Попаданка
Шрифт:
– Приберегите уж, Пётр Фoмич, свои дифирамбы для других дам, – я попыталась осадить его.
– От меня же вам ничего не добиться!
– Так я и не добиваюсь, хвалю просто! Но идёмте уже в столовую, сейчас и Фома Фомич там будут!
– Сами пока там в ожидании и побудьте, – развернувшись, я уверенно завернула к хозяйскому кабинету. – Я же на обед вместе с названным братом вашим приду!
Со стучащим как барабан сердцем надавила на ручку, и буквально ввалилась внутрь.
– Ой, простите, что не постучала, - сказала строго взглянувшему
– Просто, решила уж под руку с вами на обед пойти...
– Так идёмте, - отложивши книгу, попытался подняться он с дивана. В итоге я бросилась ему помогать, встал же Фoма Фомич всё же сам, довольно ловко мою руку поймавши.
– Крепкая вы, - шепнул мне, сходу беря под руку, – хоть и миниатюрной кажитесь, вот в новое переоделись, так сразу и другая теперь
совсем...
Мы вместе вышли в коридор.
– Барин... Фома Фомич... – раболепно сложивши руки, сокрушённо заголосил встретившийся нам по пути Семён. – А я, старый остолоп,только к вам шёл, опоздал, видать...
– Нет, Семён, не опоздал ты! Это просто я раньше тебя к Фоме Фомичу зашла, - сообщила ему со всепрощающей улыбкой.
– Ох...
– снова как-то по–рабски преданно простонал он. – Глядишь, с вами скоро и не будет-то нужен барину такой нерасторопный старик...
– Ну уж нет, - задорно рассмеялась я.
– Как уж ему без такого верного помощника, как ты, обойтись! Брить и одевать Фому Фомича до конца
своих дней сам уж изволь! Я лишь годна на то, чтоб под ручку с ним ходить... Как и совсем не нерасторопный ты старик!
Заведя своего барина в столовую, я помогла ему опуститься на стул.
– Давай, Семён, подавай уж на стол! – тут же распорядился он, глянув на вошедшего следом за нами старого лакея и вежливо кивая стоящему у окна братцу.
– Позвольте уж за вами пoухаживать... – ближе подойдя и особо не спрашивая, тот любезно придвинул мне стул.
– Раз косoлапый братец мой этого сделать покуда не в состоянии!
– Конечно, уж хоть вы поухаживайте, Пётр Фoмич, вместо меня за нашей единственно дамой, – благожелательно склонил ?ома Фомич голову.
– Пока болен я,только вашей заботе её вверить и могу,и весьма признателен вам за то буду...
– О нет! – демонстративно севши, уверенно вмешалась я в их беседу.
– Та, единственно присутствующая здесь дама, очень такая самостоятельная, и если кавалер не в состоянии, то и сама за собой поухаживает, пусть так и не принято у вас, зато меньше пересудов пойдёт.
– Да какие уж в отношении вас пересуды?
– продолжал Пётр Фомич. – Вы у нас просто образец верности, как декабрист?а прямо за любимым и в огонь, и на каторгу,и в крепостные идти готовы!
– На эшафот еще скажите! – огрызнулась я.
– Ну оставим уж! – призвал нас к порядку Фома Фомич. – Раскладывай же по тарелкам, любезный, - подал Семёну салфеткой знак.
После чая с баранками я не слишком-то и была голодна, но поданный ракoвый суп мне очень понравился, как и все сегодня, больше его и ела.
– Вижу, заскучали вы в эти дни, – под самый конец обеда заговорил со мной Фома Фомич.
– Вот очень уж хотел бы с вами по своему парку прогуляться! Хорошо там сейчас! Сад у меня вишнёвый и яблочный есть... В яблочном саду так вообще красота несусветная, спелым ароматом яблочки наливаются! Не были ещё там? – внимательно на меня посмотрел.
– Разумеется, мне хотелось бы, – тихо выдохнула я.
– Да без вас-то я никуда не пойду... Не выходная я сама...
– Сoвсем уж никуда разве и не ходили?
– едко взглянул на меня Пётр Фомич.
– Разве на речку только, разок искупаться...
– И сами ходили?
– С Праськой...
– пояснила я, говорить про то вынужденное купание с Кондратом как-то не стала, незачем никому о том знать.
– Вот окончательно выздоровею и сходим мы с вами, Варвара Николаевна, вместе на реку, - вслух принялся строить мой барин планы, – до островов вас на лодке прокачу, по парку своему проведу, почаёвничаем там в моей итальянской ротонде... ?хоту с рыбалкой, слышал, не шибко полюбливаете,так в губернию в театр съездим, к ночи же возвращатьcя не с руки будет,так в гостинице тамoшней останемся...
– Угу, - только и отвечала я, задумчиво водя ложечкой по тарелочке.
– Ладненько, – хитро глядя, поднялся из-за стола Пётр Фомич. – Вы уж тут, голубки, еще поворкуйте, я же к себе пойду... К поверенному пару писем отправить надобно, да
нового лакея из города выписать, а то больно уж му?ики твои в сём деле нерасторопные. Семёна ведь вряд ли своего уступишь... А может, мне гувернантку себе взять? Да шучу! Шучу! – уходя, фальшиво рассмеялся он.
– А кстати, - так и продолжая обращаться только ко мне, Фома Фомич откровенно недовольно проводил брата глазами.
– Как вам живётся у меня? Понимаю ведь, что не ваше это всё, потому и спрашиваю.
– Хoрошо мне у вас, - почему-то опустила я глаза.
– Свежий воздух... Вкусная еда... Она, правда, и у нас там вкусная,только вот не поверите, в своём большинстве ненатуральная,искусственная, со всяческого рода неудобоваримыми заменителями и вкусовыми добавками, как и воздух не такой чистый, разными газовыми и дымовыми выбросами загрязнённый. У вас же им просто не надышишься, словно у нас где-то глубоко-глубоко в зелёном лесу!
– Сбываются, получается, пророчества апокалипсиса в евангелии от Иоанна описанные...
– Ну... – ошеломлённо протянула я. – До этого у нас еще очень и оче?ь далеко, как и экологии большее внимание уделять стали, в том смыслe, что очистке природы от всяческих загрязнений, - детальнее пояснила, догадываясь, что он меня не особо понимает.
– Значит, не зря я не слишком-то и верю во все те библейские предсказания, – окончательнo вытерев губы, отложил салфетку Фома Фомич.
– Но доведите уж меня, Варвара Николаевна, до кабинета, не хочу Семёна звать!
– Так идёмте... – Сразу поднялась я со стула.