Попаданка в семье драконов
Шрифт:
– Я помню о ложечке, – сообщаю мрачно.
«Какой ложечке?» – подаёт голос Пронзающий.
«Потом расскажу…»
– Злая ты! – с чувством восклицает Повелитель.
Арен молниеносно хватает его за шкирку, закидывает в ящик и захлопывает дверцы. Прикосновение активирует магический замок, и Повелителя снова запирает.
– Мы примем во внимание твои показания, – обещает Арен. – Элор лично рассмотрит все материалы дела, допросит свидетелей, выслушает тебя.
– Да как вы смеете, изверги! – взвизгивает Повелитель. – Кому вы меня поручаете? Вы с ума сошли?
Ящик снова подскакивает, бьётся
«Арен, может, он прав? – предполагаю я. – По поводу подготовки и прочего…»
«Прав, – Арен разворачивает меня и, обняв за плечи, направляется прочь от скачущего ящика. – Я более чем уверен в его правоте относительно некомпетентности наших служащих в сравнении со стратегами Культа, но это не делает правдивыми все остальные слова Повелителя. Его нужно проверить».
– Лерк-ра-а! Лера! – исправляется Повелитель в последний момент. – Спаси меня от этих живодёров, ты же нормальная! Была же нормальная ты! Добрая!
«Думай о ложечке, думай о ложечке, – повторяю себе, сжимая карманы. – Он врёт, как дышит, его действительно надо проверить».
Не выдержав, разворачиваюсь:
– Просто будь вежливым и сотрудничай со следствием! Я в тебя верю, ты можешь быть лапочкой.
– Одраконилась! – Повелитель скачет вместе с ящиком. – Вытащите меня отсюда! У меня клаустрофобия!
С тихим хлопком разрушается заклинание заглушения звуков, и к грохоту ящика примешивается шелест голосов. Офицеры умолкают, следя за тем, как мы подходим к вытянутому кульку – похоже, поддельных големов просто обвязали. Правильно, Шарль говорил, что все ящики из замка вынесли, чтобы вестники в них не спрятались.
И хотя мне не хочется смотреть на тела, я всё же перевожу взгляд на них: сын Шарля – Этьен – плачет на плече Риэль.
– Пора, – напоминает Линарэн и зацепляет куль ногой, вытягивает руки в стороны, предлагая взяться за них. – Напоминаю: у меня мало времени. Сегодня вечером у меня важная операция, а я ещё не всё оборудование из дворца перенёс.
– Лера, спаси меня! – взвывает Повелитель.
И сердце не выдерживает, кричу:
– Я скоро вернусь, дождись меня!
Одну мою руку сжимает Арен, другую – Линарэн. Золотая магия пронизывает меня насквозь и, уравновешенная нами тремя, поднимается ровным огненным вихрем. Взвыв, пламя слизывает нас со светлых, запятнанных кровью плит.
Взвывает ветер, ударяет нас, пытаясь опрокинуть, прижать к чёрным плитам, вдавить в мощные металлические поручни. От неожиданности почти теряю равновесие, но крепкая рука Арена обхватывает за талию. Он прижимает меня к себе, укрывая крылом от ревущих потоков.
На самом деле ревёт не ветер – багряные волны, меняющие свой цвет на фиолетовый в тени гигантской металлической стены. Они с бешенством кидаются на неё. Хрипят, клокочут, вскидывают пену вверх, раскачивают стоящие на приколе корабли со спущенными парусами. Пытаются дотянуться до грузовых кранов.
Море – судя по бескрайним просторам, даже океан – и корабли никак не вяжутся в моём сознании с гномами. На границе видимости темнеют выступающие из воды маяки. Развернувшись, на миг слепну от раскалённого света солнца, прижигающего морскую гладь на горизонте. Это оно окрашивает волны в багрянец.
Золотисто-красный свет очерчивает гористый архипелаг. Он весь утыкан строениями
Металлическая стена охватывает просто гигантское пространство, в ней темнеют шлюзы. На некоторых гористых островках из шахт вырывается дым. Сквозь грохот волн доносятся металлический звон, гудение…
Налетевший на нас дым оставляет на языке горечь и кислоту.
– Что это? – наконец произношу я.
Архипелаг из скал – это ведь почти горы, и это уже тянет на гномов.
– Гномуленд, зона отчуждения, – Арен обнимает меня покрепче. – Внутри этих стен официально уже не Эёран, а территория гномов. Вход туда для простых эёранцев закрыт, телепортация невозможна, все торговые сделки и обмен осуществляется здесь, – Арен стукает каблуком по полу, явно подразумевая громадную платформу под нами. – Гномы добывают из недр полезные ископаемые, кристаллы, производят товары на продажу, покупают ископаемые из других частей Эёрана.
Пока Арен рассказывает, Линарэн, оглядев куль с големами, соединяет большие пальцы и остальные пальцы пирамидкой. В треугольнике между ними вспыхивает огонь, и к самой крупной скале в группе островов устремляется золотой герб Аранских.
– Предупредили, теперь можно вылетать, – Арен, опускаясь на четвереньки, мигом обращается драконом.
Теперь грузчики нас замечают, прячутся за тюками. Один с криком валится в шахту… надеюсь, его там подхватят, спасут.
Арен прижимает подбородок к металлическому покрытию. Натужно скрипят под давлением хвоста перила. Запрыгнув на лапу, осёдлываю шею Арена, прижимаюсь к горячей, такой родной золотой чешуе. Она тоже пахнет сандалом и мёдом. Линарэн запрыгивает мне за спину. Золотые когти смыкаются на кульке с големами, и Арен ударяет золотыми крыльями.
Поднятый воздух раскачивает дирижабли с чужими флагами. Мы будто прорываемся сквозь тугую плёнку, на миг задержавшую стремительное движение, и ныряем в поток солёно-дымного воздуха. Свет заходящего солнца вспыхивает на чешуе, опаляет крылья розовым. Сердце радостно трепещет, омываясь от страхов и тоски. Миг свободного, изумительного полёта швыряет нас в густую тень скалы, оплетённой тёмными трубами, шахтами и надстройками, почти незаметными с платформы на стене.
Ещё мгновение полёта, и Арен ныряет на каменный мол в гавани центрального острова. Когти со скрежетом встречаются с камнем. В несколько шагов Арен останавливается и, вскинув голову, рычит.
Его драконий крик заглушает рокот волн и механическое гудение. Линарэн спрыгивает на мол. Арен склоняет голову, и мысленно приказывает: «Как окажешься на земле, превращайся в дракона».
Рядом в дракона обращается Линарэн.
Похоже, гномов мы будем прессовать.
Скользнув пальцами по чешуе Арена, спрыгиваю. Вибрация мола и, похоже, всего архипелага, отдаётся в моём человеческом теле, давит дрожью и мощные драконьи лапы.
Первым подойдя к мощным воротам, Арен запрокидывает голову – и резко ударяет по ним лбом. Протяжный звук гонга всколыхивает воздух.