Попаданка в академии драконов 2

Свадьбина Любовь

Тянусь за гвоздём, ощупываю мешок и, наконец, смотрю на него: пустой. А передо мной — горка завязанных в бантики гвоздей.

Её накрывает громадная тень.

— Одного бантика вполне хватило бы, — по-доброму усмехается нависающий надо мной Дарион.

— Это очень успокаивает.

Его смех гулко отражается в пустом зале. Надо же, и не заметила, как тренировка закончилась и все ушли. Пушинка сладко посапывает на матах в углу.

— Поздравляю, впечатляющий результат, — Дарион протягивает мне громадную ладонь. — Теперь можно устраивать тренировки посложнее, как ты хотела.

Поднявшись самостоятельно, одёргиваю рубашку.

— Наставник, —

запрокидываю голову, чтобы заглянуть ему в лицо. — Вы знаете, где сейчас Арендар? Что там у них с Элоранарром?

Глава 42

Дарион вскидывает руку:

— Дай угадаю: без тебя переполох в императорской семье не обошёлся?

— Смотря что вы под ним подразумеваете. — Надо же, почти не краснею, лишь чуть припекает щёки.

— Арендар сбежал с дипломатической встречи с эльфами, потом явился в пылающей одежде в обнимку с кричащим о яде Линарэном.

— Моя вина, — понуро склоняю голову.

— А то, что старший принц лечит часть тела, которую в приличном обществе называть не принято?

— Она, — указываю на спящую Пушинку. — Она ядовитая.

— Полезная зверушка.

— Что там с Арендаром? Они с Элоранарром подрались?

— Точно не знаю, но император на две недели посадил Арендара в башню Порядка. Сердце сжимается:

— Что это?

Сев на корточки, гигантский Дарион оказывается лицом к лицу со мной.

— Башня Порядка — это обустроенная для жизни древняя башня, в которой можно запереть дракона. Из неё не телепортируешься, внутрь не достигает зов метки, никаких средств связи, стены настолько толстые и пропитанные магией, что дракону их не пробить, сколько бы ни ломился. Запирается снаружи. Род Аран с основания империи использовал её для воспитания сыновей. Считается, что за две недели башня Порядка может усмирить самый буйный характер.

— А можно как-то освободить Арендара, сократить срок?

— Если Культ что-нибудь устроит, император может смягчить наказание, но если нет… — Дарион разводит ручищами. — Остаётся только ждать.

— Пусть Культ сидит тихо, но… две недели, целых четырнадцать дней…

— Двадцать. В наших неделях десять дней.

Двадцать дней… Как же так? Может, это ошибка? Или император передумает?

— Не переживай. — Дарион подхватывает бантик из гвоздя и подкидывает на ладони.

— У тебя будет столько дел, что не заметишь, как пролетит время.

А я всё равно не верю, что Арендара наказали… нет, так быть не должно!

Вечером, после очередной порции «Исповеди архивампира», снова задумываюсь об Арендаре, запертом в башне Порядка. Как выглядит его «угол» для принцев- драконов?..

Просторные апартаменты с чёрными стенами, полом и потолком, в которых как звёзды мерцают вкрапления магических кристаллов. Ковров нет. Золото и бархат редкой мебели, поломанные стулья и диваны, расколотые столы, изодранные в клочья портьеры. Из комнаты в комнату. А комнаты не квадратные, хотя из-за цвета стен их странная форма не сразу бросается в глаза, они — анфилада, но не сквозная, а замкнутая в круг. Верхний — самый маленький, к нижним этажам он расширяется, хотя сами комнаты больше не становятся. Лишь в самом низу к переходам между комнат на стенах, обращённых внутрь, добавляются арки выхода в опутанную ими пещеру. Дно засыпано золотыми пластинами, а в центре, тяжело дыша, оплавляя золото кипящим дыханием, лежит чёрный дракон с золотыми чешуйками вдоль хребта…

Заметив меня, дракон широко

распахивает пылающие глаза, раскрывает крылья. Поднимается, звеня сметаемыми дисками, нависая надо мной.

— Лерра…

Сон прерывается прикосновением к плечу. Ника склоняется надо мной, сверкая алыми глазами:

— Лера, пора вставать.

И я встаю, чтобы умыться, привести себя в порядок, позавтракать и заниматься боевой магией. По стихиям я из-за пропуска отстаю, поэтому усложнение тренировок идёт не за счёт привычного вплетения в атакующее заклинание стихийных элементов, а добавлением к атакам последующего молниеносного перемещения в другую точку.

— Ты хрупкая, — басит Дарион. — Но в то же время маленькая и лёгкая, это может дать преимущество в скорости. Боевому магу от ударов не всегда обязательно защищаться, чаще достаточно увернуться и ударить из другой точки по менее защищённой части противника.

— А если он с купольным щитом?

— Купольный щит не повод подставляться под удары. Если щит слабый, сквозь него можно проломиться физически и вырубить противника.

Так мои тренировки из ударь и защитись превращаются в ударь и беги в место, которое наставник укажет магическим маркером. Ещё и на время. Тут не до посторонних мыслей.

Недовольная результатами контрольной профессор Иморана тоже лютует: больше практики, больше теории, больше домашней работы, ответы у доски…

Вечером Санаду, впечатлённый моим измученным видом, машет на дверь:

— Иди, отсыпайся, мне тут зомби не нужны.

То ли из-за его установки, то ли от обычной усталости, я, едва переодевшись, падаю на кровать и, обняв Пушинку, проваливаюсь в сон о запертом в чёрных комнатах драконе.

На следующий день академию потрясает известие о том, что в ней ввели военное положение. Объявленный комендантский час ставит крест на робких мыслях, что можно было бы дополнительно тренироваться боевой магии: вечером студенты должны находиться в общежитиях. А после полуночи — только в своих комнатах.

Преподаватели теперь при оружии: Дарион с двумя мечами размером с половину меня, у профессора Имораны — боевой наруч, цепочками соединённый с кольцами. В его серебро инкрустированы магические печати и четыре полусферы магических кристаллов. Как говорит Валарион, такое усиление — очень дорогая штука. Судя по восторженным шепоткам студентов — её оружие действительно необычное и ценное.

Мечи, кинжалы, наручи, щиты — разнообразие оружия проявляется не в наименовании, а в формах и украшениях. Выделяется Санаду: он в короне из тонкой полосы серебра и вертикальных чёрных и прозрачных кристаллов. Подняв со стола изогнутый меч с чернёным узором по сияющему лезвию, Санаду усмехается:

— Будет чем обороняться от твоей хищницы, — он кивает на Пушинку. — Хотя стратегическая часть у меня прикрыта.

Санаду постукивает по подлокотнику. Да, его кресло даже Пушинке не прокусить.

Похоже, слухи о злоключениях старшего принца расползаются. Надеюсь, он постесняется являться в академию… Хотя, Элоранарр и стыд — они даже в одном предложении выглядят нелепо.

В упорных тренировках, изучении теории и снах о чёрных комнатах (где сталкиваюсь то с драконом, то с устало бредущим по ним Арендаром — всегда за миг до пробуждения, со всё большей остротой ощущая, как по нему скучаю), подходит к концу третья неделя учебного года академии. По местным меркам, три недели — месяц, круглая дата, и на выходных студенты собираются праздновать. С поправкой на военное положение, конечно.