Попрыгун
Шрифт:
На пару мгновений ветер вдруг стих, однако причина этому была объяснена тотчас же. Вокруг нас наливался какой-то светящийся пузырь, в центре которого стоял уставившийся на дверь Кристиан. От его волос снова шел дымок, а между пальцами бегали искристые молнии. Доски двери начали трещать и прогибаться.
– Скорее, – прошелестела Соня, нервно оглянувшись на пролетевшее мимо нас дерево, выдранное с корнем. Я с нарастающей паникой увидел, что теперь шевелиться начинают даже огромные валуны. Мимо что-то пронеслось с отчаянным воплем и исчезло в воздушном водовороте.
– Что это было? – спросил я, пригнувшись от неожиданности.
– Орк! – прокричал Борегар. – Вон они, кружатся…
Орки летели нестройным клином. Ветер нес их, словно
– Скорее! – истерически выкрикнула Соня. Пузырь, защищавший нас от ветра, лопнул, мощный поток воздуха сорвал с петель двери, и они смятым бумажным змеем внеслись внутрь башни. Ураган ударил по нам всей своей силой, но башня, которая уже начинала качаться и трещать по швам, слегка прикрывала нас от ветра, позволив забраться внутрь. Мы упали на пол, покрытый гнилой соломой, тяжело дыша и с ужасом глядя в проем на разбушевавшуюся стихию.
– Господи, да что же это такое? – пролепетал Борегар. Мы не успели ответить. На улице снова кто-то истошно завопил. В дверной проем влетела железная «кошка», впившаяся острыми крючками в плечо Борегара. Он с воплем отлетел к дверному проему, намертво вцепившись в него правой рукой. Левая, заливаемая кровью, болталась у него как плеть. Мы вскочили с мест и бросились на выручку вопящему Бо. Я и Кристиан вцепились ему в одежду, а Соня, в руке которой прямо из воздуха материализовалась сабля, рубанула по толстой веревке. Борегар упал на землю, воя от боли и в этот же момент в его лодыжку вцепилась чья-то отвратительная когтистая лапа, покрытая мерзкими бородавками. Борегара потащило наружу, но, к счастью, мы не успели отпустить его и, уперевшись ногами в проемы, затормозили его вылет из башни. Удерживать Бо было невероятно тяжело. Сам он нам ничем не помогал, панически извиваясь и стараясь вырвать ногу из хищной лапы, а тот, кто на нем висел, весил, наверное, целую тонну. Кровь из пробитого «кошкой» плеча хлестала ручьем, отчего руки скользили по коже Борегара, не давая возможности держать его как следует, а ураганный ветер вытягивал Бо из башни вместе с нами. Кристиан посинел от натуги, я, наверное, выглядел не лучше. Бледная Соня швыряла в кого-то невидимого нам ножами, но, видимо, из-за ветра никак не могла попасть. Борегар орал и брыкался, а изо рта его шла красная пена.
Окровавленная ладонь Борегара выскользнула из рук Кристиана, и Бо с воплем повис исключительно на мне. От резкого неожиданного рывка я едва не вылетел наружу, сбив Соню с ног. Соня от толчка, потеряла равновесие и повисла в воздухе, вцепившись пальцами в щербатый проем. Запинающийся и спотыкающийся о мусор Кристиан вцепился Соне в руку и с отчаянными воплями стал тащить ее внутрь. Тело Борегара как-то странно извивалось, и когда я с риском для жизни, выглянул на улицу, то увидел, как огромный орк карабкается по его телу, цепляясь за одежду. Соня с трудом влезла в башню и немедленно вцепилась в Борегара, сползающего в кружащуюся бездну. Кристиан высунулся наружу наполовину и протянул руку в сторону ползущего орка. За свистом ветра и всеобщим мельтешением мне были не видны его манипуляции, однако, судя по тому, как потемнели глаза Кристиана и посинели от напряжения губы, орка вряд ли ожидало что-то хорошее.
Негромкий взвизг, хлопок, и бойницу рядом с дверью забрызгало кровью и какой-то зеленоватой слизью. Держать Борегара сразу стало легче. Втроем, вы втянули Бо внутрь башенки. Он уже даже не подвывал и был в полуобморочном состоянии. Соня осторожно разрезала его куртку. Железные крючья пронзили Борегара насквозь, вытащить их без помощи опытного хирурга у нас не было шансов. Мы бы вырвали их с мясом, учитывая, что крюки были загнуты и увенчаны острыми пиками. Осматривающая рану Соня неловко прикоснулась к ней, Борегар вскрикнул и потерял сознание.
