Порочная месть

Салах Алайна

Келлан быстрым шагом направляется к моему столу и, опустившись в кресло, без дополнительных расшаркиваний начинает отчитываться:

— Информация об утечке вплыла сегодня утром. Лот вывесили на аукцион на закрытом сайте. Пока участников три: Борден Гейтс, Крофт и какой-то тип из Мексики. Его личность мы сейчас устанавливаем.

Даже несмотря на то, что Келлан не говорит ничего из того, что я и сам не предполагал, под кожей разливается знакомый туман ярости.

Меня всегда тянуло

к созиданию: созданию чего-то большого из малого. Я не склонен преуменьшать значение денег в жизни, но для меня их наличие всегда напрямую было связано с амбициями. Работа — это увлекательное поле боя, ежедневное сражение за то, что приносит удовлетворение, а эта формула была апогеем моих достижений. Два года работы. Сотни тысяч потраченных долларов. Десятки неудавшихся экспериментов и недели, проведенные в душном Катаре. А потом какой-то умник, не имеющий ко всему этому никакого отношения, нагло ворует мой труд для того, чтобы обеспечить свою никчемную жизнь роскошью.

— А сам он где?

Ловлю себя на мысли, что не хочу произносить его имя. Эмоции. Да, эмоции, и они мне не чужды. Артура я считал своим другом больше пятнадцати лет. Не потому что он был выдающимся, популярным или мне было выгодно дружить с ним. По необъяснимым причинам с этим человеком мне было комфортно, я ему доверял и испытывал привязанность. Редкое для меня чувство, учитывая, что оно не распространялось даже на мою семью.

Келлану не нужно пояснять, о ком речь, ведь именно им он и занят последние две недели. Ищет предателя, обокравшего меня.

— Мы засекли его слишком поздно. Четыре дня назад он купил билет на рейс в Оклахому. Мои люди уже там. Мы найдем его.

— У него есть сестра, — озвучиваю то, над чем думал последние пару суток. — Эрика. Найди ее, пусть придет ко мне в офис.

— Хотите давить на него через нее? — в обычно невозмутимом голосе Келлана мелькает подобие удивления.

От такого предположения мне становится смешно. Давить на Артура при помощи младшей сестры? За кого он меня держит, черт побери?

— Думаешь, я стремлюсь облегчить тебе задачу, Келлан?

Тот молчит, очевидно, осознав, что сболтнул глупость.

— Но если ее не собираюсь использовать я, то вполне смогут другие, чтобы создать себе приоритеты на аукционе. Странно, что ты сам об этом не подумал.

— Понял. Найду ее, — Келлану явно не по себе от того, что я оказался на шаг впереди него.

Упрекать его не имеет смысла. У него с семьей Соулман нет общего прошлого, а имя Эрики Соулман не обязано всплывать у его в мозгу. В моем тоже не обязано, но почему-то всплывает. Редко, неожиданно, иррационально и совершенно без повода, но факт нельзя отрицать. Я даже пытался анализировать на досуге, почему именно она. Женщины никогда не были моей слабостью, моей слабостью была работа. Чувство вины за ее первый раз? Нет, я его не испытываю. Эрика пришла ко мне в спальню с одной целью и успешно ее добилась. Вычеркивать пункты в списке чьих-то ожиданий — такой задачи я никогда перед собой не ставил.

Полчаса назад Келлан положил мне на стол фотографии Эрики Соулман. Артур не солгал, и она действительно переехала в Нью-Йорк.

Мозг привычно берется за новый проект, разбирая его по кирпичикам, чтобы в конечном итоге обернуть его в прибыль. Так уж я устроен — все, во что я собираюсь вложится, должно работать.

Можно было бы отправить Эрику в недавно купленный дом во Флориду, чтобы пожила пока там до тех пор, пока ситуация с ее братом не утрясется, но это идет вразрез с моими принципами. Слепая благотворительность — это далеко не мое.

Таша, моя постоянная любовница на протяжение последних двух лет недавно была отправлена в отставку. Наши отношения были обговорены тщательнее, чем контракт на поставку, и устраивали обоих, пока Таша вдруг не решила практиковать на мне все то, чего я старался избегать: ревность, истерики, требования и обвинения. Желание партнера получить от сделки больше для меня не ново, конечный вопрос заключается в том, настолько ли партнер эксклюзивен, чтобы вторая сторона была готова пойти на уступки. Таша для меня эксклюзивом так и не стала, а потому наш контракт с ней был экстренно расторгнут в одностороннем порядке.

Еще раз смотрю на фотографию Эрики. Кажется, слегка похудела или просто подростковая округлость сошла со щек. Тело такое же каким я его помню: большая высокая грудь, узкая талия и округлые бедра. Красивая. Возможно, даже еще красивее, чем раньше.

Глаза ощупывают печатные буквы под фото: Эрика Соулман, возраст: двадцать три года. Образование: Индианский университет в Блумингтоне. Семейное положение: не замужем, в отношениях не состоит.

Определенно, этот проект может сработать.

глава 50

— Малыш, если ты и дальше продолжишь мне мешать мне упаковывать вещи, то мы опоздаем на самолет и в Диснейленд не попадем, — строго говорю дочке, стараясь, чтобы губы не дрогнули в улыбке. — Ты ведь хочешь попасть в Диснейленд?

— Мы все равно попадем, — настороженно произносит дочь и, пожевав пухлую нижнюю губу, добавляет уже более уверенно: — Папа мне обещал.

Кейн, все это время задумчиво следящий за нами с дивана, возвращает ноутбук на журнальный столик и, подойдя, берет Эмму на руки. Коротко целует ее в нос и, вернувшись на место, сажает ее себе на колени, предоставляя мне возможность паковаться.

Я посылаю ему благодарную улыбку и, сняв с вешалки тонкую шелковую тунику, пакую ее в чемодан. Если в октябре в Нью-Йорке начинает холодать, то в Анахайме стоит несусветная жара.

— Эрика, — негромко окликает Кейн, и я поворачиваюсь с крошечным розовым платьицем Эммы в руках, которое купила на днях. В Диснейленде она наверняка захочет быть принцессой, моя маленькая девочка.

— На днях с тобой свяжется распорядительница свадеб. Выбери место, где бы ты хотела пожениться.