Поправка-22
Шрифт:
ГОСПОДИ, беззвучно вопил Йоссариан, чувствуя, что все они низвергаются в тартарары. ГОСПОДИГОСПОДИГОСПОДИГОСПОДИ, умоляюще и неслышно вопил Йоссариан, лишенный членораздельной речи и веса, но опомнившийся через несколько секунд Хьюпл отобрал в свою очередь штурвал у Доббза и вывел самолет из безумного пике, подставившись под бушующий, бешеный, беспрерывный, оглушительно грохочущий заградительный огонь, от которого им только что удалось уйти, набрав, по команде Йоссариана, высоту, а теперь снова предстояло уходить. Едва они выровнялись, осколок снаряда прошил плексигласовую кабину насквозь. Йоссариан ощутил на своих щеках остренькое
— Что происходит? Что происходит? — не слыша в наушниках собственных воплей. Его накрыла мертвая тишина, и, стоя на четвереньках, дрожа от ужаса, словно угодившая в мышеловку мышь, он не дышал и страшился пошевелиться, пока не заметил у себя перед носом блестящий, дрыгающийся на шнуре штекер от собственных наушников и не вставил его в гнездо. — Господи, — пронзительно причитал он, все еще не оправившись от смертельного ужаса и глядя на дымные вспышки разрывов, грохочущих вокруг самолета, — господи!
Воткнув штекер и вынырнув из безмолвия, Йоссариан услышал рыданья Доббза.
— Помогите ему! — всхлипывал Доббз. — Помогите!
— Кому? Кому? — заорал Йоссариан.
— Бомбардиру! Бомбардиру! — прорыдал Доббз. — Он не отвечает! Он не отвечает!
— Я бомбардир! — заорал Йоссариан. — У меня все в порядке! У меня все в порядке!
— Так помоги ему! Помоги ему! — взмолился Доббз.
— Кому? Кому? — заорал Йоссариан.
— Стрелку-радисту! Стрелку-радисту!
— Мне холодно, — чуть слышно жаловался Снегги измученным голосом. — Мне холодно! Помогите!
Йоссариан поспешно нырнул в туннель и пробрался над бомбовым отсеком в хвост, где, лежа в лужице солнечного света, насмерть замерзал израненный Снегги, а рядом с ним лежал без сознания белый, как снег, хвостовой стрелок, впервые посланный в боевой полет.
Хуже Доббза не было на свете пилота, и никто не знал этого лучше, чем Доббз, — сильный, молодой, безнадежно сломленный человек, он постоянно тщился уверить начальство, что больше не способен водить самолет. Никто ему не верил, и в тот день, когда норма вылетов была поднята до шестидесяти, а Орр отлучился добывать какие-то сальнички, он пробрался тайком в палатку Йоссариана и предложил ему убить на пару полковника Кошкарта. Без помощи Йоссариана у него ничего не получалось.
— Ты хочешь, чтоб мы совершили преднамеренное убийство? — поинтересовался Йоссариан.
— Именно, — с жизнерадостной улыбкой подтвердил Доббз, ободренный понятливостью Йоссариана. — Мы пристрелим его из «люгера», который я добыл на Сицилии, и никто не знает, что он у меня есть.
— Боюсь, не смогу я тебе помочь, — молчаливо взвесив сказанное, отозвался Йоссариан.
— Почему? — изумился Доббз.
— Да вот видишь ли, я до смерти обрадуюсь, если этот сукин сын сломает себе шею или гробанется или если кто-нибудь его пристрелит. А самому его убить… нет, не смогу.
— Ну так он тебя убьет! Послушай, ты же сам говорил, что он всех нас убивает приказами о добавочных боевых вылетах, — ведь говорил?
— Нет, Доббз, не смогу. У него тоже есть право на жизнь.
— Да ведь он-то отнимает у нас это право! — Доббз был ошарашен. — Ты просто не в себе! Вспомни, как с тобой спорил Клевинджер. А где теперь Клевинджер? Только его и видели… в прозрачном облачке.
