Попалась, ведьма!
Шрифт:
Рука Шейна скользнула к моему подбородку. Придержала его, будто он опасался, что я отвернусь или опущу голову. Пустая предосторожность. На какое-то время я даже забыла, как дышать.
А затем Шейн поцеловал меня. Легко, почти невесомо. Его губы лишь на несколько секунд прикоснулись к моим. Но все это время мое перепуганное сердце не билось вовсе.
Наконец он чуть отодвинулся. Со своей привычной усмешкой посмотрел на меня.
– Вы… – От волнения я вновь перешла на официальный тон. Почему-то мне казалось, что в этой ситуации так будет уместнее всего.
– Ах
– Что? – растерянно переспросила я.
После всего случившегося я никак не могла собраться с мыслями. Поэтому смысл высказывания Шейна ускользнул от меня.
Блондин негромко фыркнул от смеха. В отличие от меня, он получал искреннее наслаждение от этой сцены. Полагаю, больше всего его забавляла моя реакция.
Повинуясь движению руки Шейна, со столика с напитками немедленно взмыли в воздух два бокала: его, к которому он почти не прикоснулся за время разговора с моим отцом, и тот, который стоял словно налитый про запас.
– Вы… – опять попыталась я выдать рассерженную речь про недопустимость такого поведения.
Шейн быстро и незаметно всунул мне в руки послушно подлетевший бокал. Чокнулся своим и торжественно провозгласил, невежливо перебив меня:
– За наше близкое знакомство и дальнейшее плодотворное сотрудничество!
Я без особой охоты, но все-таки пригубила вина, желая смочить пересохшие от волнения губы и горло. А заодно надеясь унять нервную дрожь.
– Отлично! – Шейн, по-прежнему не давая вымолвить мне и слова, с такой же потрясающей ловкостью отобрал у меня бокал. Отправил его вместе со своим в обратный полет к столику.
– И все-таки вы… – сделала я третью попытку возмутиться.
Новый поцелуй оборвал меня.
На сей раз он длился дольше. И был гораздо более напористым.
Я не могла поверить в то, что это происходит со мной. Не могла поверить, что Шейн дотрагивается до меня, обнимает и целует.
Удивительно, но теперь я больше не боялась. Царапнула было слабая мысль о том, что рядом со мной не человек даже, а демон. Но тут же исчезла без следа. Он был рядом. Он сжимал мою руку. Я чувствовала на шее его горячее дыхание. И все остальное стало совершенно неважным.
– Теперь мы на «ты», – предупредил меня Шейн, отстранившись. – Иначе поцелую и в третий раз. Поняла?
– А-ага… – чуть запинаясь, отозвалась я.
– Ну что, звать Мрака? – поинтересовался Шейн.
Я напряглась при имени фамильяра. Но внезапно с удивлением поняла, что страх перед пауком исчез.
Шейн прочитал ответ по моим глазам. Щелкнул пальцами – и Мрак материализовался.
Паук сидел на спинке кресла, стоявшего напротив. В его позе мне почудилось скрытое неудовольствие.
– Развели тут розовые сопли в карамельном сиропе, – хмуро пробормотал он. – Больше так не делайте! И тебя, красавчик, это в особенности касается. Знаю я таких, как ты.
– Каких? – не удержалась я от закономерного любопытства.
– Кристабелла, я создание, почти целиком состоящее из магии, – пояснил Мрак. – Следовательно, чужие чары чувствую преотлично. У твоего приятеля очень
– Ты мало знаешь про нынешние обстоятельства, – резонно возразил Шейн. – Как я понимаю, после смерти Ивы Петерсон большую часть времени ты провел в спячке, потому что ее дочь Аманда хоть и была ведьмой, но упорно отказывалась от своей силы.
– Вообще-то, моя спячка закончилась около года назад, – возразил Мрак. – Пусть я и не был полностью активен, но узнал достаточно. В мире к ведьмам стали относиться лучше, однако магический надзор по-прежнему строго следит за соблюдением всех законов Трибада. И вряд ли там одобрят связь одной из ведьм с одним из демонов.
– Ты ошибаешься в последнем утверждении.
И Шейн словно с ленцой продемонстрировал пауку свой медальон.
Глаза Мрака полыхнули ярким изумрудным пламенем удивления.
– Однако, – протянул он после короткой заминки. – Такого я точно не ожидал. Демон на побегушках инквизиции?
– Не на побегушках. – Безмятежная улыбка Шейна слегка поблекла после столь обидного высказывания, и он сухо добавил: – Я не совсем сотрудник магического надзора. Оказываю ему скорее консультативные услуги и сугубо по собственному желанию.
– Каков твой интерес к Кристабелле? – полюбопытствовал Мрак. – Не скрою, ты молодец, что разоблачил Эмилию. Собственно, именно ее появление и вывело меня из анабиоза. Слишком активно эта дамочка использовала поисковые чары в попытках найти гримуар. Впечатленный такой настойчивостью, я поговорил с ней.
– В реальности? – не вытерпев, перебила я.
– Конечно нет, – снисходительно фыркнул Мрак. – Боюсь, если бы я пришел к ней наяву, она разрушила бы этот дом до камушка, пытась получить желаемое. А так у нее не было окончательной уверенности, что гримуар именно здесь, поэтому она не решалась на активные действия.
– А почему она не зачаровала моего отца? – задала я новый вопрос. – Полагаю, в этом случае он бы с радостью отдал ей все, что нужно.
– Потому что ведьмы обычно плохо владеют магией внушения, – терпеливо пояснил Мрак. Добавил с сарказмом: – В отличие от демонов.
– Тогда как ты поговорил с ней? – спросил теперь Шейн, пропустив мимо ушей намек в свой адрес.
– Во сне. – Мрак взбежал повыше по спинке кресла. – Мне нужно было узнать, что ей надо. Могу ли я ей доверять и имеет ли смысл сменить хозяйку, раз уж в роде Петерсонов не появилось новой ведьмы. Как вы понимаете, ответы на эти вопросы мне не понравились. Эмилия жаждала власти и мести. Я прекрасно понимал, что ее затея обречена на провал. Рано или поздно она попалась бы. А значит, гримуар Ивы и я угодили бы в жадные лапы магического надзора. У меня не было ни малейшего желания провести вечность на пыльной полке какого-нибудь тщательно оберегаемого хранилища. Поэтому я затаился. Ну а Эмилия продолжила действовать, получив пусть слабое, но доказательство того, что гримуар где-то рядом. К сожалению, у меня не получилось убедить ее в том, что наш разговор был лишь плодом ее разыгравшегося воображения.