Попаданка. Дочь чокнутого гения
Шрифт:
– Вот как, – протянул он задумчиво, когда понял. – Удобно.
Именно. А то как вспомню разлетевшиеся листы, когда пыталась просто собрать их в кучу, так дурно становится.
– Хорошо, – будто отвечая на свои собственные мысли, тихо произнёс Дакар и развернулся, чтобы уйти, но в последний миг остановился. Повёл плечами, шумно выдохнул, но так ничего больше и не сказал.
Я осталась одна. И надеялась, на этот раз меня здесь не забудут.
Будто не было этих нескольких дней вынужденного отдыха, и они просто привиделись
Пожалуй, только последнее и было подтверждением того, что мне довелось провести время в комнате Дакара, как пострадавшей после отравления.
Поначалу я постоянно прислушивалась, пытаясь поймать любой звук из соседней комнаты, но вскоре забылась, погрузившись в работу с головой. И когда позади меня открылась дверь, впуская поток прохладного воздуха, вздрогнула, обернувшись.
– Пойдём, – отрывистый приказ.
Недоумение сковало стальными цепями, но, поборов его, всё же спросила:
«Куда?»
– Обедать, – просто ответил Дакар, как само собой разумеющееся, чем вверг меня в ещё большее удивление. – Ну? – поторопил он, явно не желая ничего больше объяснять.
Кое-как поднялась, отряхнула подол платья, безрезультатно пытаясь разгладить ткань. Махнула на это дело рукой и посмотрела на мужчину, встретившись с его внимательным взглядом. Видимо, его так впечатлило моё пренебрежительное отношение к одежде его матушки, что даже слов найти не смог. Кстати, нужно узнать, жива ли она и где вообще находится. А то вдруг в один прекрасный день придётся оправдываться перед неизвестной особой за якобы украденные вещи?
Виновато улыбнулась, поравнявшись с ним, а он в ответ с усмешкой на жёстких губах покачал головой. Откуда же ему знать, что для меня куда привычнее обычные джинсы и футболки, а не длинные платья и многослойные юбки?
Очутившись в коридоре, обхватила плечи руками – по сравнению с кабинетом здесь оказалось довольно прохладно.
– Замёрзла? – мягко спросил мужчина.
От его слов смущённо отмахнулась – почему-то глупое сердце сжалось от одной назойливой мысли, что вот сейчас, в эту минуту, Дакар обнимет меня, согревая своим теплом.
И, убегая от собственного неразумного желания, поспешила отойти на безопасное расстояние.
Кажется, «кто-то» беззвучно рассмеялся за моей спиной. Правда, тут же закашлялся, явно пытаясь замаскировать насмешку.
Ему смешно, а я… Наивная и ещё верю в чудеса. Какими бы абсурдными и нелепыми они ни казались.
В новых сапожках, которые Дакар, если и заметил, то ничего не сказал, мои шаги были едва слышны. Да и мужчина рядом передвигался практически бесшумно. Закрыть глаза, и с лёгкостью можно представить, что вокруг никого нет – только два бесплотных призрака скользят над каменным полом.
Но ни молчание, ни тишина в компании хозяина меня не угнетали и не пугали, напротив – безмолвие казалось правильным и даже необходимым. Будто любое слово – моё или его – лишь помешает.
Мы в самом деле пришли обедать. В малую столовую, где порхали, расставляя блюда, девушки с кухни. Но, к сожалению, там были не только они…
Откинувшись на спинку стула, у окна сидел Эдар. А стоило нам появиться, он вскинул голову и уставился на нас. Перевёл взгляд с брата на меня и замер, позволив себе холодную, ядовитую улыбку.
– Надо же! Сегодня нашу мужскую компанию разбавит прелестная леди, – сделал на этом слове особый акцент, – Иза.
К страху, что пригвоздил к месту, лишая возможности дышать свободно, примешалось удивление, что назвал он меня старым именем. Я думала, за время моей «болезни» он-то уж точно выяснил, как меня зовут на самом деле. Но нет, выходит, ошиблась.
Дакар, отчётливо заскрежетав зубами, тем не менее, бросил спокойно:
– Имеешь что-то против?
Таким тоном можно заморозить не одного человека. Даже девушки испуганно замерли, переводя беглые взгляды с одного мужчины на другого.
– Нет, что ты! – притворно удивился Эдар, подняв руки вверх. – Я буду только рад…
Двусмысленность плескалась в каждом слове – тягучая, противная. Нестерпимо хотелось спрятаться за спину Дакара, лишь бы не видеть клубящиеся тьмой глаза. А он, будто почувствовав моё невысказанное желание, выступил вперёд, загораживая собой.
Тихо выдохнула, чувствуя, как дрожат ноги. Какой же он гадкий, этот сводный братец. И чего ему только от меня нужно? Ещё и смотрел так, словно холодом обдавал – осязаемым, а не выдуманным.
Дакар обернулся ко мне с чётким намерением пригласить к столу, но я вдруг поняла, что в присутствии Эдара не смогу проглотить ни кусочка. Посмотрела в глаза, надеясь, что он меня правильно поймёт:
«Не надо».
Уж лучше спуститься на кухню, потерпеть насмешки слуг, чем здесь, с этим…
Нахмурился, сдвинув тёмные брови, и сжал губы в тонкую белесую линию. Он должен почувствовать, обязательно должен.
Нехотя кивнул, всем своим видом выражая досаду и раздражение. А я не стала медлить, выпорхнула из столовой, расслышав удивлённое:
– Куда же…
И злое:
– Угомонись, Эдар!
Похоже, мне никогда не понять эти отношения – то они бросают друг другу взаимные обвинения, то он почему-то оказывается в его покоях, когда меня отравили. И общались они там без какой-либо натянутости, Дакар ещё и одежду на мне при нём разрезал (от этого воспоминания вздрогнула). А теперь снова рычал и приказывал. Собственно, Дакар постоянно был разный, словно менял маски одну за другой, с лёгкостью вживаясь в новую роль. И только наедине, без посторонних любопытных взглядов и вскользь брошенных ядовитых фраз, он казался настоящим – таким, каким не хочет быть на виду у всех. Или это моя очередная розовая мечта?