— Не ори, — предостерег его Йоссариан.
— Я не ору! — заорал громче прежнего Доббз, багровея от своей мятежной правоты. Веки у него подергивались, ноздри гневно трепетали, с дрожащей нижней губы слетали пузырчатые брызги слюны. — В полку, наверно, было около сотни людей, которые сделали по пятьдесят пять боевых вылетов, когда он вздрючил норму до шестидесяти. Да еще около сотни таких, как ты, которым оставалось по два-три вылета. Он всех нас угробит, если мы дадим ему волю. Нам надо его опередить.
Йоссариан, ничего не обещая, уклончиво кивнул.
— Думаешь, получится? — спросил он.
— Так у меня же все разработано! У меня…
— Только не ори!
— Я не ору! У меня…
— Да не ори же ты, ради бога!
— У меня все разработано, — зашептал Доббз, ухватившись обеими руками с побелевшими костяшками пальцев за койку Орра, чтобы унять в них дрожь. — Он должен приехать со своей треклятой фермы в четверг, и вот я проберусь утром по лесу к тому крутому повороту дороги, где все машины сбрасывают скорость, засяду у обочины в кустах и буду его ждать. Ему придется притормозить, а я уже нашел там одно место, откуда дорога хорошо просматривается в обе стороны, так что мне будет видно, пустая она или нет. Когда он покажется, я пхну, прямо с обочины, на дорогу бревно, чтобы он остановился и вылез. Ну а тут уж вылезу из кустов и я — с «люгером» наготове — и буду палить ему в башку, пока он не подохнет. Сделаю свое дело, закопаю «люгер», вернусь, опять же лесом, в эскадрилью и займусь как ни в чем не бывало своими делами. Ну что — хорош план?
Йоссариан внимательно следил за каждым этапом предполагаемого убийства.
— А я-то тебе зачем? — удивленно спросил он.
— В одиночку у меня ничего не получится, — объяснил ему Доббз. — Мне надо, чтоб ты послал меня на это дело.
— Только-то? — не веря своим ушам, воскликнул Йоссариан. — Чтоб я тебя послал?
— Больше мне ничего не нужно, — заверил его Доббз. — Пошли меня, и послезавтра я повыбью ему мозги. — От возбуждения Доббз говорил все быстрее и громче. — Я бы и подполковнику Корну с удовольствием прострелил башку, раз уж мы за это взялись, хотя Дэнби, если ты не возражаешь, оставил бы в покое. Потом хорошо бы прикончить Эпплби с Хавермейером, а там, глядишь, и Маквота.
— Маквота? — едва не подпрыгнув от испуга, вскричал Йоссариан. — Он же мой друг! Чем, скажи на милость, не угодил тебе Маквот!
— Да так, вообще, — в замешательстве отозвался Доббз. — Я просто решил, что раз уж мы разделаемся с Эпплби и Хавермейером, то заодно надо прикончить и Маквота. А ты не хочешь?
— Послушай, — твердо сказал Йоссариан, — я, возможно, подумаю о твоем предложении, если ты перестанешь орать на весь остров и ограничишься убийством Кошкарта. Но если тебе хочется устроить здесь кровавое побоище, то забудь про меня раз и навсегда.
— Да ограничусь я, ограничусь, успокойся, — надеясь уломать его, смирно согласился Доббз. — Так убить мне полковника Кошкарта? Ты посылаешь меня на это дело?
Йоссариан покачал головой.
— Боюсь, Доббз, что не смогу я послать тебя на такое дело, — сказал он.
Доббза охватило отчаяние.
— Ну хорошо, давай тогда договоримся по-другому, — сокрушенно уступил он. — Тебе не надо меня посылать. Скажи просто, что это хорошее дело. Идет? Так хорошее это дело?
Йоссариан снова покачал головой.