Попутчик, москвич и водитель

Шилов Игорь Александрович

Я человек не пьющий, как то не пристрастился к этому делу, но вчера бы выпил с удовольствием, был повод.

– Сам ты жмот. Не от жадности не налил, а из-за конспирации. Много вас тут шляется, а потом не знаешь, от кого полиция пришла - оправдался Степан, вполне резонными отговорками.

Утром проснулся от монотонного шарканья. Ещё с закрытыми глазами пытался определить, что это такое и откуда оно исходит. Когда же не смог с этим справиться без помощи зрения, воспользовался им, а воспользовавшись сильно удивился

увиденному. Мой старший товарищ уже не спал, не обращая внимания на темноту, через которую только начинал пробиваться рассвет. Да ладно бы просто лежал с открытыми глазами или сидел, думая о жизни, в его возрасте бессонница обычное дело, так нет, вместо этого он работал в поте лица и не просто работал, а занимался какой то ерундой, которая мне спать и не давала.

– Чего не спишь?
– зло спросил я его, приняв сидячее положение.

– Ты что, ночью не слышал ничего?
– задал он мне свой вопрос, вместо ответа.

– Не а. А чего ночью было?
– снова спросил я, сладко потянувшись и зевнув.

– Псы замучили. Сначала выли пол ночи, потом дрались с кем то, а под утро лаять начали, будто решали, кто у них лучше всех отличился.

– Псы? Это собаки, что ли? Так надо тебя понимать?
– задал я очередные вопросы вставая на ноги.

– Они, чтоб им пусто было.

– А не запомнил в какой стороне они кувыркались?
– спросил я Степана.

– Там - махнул он рукой на юг.

– Нормально, как раз в том направлении, куда и топаем. Может и людей в том районе вскорости услышим, и даже увидим, если повезёт. А это ты что, против них копьё готовишь?
– усмехнулся я, взглянув на поделку дяди Стёпы.

– Угу - ответил он, не переставая шкрябать перочинным ножичком тонкую берёзку.

– Хорошее занятие нашёл. А спать не пробовал? Говорят, иногда помогает, от разных глупостей. Костёр бы лучше разжёг, да картошку в него кинул, вместо того чтобы в детство впадать.

– Успеем ещё нажраться - ответил старик, пытаясь приподняться и глядя в мои сонные глаза.

– А взгляд у него какой то не такой, - отметил я мысленно.
– Уж часом не заболел ли?

Глаза у человека, годившегося мне в дедушки были, что у той побитой собаки, влажные, жалостливые и выражающие неописуемую печаль. Не знаю от чего, но мне стало стыдно, от предыдущего своего, не совсем корректного, выступления.

– Да ладно уж, сиди, строгай свои палочки, если так хочется - сменив тон, предложил я ему.
– Сам всё сделаю. Парень я молодой, мне полезно будет с утра поработать, вместо зарядки.

– Я это, Влад - тихо промямлил старик, усаживаясь на место.
– Я, наверное, дальше не пойду.

– Как это не пойду!?
– возмутился я, даже не пытаясь узнать причину такого поступка.
– Я тебе не пойду! Ты чего это старый удумал? Собак что ли испугался? Или решил, что им и одного меня на завтрак достаточно будет?

– Да собаки здесь не причём.

Чего то спину у меня прихватило - сказал Степан и вздохнул так тяжело, как никогда до этого, во всяком случае при мне он себе такого ещё ни разу не позволял.
– Видать полежал на влажной земле вот и переломило её. Ты один топай, а как найдёшь людей, сюда за мной вернёшься.

– Ты подожди, не принимай скоропалительных решений. Сейчас костёр разведу, поедим, согреешься, может и пройдёт всё. Полежишь часок и дальше снова вместе пойдём.

– Нет, не пройдёт - чему то усмехнувшись, сказал дед, - я себя знаю. Это у вас у молодых может пройти, а у нас... Если уж хворь прицепилась, так просто от неё не отделаешься.

Перестав выяснять, чего и как, я приступил к делу. Натаскал сухих веток, сложил их в кучу, поджёг, затем проверил ближайшие окрестности на наличие питьевой воды, а ничего не обнаружив вернулся обратно и сложив прогоревшие угли в отдельную кучку, кинул в них десяток картошин.

– Ну как, не полегчало?
– спросил я Степана, присев рядом с больным.

– Нет - ответил он, кряхтя перевернувшись с одного бока на другой.
– Ты бы мне, пока есть не сели, ещё бы веток наломал, что ли. Сыро тут, у них. Боюсь, как бы совсем не слёг.

– Так чего молчал? Давно бы сказал, что надо. Нож давай, сейчас нарежу.

Временную стоянку моего внезапно заболевшего спутника, покинул не в лучшем настроении. А с чего ему быть хорошим? Не приходилось мне ещё никогда, бросать человека, пускай и плохо знакомого, в беде, да ещё и в лежачем положении, среди болот и незнакомого леса, без воды и практически без еды. И кроме этого, одному топать дальше, незнамо куда и сколько, тоже совсем не весело. Но выбора старик мне не оставил, он и вставал то с трудом, а о том, чтобы идти на большие расстояния так вообще не заикался. Сидеть же у изголовья больного и наблюдать, как он мучается, тоже не выход.

У тлевшего костра оставил сумку, поделив по братски лежавшую в ней картошку. Так же больному отошли трёхлитровая банка, с остатками компота и обе банки консервированных кабачков, от которых пить хочется сильнее чем от сушёной рыбы. Причитающуюся мне провизию, состоящую примерно из трёх килограммов картошки, сложил в пакет, его положил в тот, что выглядел по новее, туда же поставил пустую пол литровую банку, в надежде на то, что удастся по дороге наполнить её водой и почти целый коробок спичек, один из тех двух, что старик взял в дорогу. По просьбе народного умельца прихватил с собой изготовленное им за утро копьё, больше похожее на палку для размешивания разной гадости. Какой именно, об этом умолчал, хотя думаю дед и сам понимает какой.

На прощание пожал ослабевшую руку остающегося, пообещал вернуться с подмогой, как можно быстрее и пожелав скорого выздоровления ему, в котором уже и сам стал сомневаться, тронулся в путь, спиной почувствовав, как её перекрестили. Да, как говориться: "Дай бог, чтобы помогло". Хотя не известно, кому из нас помощь больше понадобиться. Степану надо не только постараться встать на ноги, но ещё необходимо самостоятельно отыскать воду, без которой не то что выздороветь, а просто прожить долго, будет не реально и ещё как то продержаться на скудном рационе, совсем не похожем на лечебное питание, до тех пор, пока я не вернусь.