Попаданки домой не возвращаются!

Китра-Л

На высоком лбу и между бровями сгустились морщинки.

— Ты хочешь пойти за ней?

— Да! То есть, нет. Но я же не могу развернуться и уйти домой.

Что — то странное отразилось на сером лице мужика. Указав на зажигалку, он спросил:

— Это ее?

Я кивнула.

— Вот оно что.

Без зазрения совести Лысый перехватил мою руку и вырвал из нее зажигалку. Тонкие костлявые пальцы оказались вполне себе сильными, чтобы разжать мою ладонь.

— Эй! Что творишь?!

Не обращая внимания на мое возмущение,

Лысый повернулся спиной и зашагал в сторону арки. Там он остановился около распахнутого футляра скрипки, так и призывающего бросить монетку на красный бархат. Когда я заходила, ничего подобного во дворе не было. Это он принес?

Мужчина легким отточенным движением вытер лезвие о край серой ветровки (от чего очищал — то?). Погрузил в футляр, пристегнул ремнями и захлопнул крышку. Вот такие скрипачи по улице у нас ходят.

— Да пошел ты. — Буркнула под нос. О — очень тихо.

Дорогу в подвал и телефоном можно осветить.

Я повернулась, чтобы опробовать свою идею. В конце концов телефонный фонарик даст больше света, чем любая зажигалка.

Подвала не было.

— Что за фигня?

Я провела ногой над тем местом, где только что был подвал. Ничего. Асфальт и все. Поковыряла носком туфельки (очень аккуратно, они все — таки денег стоят!). Земная твердь оставалась неприступной.

— Ты увидела проход в Немерность только из — за «крючка». — Тихо проговорил рыцарь подворотни. — Ты не особенная.

Как это? Я особенная! Мама всегда так говорила. Она не стала бы врать.

Пока я хлопала глазками, пораженная наглостью и ища достойный ответ, мужчина достиг арки.

— Вы не можете просто так уйти! А как же Марина?

Почему никогда не попадаются принцы на белом коне, которые бы мечтали решить все мои проблемы? Хотя бы доблестные оруженосцы с понятием чести и твердыми моральными принципами.

Мужчина застегнул ветровку до подбородка, натянул капюшон на глаза, и опустив голову, зашагал дальше.

— Ладно, катитесь на все четыре стороны. Сама разберусь. — Я обогнала его и преградила путь, после чего протянула руку. — Верните зажигалку.

Он легко отодвинул меня в сторону.

Преграда из меня так себе. Что я могу ему сделать, закатить истерику? Могу преследовать. Не долго, конечно. У него длинные ноги и весьма удобная обувь. А еще он похож на маньяка, от которого уличная шушера шарахается по углам. Я же представляю из себя нечто весьма противоположное.

Тяжело стоять на своем, когда ты на шпильках.

— Иди домой и забудь все что видела. — Тусклые и безмерно уставшие глаза.

— Слушайте… Слушай, это не вариант. — Запротестовала я, пытаясь растормошить мужчину. — Прими и живи с этим, я не отступлюсь.

Лысый легонько дернул щекой. Наверное, в его случае это означало пожатие плечами. И продолжил путь.

— Как насчет использовать меня в качестве наживки? — Бросила ему в спину.

Мужчина замер.

— Я на них не охочусь. — Тихо ответил он.

Я что — то нащупала.

— Я не особенная, хорошо. Но скверна меня не сразила. Ты же так сказал? Тень меня видела, тень придет за мной. Вряд ли они оставляют свидетелей.

Мужчина повернулся.

— Что показал тебе фат?

— А?

— Когда фат напал на тебя.

— Ничего, — слишком быстро ответила я. У мужика, кажется, и так жизнь нелегкая. Нафиг ему такие подробности.

— Возможно тебя пометили, — хмыкнул он. — Тогда ты маячок. Теперь ты для них видна.

Мне как — то стало нехорошо. Я прижала руку к груди и почувствовала влагу. Отняла. Свет фонаря скользнул по ладони, окрашивая разводы в ярко — алые пятна — один в один Маринин маникюр. Ох. От одной атаки я не увернулась.

Тут же появилась боль. Адреналин схлынул. К горлу подступила тошнота. Блузка на груди с каждой секундой все больше и больше пропитывалась кровью.

— Твою ж! Одну минутку.

Повернулась спиной к мужику. Распахнув три верхние пуговицы, я уставилась на рану. Поверхностная. Едва по коже прошлась. Уф. Я паникер. Конечно ее все равно надо промыть и засыпать порошковым антибиотиком.

Жалко блузку.

— Зараза. Есть пластырь или…?

Мужик исчез.

— Дважды зараза!

— 6 -

Мня забрала скорая.

Наверное, когда я вышла из подворотни, кто-то заметил окровавленную девушку и решил, что это слегка перебор. Следующее, что я помню, всплывала отрезками. Меня куда-то везут. Темные улочки нисколечко неизменившегося города. Приемная. Запах нашатырного спирта. Отупляющая пустота.

Я толком не поняла, как оказалась дома. Кажется, за мной приехала мама. Потому что, когда первый луч солнца просочился в комнату, я лежала на кровати. Грудь ныла. Хотелось сменить положение, но все повороты набок были под запретом.

Сна будто и не было. Все урывками. Я спала, просыпалась, пыталась систематизировать все, что со мной произошло и снова засыпала.

Начнем по порядку.

Изъяли из родного мира, чтобы сделать из меня (и еще из ста сорока семи девушек) Избранную. Тренировали, учили, ругали и закатывали глаза. Я спасла мир от Врага, немного разочаровалась в жизни, любви и богах. Недожавшись обещанной награды, взяла судьбу в свои руки. Попутешествовала, посмотрела другие миры, вляпалась в мелкие неприятности, навестила подруг-Избранных. Отправилась на поиски счастья, а в итоге вновь столкнулась с Врагом, который воспринял вмешательство в свою жизнь слишком близко к сердцу и пришел отомстить. Спаслась тем, что вступила в союз с бывшим противником, который точил на Врага зуб. После вернулась в Центр (то самое место, где обучают спасать миры) в ожидании нового набора попаданок. В качестве позитивного примера, к которому надо стремиться (не моя идея!).