Попасть в отбор, украсть проклятье
Шрифт:
Глядя на него, я замерла. Каблуки, на которые был перенесен вес моего тела, готового повернуться, покачнулись. А я все стояла, пытаясь вспомнить, где я могла видеть этого человека: что-то в нем мне показалось знакомым. Не лицо, не жесты, а… додумать я не успела. Грянул взрыв.
Ударная волна сбила меня с ног, воздух расцвел всполохами алого пламени и осколками стекла витрины цветочного магазина. А в следующую секунду языки огня начали жадно пожирать раму, лизать полосатый тент с вывеской.
А для меня мир на миг потерял всякие звуки, словно мои уши намертво запечатали воском. А потом ещё и по затылку огрели для комплекта. Я поднялась, все еще ничего не слыша. Но я видела, как из ворот выбежали несколько карателей. Кто-то из них подхватил под мышки одного из тяжело раненных караульных, что еще недавно несли службу у ворот. Другой каратель, маг, запустил в полыхающее пламя заклинание Майри, тут же развернувшееся водной воронкой. Еще несколько пустились в погоню за вышедшим из цветочной лавки и успевшим скрыться до взрыва типом.
Суеты не было. Была слаженная работа профессионалов. А я стояла и держала голову руками так, словно та готова была развалиться на части, как треснувшая от крышки до дна фарфоровая супница.
Звуки возвращались медленно: придушенными криками, едва слышным шипением огня, словно тот был хищником, из чьей пасти вырвали законную добычу. Зато осознание, где я видела недавно вышедшего из магазинчика цветоносца, прошила меня бешеным пульсаром. Погост. За миг до моей смерти. Это был он: тот самый тип, прошивший меня нитями Изиды! Вернее, была его аура, которую я увидела. Правда, на взгляд зомби она казалась мне сильно потускневшей, едва различимой, но все же…
Желание рвануть за ним уже почти превратилось в действие, когда я боковым зрением увидела, как от дальнего угла здания карателей отделилась фигура и стремительно помчалась в сторону забора. И все бы ничего, если бы это была не та самая стенографистка: ее накануне арестовали в кабинете ?рнсгара.
Я видела, как она несется, лихорадочно оглядываясь. А в моей голове, словно прокручивалась задом наперед картина разбивающейся витрины цветочного магазинчика. Осколки, что брызнули во все стороны на мостовую, у меня возвращались на свои места, пламя съеживалось, а витрина фрагмент за фрагментом приобретала целостность.
Мой убийца. Взрыв. Побег. Стенографистка.
Ворон предположил, что список имен украдет кто-то из отдела, еще не обнаруживший себя. Шпион. А ведь похитить его могла и эта – память услужливо подсказала имя – Рунур. Что ей мешало по пути из камеры к свободе заглянуть в лист с именами погибших агентов? Ведь после смерти их фамилии, скорее всего, перестали быть тайной.
Эта мысль, как узор в бешеном калейдоскопе, сменилась другой: ее побег был организован, а это значит, что она наверняка ринется к своим сообщникам. Среди которых и мой убийца!
Мозаика из осколков событий сложилась за один миг. Действовала я и того быстрее – и уже неслась за стенографисткой.
Рунур же подбежала к ограде и просто проскочила через нее, как через марево тумана. Однако какая качественная была иллюзия! В другое время я бы восхитилась такой работой, но сейчас… тоже восхитилась, только матерно, обложив именами демонов талантливого иллюзорника-ренегата.
Рунур уже была на мостовой, когда ее побег обнаружили и каратели. Завыла сирена, ударив мне по нервам, как по натянутым до предела струнам. Стенографистка сиганула с места с такой прытью, что сразу стало понятно: без стимулирующих эликсиров тут не обошлось.
Я рванула за ней.
Кто-то из карателей – за мной. Но кто именно – было рассматривать слегка недосуг. Я занималась догонятельным видом спорта. А стенографистка – убегательным. Мы обе неслись по улице, как живое доказательство того, что бег и бегство – это все-таки разные физические дисциплины, причем вторая намного прогрессивнее и увлекательнее первой.
ГЛАВА 5
Улица, по которой мы мчались, закончилась, врубившись волнорезом в проспект. На нем уже рассосался затор и магомобили неслись потоком.
Я, наивная, думала, что эта Рунур хотя бы притормозит. Три раза ха! Она выскочила на проезжую часть мостовой и с разбега прыгнула на капот одной из мчавшихся машин, которая тут же разразилась истерическим клаксоном. Еще один прыжок – и преступница сиганула на крышу другого магомобиля, оставив после себя вмятину, от которой элементаль, вращавший шестеренки и поршни мотора, негодующе взревел: испортили его дом!
– Да чтоб тебе, ведьма драная, инквизитор попался! – выругалась я, взяв разбег.
Как выяснилось, зомби прыгают выше, зато приземляются фееричнее. Я не просто прогнула крышу одной из машин. Я ее проломила. Мой ботинок проделал аккуратную дырку как раз над лысой макушкой судорожно вцепившегося в руль водителя.
– Прошу прощения, - выдергивая ногу, мимоходом извинилась я.
– Даю, - донеслось ошарашенное в ответ.
Видимо, мужик еще не осознал случившегося и ответил мне из глубокого шока. М-да… Зато теперь, хотя бы после смерти, узнала, как выпрашивать у мужчин дорогие подарки: нужно их для этого сначала оглушить. Известием или дубиной… Хотя, по мне, второй вариант всё же надежнее.
Пока я отвлеклась на водителя, преступница, как истинное зло, которое и не думает дремать и вообще искренне считает, что сон и отдых – удел добра и слабаков, уже лихо приземлилась на брусчатку, перекатилась спиной через капот еще одной машины, грациозно махнув в воздухе ногами, и устремилась в мясную лавку, дверь которой была приветливо распахнута на другой стороне улицы.
– Ну почему у меня либо авантюра, либо опыт, тяжело совместимый не только с жизнью, но и со смертью! – фыркнула я, совершив очередной прыжок.