Попутчица. Книга II
Шрифт:
Но он мне такого шанса не дал – едва договорившись с гидом, вновь очутился рядом и взял под руку. Я жестами показала Октябрине, что она может попытаться встать под зонт вместе с нами, хотя для троих места было явно маловато. Она лишь отмахнулась и посильнее надвинула на голову платок.
– Надо же, как из ведра, – заметил Паша, – и прогнозы ничего такого не обещали.
– Угу.
Я силилась как можно меньше к нему прикасаться, в результате моя полусогнутая рука практически держалась на весу и уже начала ныть. Минута будто превратилась в час. А он, кажется, ничего
– Но в багаже у тебя зонт есть?
Он не писал мне полгода, дождался, пока я помолвлюсь с другим, а теперь волнуется, не простужусь ли я?
– Есть.
– Замечательно.
– Угу.
– Я зайду после ужина.
– Не надо.
– Все равно зайду.
– Меня не будет в номере.
– Я тебя найду.
Наша турпрограмма на день завершилась на стоянке возле пятиэтажки с гордой золотистой надписью «Отель». Водитель открыл багажный отсек, и все принялись, согнувшись, выуживать из него свои сумки.
Я хотела помочь Октябрине достать ее вещи (кажется, она была единственной, кто оставил их в салоне), однако меня опередил какой-то более бескорыстный и расторопный мужчина. Паша тем временем отвлекся на нашу группу – громко сообщал о том, что сейчас нужно будет выстроиться к ресепшену и приготовить паспорта.
В очереди из промокших людей я остановилась взглядом на молодой паре и зрелой женщине – они продолжали стоять рядом и оживленно болтали. Внезапно девушка прислонилась к ее плечу и что-то доверительно шепнула. Это уже никак не было похоже на беседу со случайной попутчицей. Неужели они приехали втроем: парочка и мать девушки?! Чудовищно неудобно для всех троих.
Приглядевшись, я обнаружила, что у парочки золотые кольца на безымянных пальцах правой руки. Супруги (очень-очень молодые, лет по двадцать, не больше) и мама жены. Потрясающе. Я чуть не расхохоталась, представив, что еду куда-то с Ромой и приглашаю с собой маму. Впрочем, я думала об этом не больше секунды – воспоминание о Роме больно укололо, и я знала почему.
Отперев свой номер, я кинула сумку в угол и рухнула на постель, даже толком не осмотревшись. До ужина оставалось полтора часа. День пролетел незаметно, день пролетел мимо меня. Я ни черта не поняла ни про Вязьму, ни про Смоленск, ни про то, что со мной происходит. Я всегда умела держать себя в руках, но с Пашей это почему-то не работало. Ничего не работало – и ничего не получалось с этим сделать.
Несмотря на то что он собирался зайти только после ужина, я, насухо вытирая волосы полотенцем после душа, нервно прислушивалась к каждому шагу в коридоре. Зачем я ляпнула, что меня не будет в номере? Куда я могу собраться, когда продолжает поливать дождь?
В конце концов стук в дверь все же раздался. Стараясь не обращать внимания на то, как сильно меня обожгло внутри, я крикнула «открыто». Класс, я и запереться забыла.
Вместо Паши на пороге стояла Октябрина.
– Извини, ты пока одна?
– Естественно. Я тут вообще одна.
– Ну да. Мне необходимо было придумать повод уйти из своего номера. Кристина, как вы теперь говорите, сожрала мой мозг.
– Кристина? – с недоумением переспросила я.
– Девчушка-блондинка. Я имела глупость заговорить с ней, когда мы оформлялись, а ей очень нужен собеседник. Она начала рассказывать мне всю свою жизнь, а потом оказалось, что мы практически соседи в этой гостинице, и через двадцать минут после заселения она была уже у меня. И то потому через двадцать, что я ее только тогда впустила.
– Успели хотя бы принять душ?
– Да, именно этим первым делом и занялась. Угораздило же меня забыть зонт! Надо будет купить.
– Если что, я привезла. Теперь далеко прятать не буду.
– А я не с пустыми руками.
– Господи. – Лишь теперь я обратила внимание на бутылку вина. – Это же «Псоу», то самое!
– С меня причиталось. В прошлый раз угощала ты.
– Вы же не тащили это с собой?
– Еще чего, взяла в баре.
– Надеюсь, не по бешеным ценам.
– Не твое дело. Я не нуждаюсь и в путешествиях экономить не люблю. Мой муж всегда экономил… Представь, Кристина пошла в бар со мной – чтобы отделаться от нее, пришлось сначала сказать, что я частенько выпиваю вечером одна и мне это нравится. Не помогло, и уже тогда я призналась, что несу это кое-кому, причем разговор будет конфиденциальным. Я думала, она и до двери меня проводит, но ушла, слава всем богам.
– Пить на голодный желудок – так себе идея, вы же это знаете? – Я решила сполоснуть стаканы, хотя они явно были чистыми.
– Представь себе, жизнь еще не такому меня научила. Но мне показалось, что затягивать с вином не стоит. У тебя потухший вид.
– Да ладно.
– И ничего не «ладно». Я уже слегка жалею о своем поступке. Честно говоря, я пришла не только чтобы угостить тебя и отделаться от Кристины. – Октябрина присела в кресло у стола, вздохнула, опустила глаза и сложила ухоженные руки на коленях. Невероятно – я никогда не видела, чтобы она о чем-то сожалела. – Я пришла извиниться.
– На самом деле я рада, что поехала. Правда, – медленно проговорила я.
– По тебе не скажешь. Это я причинила тебе боль. Прости.
– Все в порядке. – Я знала, что мой тон звучит неубедительно, и почему-то ощущала неловкость из-за слов Октябрины.
Она должна была изрекать банальности, язвить, болтать, но не должна была говорить со мной так. Ведь это могло означать, что ситуация и правда вышла из-под контроля, а мне не хотелось в это верить. Хотелось думать, что отпуск еще удастся спасти, от мыслей о Паше удастся избавиться, потом я вернусь домой, выйду замуж, и вообще все пойдет по плану. Моему.
Только, с ужасом поняла я, не вполне и ясно, в чем состоит этот план. Я полагала, что выполняю его, находя приличную работу, переезжая к своему парню – и отвлекаясь от образа кое-кого другого в своей голове, конечно. Работа более или менее приличная, но вот скорая свадьба входила в план Ромы, а не в мой. Для меня было слишком рано. А теперь Паша опять в моей голове, а до нашей с Ромой росписи осталось… матерь божья!
– Видимо, вино придется налить самой, раз ты так увлеклась своими мыслями, – напомнила о себе Октябрина.