельной игрушкой. Ну, не срослось, еще десяток с готовностью займёт ее место.

Ради постельной игрушки не бросаются грудью на похитителей, рискуя получить нож в бок. Одну из тысяч грелок не хватают, рискуя собственной шкурой, буквально.

Решительно прикусив губу, Арина принялась за пуговицы на его рубашке. Верхние расстегнулись нормально, а дальше ткань и костяные кружочки впаялись в кожу, прикипев к ожогу, и представляли собой весьма пугающее зрелище.

– Я сам.
– заметив ее заминку, сен Дайон отстранился, поморщившись от резкого движения.

– Погоди. Тебе нужен целитель.
– пробормотала Арина, с ужасом глядя и слушая, как дракон отрывает от себя с отвратительным влажным звуком ткань.
– Так же нельзя!

– А завтра весь Перекресток будет судачить о нашем Договоре и его условиях. Или о том, как неуязвимого дракона где-то покорежило так, что он еле шевелится.
– Эд скривился, и один из рубцов у его рта треснул, показалась кровь.
– Само заживет, не первый раз. Дай лучше сюда тот тюбик.

Сглотнув, Арина помотала головой. Неужели она ошибалась, считая сена Дайона избалованным плейбоем? Золотые мальчики не терпят привычно ожоги, утверждая, что уже не в первый раз скрывают травмы, дабы их не заклевало общество.

Что за жизнь собачья у тех драконов?

Девушка решительно присела рядом, отворачивая крышечку и выдавливая на пальцы полупрозрачный гель.

– Закрой глаза и терпи.
– приказала она, начиная с лица. Ей было больно смотреть, как былую красоту точеных черт избороздили грубые рельефы вскипевшей кожи. Эд послушно прикрыл веки и слегка дернулся от неожиданности, когда его коснулось прохладное средство.

– Теперь мы знаем наверняка, что когда меня касаешься ты, Договор не действует.
– довольно пробормотал он. Арина в ужасе замерла, не донеся новую порцию до щеки. Она только что могла его еще хуже поранить! Как хорошо, что в их контракте прописаны только прикосновения с его стороны!
– Продолжай, прошу. Хотя бы так...

Что именно так, он не договорил, сцепил зубы и плотно зажмурился, чуть подёргивая мышцами каждый раз, когда Арина, как могла нежно, проводила по повреждённой коже смазанными гелем пальцами.

– Очень больно? Извини.
– пробормотала она, видя, как дракон выдыхает сквозь стиснутые челюсти.

– Ничего. Оно того стоило.
– дернул он щекой. Арина с облегчением отметила, что борозды разглаживаются и розовеют на глазах, покрываясь тонкой пленочкой новой кожи, и с уже большей уверенностью перешла к рукам, на которых красовались самые страшные ожоги. Ладони аж почернели, и она едва сдержала слезы, глядя на пострадавшие пальцы.