Попаданы
Шрифт:
– Два мы с тобой, идиота - первогодка... Остальные уже и паспорта сменили, еще денек-другой, сделают себе обрезание и разрез глаз подправят... Так что, зря Кахонкой стучал по стенам - она такая же дура, как и мы. В пустом Кремле осталась...
– Терехов, в приемной, да секретарша твоя, Жанна...
– Уточнил количество душ находящихся в Кремле, Краско.
– Слушай. Дай я ее добью, а? Как увижу - ногти в кожу, впиваются... Все ей равенства, подавай... Надавались... Свои же волками смотрят. На улицу выйти, что ли?
"Результаты
– "Все народы, все государства, в едином порыве подтвердили..."
Юрьев выключил телевизор и отбросил палку пульта на бумаги, на своем рабочем столе.
– Жанна!
– Привычно позвал он, не пользуясь селектором.
– Помоги, Кахонке... Если живая...
– Не спешите Вы, господин президент, своим помогать!
– С яркой вспышкой, в Кремле стало на одну душу больше.
Хотя не факт - существование души, у "прилетанцев" - пока не доказано!
Из основания парящего кресла выпала серебристая капля, стукнулась о бордовый ковер, отрастила десяток лапок и шустро посеменила в направлении лежащей женщины.
– А мы своим вечно, не помогаем.
– Проехался тупой пилой по яйцам, вошедший Терехов с пистолетом в одной руке и знакомым чемоданчиком, в другой.
Секретарь Жанна, осторожно пряталась за его спиной, наблюдая за действиями серебристого паучка, воткнувшего в тело главы советника по миграции, семь из десяти лапок и теперь опасно раскачивающегося из стороны в сторону, словно пьяный.
– Не помогаем и бьем.
– Григория Тарасович обошел пришельца и поставил чемоданчик перед президентом.
– А нас - прощают. Чем больше бьем - тем больше прощают. Бог у нас такой...
Лежащая на полу женщина дернулась, как от разряда электричества, открыла глаза и, увидев перед лицом серебристого монстра, истошно завизжала.
– Тарасыч...
– Поморщился минздрав.
– Дай пистолю, а? Пристрелю ее, чтоб не мучилась и дело с концом!
– Ваша сотрудница уже пришла в себя.
– Испуганно заверил серокожий, поднимая руки в успокоительном жесте.
– Это всего лишь испуг! Ее здоровью ничто не угрожает!
– А, может, я и его пристрелю?
– Уставился на пришельца Краско, оценивающе прищуриваясь.
– Знаешь, президент, я вот думаю... Может зря, министрам оружие не положено? А то, как во времена Виссарионовича - раз и пулю в сердце...
– Ага.
– Хмыкнул Терехов, раскрывший чемоданчик и уже воткнувший оба ключа.
– Соседу, в сердце. За то, что живет лучше! Не те времена, не те люди.
Пока мужчины вяло переругивались, Жанна надавала Кахонке пощечин приводя в чувство, помогла утвердиться на ногах и попыталась вывести, от греха подальше, из кабинета.
– Стоять.
– Рявкнул разведчик.
– Вернитесь, обе.
Пришелец согласно кивнул головой, соглашаясь с таким решением.
– Вы уже видели, решение.
– Креслице пролетело через кабинет и замерло перед президентом.
– Мы просим, во избежание эксцессов, отдать приказ о разоружении Ваших вооруженных сил и всячески содействовать...
– Как думаешь, отсюда - дотянемся?
– Юрьев потянулся, как сытый и выспавшийся кот.
– Так, чтобы - подчистую, всё и сразу?
Лицо Терехова расплылось в широкой улыбке.
– В легкую. Хучь туды, хучь сюды!
– Никак, успел на дежурство поставить?
– Обрадовался президент.
– Жанночке - низкий поклон. Твою закорючку, где надо, поставила.
– Терехов подмигнул Жанне и послал воздушный поцелуй, признавая ее труды.
– А дальше - дело привычное...
– Наш корабль отследит старты ваших ракет и собьет их раньше, чем они пересекут границы сопредельных государств!
– От неожиданности, серокожий спрыгнул с креслица на пол и замер, поняв, что сделал ошибку.
– Или при направлении в сторону нашего корабля...
– Недомерки.
– Вздохнул Терехов.
– И недоумки.
– Добавил Юрьев.
– Не поняли, еще...
– Не поняли.
– Терехов качнул головой.
– И, никогда, не поймут...
– Я тоже не понял...
– Честно признался Краско.
– Так, просто же все.
– Жанна сняла затемненные очки и устало помассировала покрасневшие глаза.
– "Эти" уже поделили, кому и что достанется.
– А я сделаю так, что Никому и Ничего.
– Юрьев поднял защитную крышечку, с большой красной кнопки.
– Ни нефти, ни газа, ни алмазов, ни тигров. И Арктики - не будет, с ее шельфом. Что-то забыл?
– Москву, с Питером.
– Терехов поиграл широкими плечами.
– Ну и Крым, с Сочи... До кучи...
– Лет, эдак, на триста, а то и все пятьсот!
– Юрьев сделал движение, словно собрался нажать на кнопку.
– Нет.
– Отчаянно пискнул пришелец, оглядываясь по сторонам и обнаруживая, что и серебристая крыса и его шикарное кресло валяются на полу мертвыми кусками хладного железа, не отзываясь на команды.
– Да.
– Жанна надела очки и тряхнула своими мелированными кудряшками.
– Лучше все сразу, чем хоть что-то врагу!
– Мы не враги!
– Серокожий, со вздохом, взгромоздился на стул и уставился на людей, чьи лица ему совершенно не нравились. Слишком живые. Слишком яркие глаза, в которых сейчас горел такой огонь, что ему, с двумя сотнями лет за спиной, стало вовсе не комфортно.
– У меня есть предложение...
Юрьев хмыкнул так громко, что самому стало стыдно.
– Ваши предложения - дешевле использованной туалетной бумаги, что уже плывет в канализации.
– Усмехнулась Жанна, опередив мужчин.