Попаданство со скидкой
Шрифт:
Я шагнула назад и неожиданно для себя самой быстро закрыла дверь на задвижку. Потом подошла к столу и, пытаясь справиться с потрясением, налила настойки в бокал и одним глотком выпила.
— Помоги, — хрипло выговорил парень на полу, и я на него покосилась, едва не застонав.
Нет, ну какой все же красавец! И даже поза эта невыгодная его совершенства ничуть не умаляет! Я плеснула себе еще настойки и снова выпила.
— Налить выпить могу, — сказала я и повернулась, решив, что приняла достаточно, чтобы вести диалог достойно и при этом не шарить по нему взглядом или, наоборот, отводить смущенно. — Или на рану плеснуть настойки. Для обеззараживания. Это все, извини. Из меня медсестра, как балерина. Балерина даже лучше: я хотя бы в начальной школе на ритмику ходила.
Он выслушал меня. Не знаю, понял ли. Скорее всего, нет, так как снова произнес:
— Помоги.
Да что это такое?! Я нервно смяла юбку.
— Виллард, — блондин оторвал одну руку от своего бока и приложил к груди, а потом протянул по направлению ко мне, — маг. Помоги.
Да какой из меня маг?! Так, базовая опция оплаченная! И что ответить? Моя твоя не понимать? У нас диалог какой-то… на уровне первобытных культур.
— Виллард… — снова через силу заговорил незваный гость, — волк…
Ну, об этом я уже догадалась. Посмотрела с тоской на окно: и вот зачем, спрашивается, оставила его открытым? Проветрить решила на ночь! Но… створка-то узкая, мне и в голову не пришло, что целый мужчина в нее может пролезть! Или это он волком запрыгнул?
— Долго быть зверь, — с трудом подбирая слова, сказал посетитель, — плохо… говорить.
Да нет, не так уж плохо. Достаточно, чтобы понять даже попаданке, что он чего-то от меня требует. Ну и чем помочь-то?!
— Ты бы это… — сказала я с тоской, силясь припомнить все свои скудные знания по оказанию первой помощи, — рану перевязал чем-нибудь… или зажал… не рукой, что ли…
Вот, пожалуй, и все мои ценные советы.
Парень внимательно на меня посмотрел и вдруг, приподнявшись, стянул с кровати брошенный на нее плащ. Мой плащ, кстати! И прижал его к раненому боку. Нормально вообще! Я тупо моргнула.
— Он же это… микробный, — пробормотала я. — И это, в сущности, единственная моя верхняя одежда. Я в чем утром из номера выйду?!
Я требовательно воззрилась на него. В ответ получила такой ясно-синий взгляд, что даже зажмурилась. Потянулась машинально опять к настойке.
— Не, ну ты даешь, я про плащ, что ли, говорила? — Я вздохнула. — И вообще, нагадил мне тут на пол. Что это такое… голубоватое? Надеюсь, что кровь.
Я помолчала и сделала глоточек. Всего один, для равновесия. И продолжила:
— Ты это… заканчивай пол мне тут пачкать. Брысь, брысь, понял?
Я помахала ручонками. Ну волки же из одного семейства с собаками, понимать команды должны? Или брысь не для собак придумали? Я нахмурилась. Мысли что-то путаются… Вот сейчас Дитрих вернется, и каюк вилларду. Нет, спасти, может, и спасет, но на свободу не отпустит точно.
И я опять ручкой так энергично взмахнула, выпроваживая нежданного посетителя.
Виллард понятливо зашевелился и… плавным, красивым, хотя и заторможенным движением перетек мне на кровать. Э-э-э?.. Я ему это предлагала, да? С пола ушел, так теперь мне постель пачкать будет?! А спать я где сегодня буду?! У Дитриха?!
А виллард вытянулся на постели во весь свой немаленький рост и ладонь от бока убрал, сдвигая плащ в сторону и открывая рану.
— Помоги, — снова сказал виллард, и на этот раз едва слышно. Видать, и в самом деле хреново ему.
— Чтоб тебя! — сквозь зубы выругалась я и осторожно присела рядышком на край кровати. Посмотрела на парня с тоской и на какое-то время отлетела. Сейчас, когда он лежал вот так передо мной, ничуть не скрываясь, я могла с уверенностью сказать, что в нем все прекрасно. Ну то есть вообще все. А это тоже редкость, должна вам сказать. По крайней мере, я уже давно с таким восторженным умилением не любовалась этим гармоничным и совершенным проявлением мужественности, и уж точно никогда не предполагала, что подобная картина вызовет у меня чувства высокого эстетического свойства. Ручки дернулись было дотронуться ласково, но… побоялись осквернить.
В общем, честно признаюсь, на рану я посмотрела в последнюю очередь. Когда виллард уже подозрительно затих и глазки обессиленно прикрыл. Посмотрела и… сильно пожалела. Как о том, что вообще туда глянула, так и о том, что здесь с русским матом были накладки при переводе.
Выглядела рана… премерзко. Какая-то черная клякса, время от времени принимающая очертания огромного и жирного, свернутого кольцами, копошащегося червя. Тьфу, какая гадость! И… мне показалось, или это пятно понемногу расширялось, выедая плоть вилларда?
— Сам не могу, — тихо выдохнул парень, глядя на меня из-под длинных светлых ресниц, — зло… человеческое.
Я хмыкнула. Да уж, человеческое зло. Это мы умеем — гадить. Это надо же было такую хрень придумать! Ну и что с этим делать?
— Достань, — сказал виллард. Подумал, вспоминая, и нерешительно добавил: — Пожалуйста?
— А чем? — Я заинтересованно огляделась.
— Маг. — Виллард ухватил меня за руку и поднес к своему боку, чуть поворачиваясь.
Ой, мамочки!!! В смысле… голыми пальцами?! Вот эту… фигню злобномагическую?! Я нервно фыркнула. Взгляд заметался, не в силах сосредоточиться на жадно чавкающем темном черве-переростке, и опять ушел в сторону. Хм… все же как красив! А вот интересно, человеческие мужчины бывают настолько совершенными? Что-то я не припомню, чтобы меня так вышибало раньше… до полной бестолковости. Я хмыкнула и аккуратно прикрыла плащиком отвлекающий меня фрагмент. Потом неимоверным усилием воли заставила руку тянуться не к нему же, а к жирному черному червяку. Внутренне содрогаясь, подцепила пальцем заклятие Нуриона и потянула. Ой, мамочки, меня сейчас стошнит! Прямо на этого античного бога! Червяк был скользкий, влажный, он сопротивлялся, старательно выворачивался, норовя выскользнуть из захвата и вернуться на место пиршества, а эти его кольца, казалось, никогда не закончатся.
Пусть самый страшный и старый гном-проказник утащит в грязную однокомнатную пещеру (без удобств!) Клеопатру Львовну в пожизненное рабство! А Зинаида Петровна никогда не увидит больше своих голубых мальчиков Перепутья! Пусть турагентство, закинувшее меня в мир сто шестьдесят девять, разорится! Потому что я… не могу… больше… Какой же длины эта гадость?!
Заклятие дернулось сильнее, почувствовав, должно быть, мою слабину, и я поняла, что вот прямо сейчас выпущу его из дрожащей руки. Ладонь вилларда легла на мои пальцы и крепко обхватила. Он потянул наши руки вверх, и червь с громким чпоканьем наконец покинул его тело. Я ощутила отчетливый рвотный позыв. Побоялась даже, как бы не опозориться перед красивым мужчиной. Хотя после всего пережитого это уже не казалось сколько-нибудь существенным.