– Я не знаю, что с ним делать, – негромко произнесла Соня, и ее лоб прорезала глубокая морщина. – Боюсь, что мы не сможем ему ничем помочь.
– Что же делать? – испуганно вскинул голову Кристиан. – Вы посмотрите, что там творится…
На улице творилось нечто невообразимое. Небо, земля… все смешалось в хаотичном мелькании форм. Башенку сотрясали мощные удары ветра. Дощатый потолок трещал, с него сыпалась какая-то труха. В раскрытые двери выдувало скопившийся за годы мусор. От бойницы к дверям потянулась широкая трещина, разрастаясь на глазах в устрашающем темпе. Где-то наверху что-то загудело и ослепительно сверкнуло, на мгновение отбросив сумрак урагана, и даже до нас долетели пробившийся сквозь щели в досках яркие лучи. Бурю отмело в сторону, а ураган на миг застыл. Кружившиеся предметы с грохотом стали падать вниз. Наверху что-то угрожающе загрохотало. Мы бросились в сторону, успев оттащить Борегара под лестницу. Пробив потолок, прямо на то место, где мы сидели в полном изнеможении, рухнул здоровенный комель выдранного с корнями дерева.
– Да что же это такое? – простонал Кристиан. И в этот самый момент затихший было ураган, набросился на башню с новой силой. Ствол дерева задрожал, а потом его с силой рвануло наверх. Дерево без особого труда смело часть крыши и кусок стены. Кружащаяся воронка гигантского смерча, пожирая все на своем пути, приближалась к нам.
– Фрэй! Там Фрэй! – закричал Кристиан, указывая на лестницу. Я рискнул выбраться из-под ступенек, чтобы глянуть наверх. Там действительно маячила неясная фигура с развивающейся гривой белых волос и проделывала какие-то манипуляции.
– Черт побери, он управляет бурей! – заорал Кристиан. Мы одновременно встали и, без излишних колебаний медленно пошли вверх по ступенькам, прижимаясь к стене. Однако слабый голос Борегара остановил нас.
– Вы бросаете меня?
– Там Фрэй… или, скорее Попрыгун, – твердо сказала Соня. – Мы за тобой вернемся, как только разберемся с ним.
– Нет, вы не вернетесь! – плаксиво взвыл Борегар и сделал попытку подняться. – Я бы не вернулся. Я пойду с вами….
Убеждать его было некогда.
– Идем, – грубо сказал я. – Только умоляю, молчи. Не стонать, не ныть, не плакать. Вспугнешь. Он переместится в другой мир, а мы останемся тут. Сможешь подняться молча?
– Смогу, – пролепетал перепуганный перспективой остаться в этом разрушающемся мире Борегар. – Только не бросайте….
Лестница была крутой и неудобной. Вдобавок ураган расшатывал башню так, что все ступеньки ходили ходуном. Борегар замыкал нашу процессию, скрипя зубами от боли, однако даже стона не вырывалось из его рта, хотя вряд ли кто-то услышал бы его за бешеной какофонией ударов по башенке снаружи. Первым шел я, за мной Соня, следом Кристиан, от которого веяло озоном.
Фрэй стоял у окна в маленькой комнатке и простирал руки к кружащемуся смерчу. Гигантская воронка извивалась в такт его движениям. На полу у окна лежало высохшее тельце хоббита Оддо. В его руке была зажата разорванная цепочка. А вот кольца в ладони не было. Зато что-то блестело на руке Императора.
– Фрэй! – крикнул Кристиан. Император резко обернулся, а воронка за окном мгновенно перестала кружиться на одном месте и стремительным прыжком отклонилась влево, уносясь от башенки.
Выглядел Фрэй совершенно безумным. Его и без того худое лицо заострилось еще больше, глаза провалились внутрь, а темные круги под ним придавали ему демонический облик. Развевающиеся от ветра белые волосы и остроконечные эльфийские уши только усиливали этот образ. Губы Императора исказила злобная ухмылка, а раздувшийся от ветра плащ придал ему сходство с огромной летучей мышью. Как-то видел я таких в тропиках – белые пушистики с отвратительными наростами на носу, по ночам пьющий кровь у лошадей и коров. Да и людьми, в общем-то, не брезговавшими…