Попаданка. Дочь чокнутого гения
Шрифт:
– Могу помочь, – он кивнул на сорочку, что зажала одеревеневшими пальцами.
Смысл сказанного поняла не сразу, а уж когда мозг активно заработал, вскинула взгляд, встречаясь с его – потемневшим, насмешливым. И было в этом взгляде что-то дикое, нечеловеческое, звериное. Замерла, боясь вздохнуть. То ли от испуга, то ли… От чего? Вот уж нет, расплываться лужицей у ног Дакара я не намерена!
Моргнула, прогоняя пелену, невесть откуда взявшегося томления. Ну не кисейная я барышня, ей-богу! И не так ребята на меня смотрели, особенно когда им реферат нужен был
Нервно дёрнула плечом, гордой походкой (если мои вялые шаги так можно назвать) снова направилась в ванную – на этот раз чтобы расстаться с хозяйским халатом.
А сняв его, ещё долго смотрела на сорочку в своих руках. Ничего необычного, разве что старомодная: длинный подол и рукава, воротник на шнуровке. Вот только то, что её когда-то носила мама Дакара, выбивало из колеи. Будто я вот прямо сейчас собиралась занять чужое место, которое мне совсем не предназначалось.
Кое-как натянула одеяние, покрутилась в разные стороны, пытаясь рассмотреть себя. Наверное, выглядела в тот момент я очень смешно, хотя… Какая уж тут разница – смешно или не очень? Главное, теперь не нужно было постоянно поправлять полы огромного халата, что так и норовили расползтись в разные стороны.
Перед дверью в комнату замялась. Заволновалась, будто школьница перед первым свиданием. Сердце сжалось от предвкушения, а кончики пальцев закололо иголками. Тьфу ты! Что за мысли дурные лезли?
Уверенно тряхнула головой и, больше не думая, вышла.
Дакар сидел на том же месте и сверлил взглядом полыхающие поленья. Нахмурился так, что вертикальная складка расчертила лоб. Не зная, куда деться, чувствуя себя лишней, развернулась и опустилась на облюбованный ранее пуф. На кровати наверняка было бы удобнее, но… Самовольничать вовсе не хотелось.
Дакар заговорил внезапно, так и не повернувшись в мою сторону:
– Лиза, ты ничего подозрительного не слышала в тот день в моём кабинете?
О каком дне шёл разговор, сообразила сразу, а вот слышала ли… Напрягла память, пытаясь вспомнить, что отвлекало меня от работы. Ничего существенного на ум не пришло. Я увлечённо перебирала бумаги, так что даже не слышала, как хозяин вышел и закрыл дверь.
Отрицательно покачала головой.
Дакар резко поднялся с кресла, тут же заполнив собой значительную часть пространства.
– Меня в кабинете не было буквально час, потом я вспомнил про тебя, – тут он запнулся, посмотрел якобы виноватым взглядом, что в его исполнении выглядело неубедительно, и продолжил: – Я не почувствовал ничего, и это странно.
А ещё более странно, что он делился со мной своими умозаключениями. Неужели выпитый яд позволил мне войти в круг доверенных лиц? Знала бы, сразу бы себя отравленной стрелой кольнула.
Он замер, развернувшись ко мне спиной. Я же устало прикрыла глаза – почему-то в полунормальном состоянии ничего путного в голову не приходило.
– Тебе нужно лечь, – бросил Дакар немного раздражённо и в два шага сократил расстояние между нами.
Нужно. И очень хотелось оказаться под тёплым одеялом, на мягкой кровати…
Виновато улыбнулась, поднялась на ноги и покачнулась. Всё произошло слишком быстро; как оказалась прижатой к груди мужчины, поняла не сразу. Только вдохнула полной грудью аромат лесной свежести – дурманящей, пронзительной.
А стоило посмотреть на Дакара, как мысли вовсе разбежались кто куда. Глаза, в которых медленно разгорался пожар – неукротимый, яростный, обжигающий. И прервавшееся дыхание, и стук мощного сердца под кончиками пальцев, и пламенные руки на моей талии. Хоровод чувств и необъяснимых желаний подхватил, увлекая за собой. Будто рухнул невидимый барьер, стремительно накрывая волной томления. И я уже не могла точно сказать, кто из нас сделал первый и последний шаг, сокращая без того ничтожное расстояние между нами.
Мягкое прикосновение губ, одно дыхание на двоих. Невесомая нежность, вибрирующее в воздухе напряжение. Вцепилась в его плечи, чтобы не упасть. Дурман окутал, заполняя собой, не оставив места сомнениям.
Я ведь пожалею об этом, непременно пожалею. Но это будет после, а пока что…
Дакар отстранился первым – скулы напряглись, на лицо набежала тень.
– Я хочу, – пробормотал сквозь стиснутые зубы, – чтобы ты ничего лишнего не придумывала. Хорошо? – на последнем слове голос прозвучал почти умоляюще, но только почти.
У него мастерски получалось спускать людей с небес на грешную землю. Во всяком случае, со мной этот приём срабатывал безотказно.
Прикрыла глаза, глубоко вздохнула. Стараясь ничем не выдать, что его слова прозвучали обидно, кивнула, медленно опустила руки и отступила в сторону, направляясь к кровати.
Дакар всё ещё стоял на том же месте. Когда я улеглась и замерла, пытаясь дышать размеренно, успокаивая взбунтовавшееся мысли, чувства и колотящееся сердце, он бросил глухо:
– Амиса чуть позже принесёт завтрак.
И ушёл. А я, вопреки доводам проснувшегося рассудка, ещё долго прислушивалась к его шагам, что звучали всё тише и тише, пока не пропали вовсе.
Не придумывать? Да запросто! Что же в этом сложного?
Вот только, что делать, если вопреки всему что-то там уже придумалось?
***
Амиса пришла спустя полчаса. Всё это время я так и лежала, не сомкнув глаз, рассматривая пляшущие в камине языки пламени. Попеременно вспоминая то поцелуй, то его последствия.
Казалось бы, что особенного произошло? Подумаешь, поцелуй! Да и целовал он меня уже, когда наградил сомнительной защитой. Так что же изменилось с того дня?
Всё!
Прикосновения были другими – невесомыми, нежными, особенными. Остальной мир рухнул в пропасть, испарился где-то вдалеке, остались лишь его взгляд и дыхание – прерывистое, жаркое. А ещё уверенность – не обидит.
Зажмурилась до чёрных мушек перед глазами, впиваясь ногтями в ладони. Не придумывай… Я и не придумывала, мысли сами лезли в голову, будто вознамерились свести меня с ума.
– Как чувствуешь себя? – выставляя на стол тарелки с подноса, Амиса мельком взглянула на меня.