Порочное искушение
Шрифт:
Как только я погружаюсь в утреннюю тренировку, стресс исчезает. Я разминаюсь, делаю несколько раундов на боксерском мешке для кардио, а затем поднимаю тяжести, пока не прозвенит будильник. К этому времени я весь в поту, мои мышцы приятно болят, а нервы успокоены. Я могу лучше сосредоточиться на предстоящем дне и стараюсь думать только об этом, когда поднимаюсь наверх, чтобы принять душ, а не о красивой девушке, спящей этажом ниже.
Не думай об этом, напоминаю я себе, надавливая пяткой ладони на свой набухающий член, когда захожу в душ. В последние дни мое возбуждение стало
По-моему, дрочить в душе, думая о ней, это уже переходит все границы, даже если она никогда об этом не узнает. Но, блядь, если бы не это, мне было бы труднее держать руки подальше от себя, чем в течение долгого времени. Адреналин от тренировки только усложняет задачу, я всегда возвращался наверх после тренировки к женщине, тепло спящей в нашей постели, стремясь разбудить ее до того, как я уйду на работу.
И точно так же возбуждение исчезает, сменяясь тяжестью воспоминаний о горе в моей груди и чувством вины за то, что я вообще так думал о Белле. Я заканчиваю смывать воду, все мысли о физическом удовольствии улетучиваются, и я выключаю воду, высыхаю и одеваюсь в рекордное время.
Внизу Агнес уже ждет меня на столе с буррито и кофе.
— Ты слишком добра ко мне, — говорю я ей, наклоняясь, чтобы поцеловать ее в щеку, прежде чем сесть. Она уже давно перестала быть для меня работником.
— Прекрати это. Ты заслуживаешь всего этого и даже больше, — говорит она мне, похлопывая по плечу. — Когда ты сказал Белле спуститься?
— Я сказала ей, что Дэнни и Сесилия обычно встают около восьми или чуть позже. — Я проверяю свои часы. — Сейчас только семь тридцать. — Я оглядываюсь на нее. — Что ты думаешь?
— О мисс Белле? — Агнес приподнимает бровь. — Она очень красива. И молода. И не помолвлена, судя по отсутствию кольца и тому факту, что она здесь…
— Не начинай, — простонал я, качая головой и потянувшись за кофе. — Она няня, Агнес. Мой работник.
— Как и я, — замечает Агнес. — И ты не относишься ни к Альдо, ни ко мне как к сотрудникам.
— Нет, я отношусь к вам как к членам семьи. Так же я намерен относиться и к Белле. Только не так… — Я хмуро смотрю на нее. — Почему мне кажется, что ты мне не веришь?
Агнес пожимает плечами, в уголках ее рта все еще играет озорная улыбка.
— Я просто говорю, что меня удивляет, что ее отец позволил ей это. Молодая, незамужняя женщина, работающая няней? Из семьи Д'Амелио? Я не знаю всего о кругах, в которых ты вращаешься, Габриэль, но я знаю достаточно за годы работы на твоих родителей, и теперь ты… ее отец что-то подстраивает. Или это так, но ты просто не хочешь этого признать.
— Нет, — твердо говорю я ей. — Это не имеет никакого отношения к делу, а все дело в том, что я не хочу снова жениться. А что касается ее отца… — Я покачал головой. — Я уверен, что он отдаст ее мне, если я попрошу, но у него нет никаких скрытых мотивов. Я в этом уверен.
— Ммм… — Агнес все еще ухмыляется уголками рта. — Конечно.
Я вздыхаю, потянувшись за половинкой своего буррито.
— Я имел в виду, что ты думаешь о ней на данный момент. И насколько хорошо она справится с тем, для чего я ее нанял.
Агнес поджала губы.
— Она нервная штучка. И Сесилия не самая большая ее поклонница. Я думаю, она может попытаться воспользоваться ее беспокойством, она нервная, как кролик. Но все это для нее в новинку: новый дом, новая работа, так что я могу ее понять. Она, кажется, счастлива быть здесь, так что я уверена, что как только она освоится, все будет хорошо.
Я чувствую, как немного расслабляюсь при этих словах. Агнес хорошо разбирается в людях, и ее одобрение много значит.
— Хорошо, — говорю я ей, откусывая кусочек от своего буррито. — Посмотрим, как пройдет сегодняшний день.
Мой разум задерживается на том, как идут дела в течение дня, мелькают мысли о беспокойстве, когда я сижу на совещаниях по видеосвязи и просматриваю бумаги. Это скучный день, мало чем можно заняться, кроме как сидеть в офисе и догонять корреспонденцию, и к тому времени, когда я уже достаточно закончил, чтобы отправиться домой, я готов вернуться в дом и узнать, как прошел день. Агнес знает, что нужно звонить мне, если что-то пойдет не так, но я не получил от нее ни одного сообщения, поэтому предполагаю, что все в порядке.
Это подтверждается, когда я захожу в дом, и меня тут же встречают оба моих ребенка, радостно бросаясь ко мне. Я вижу, как Белла немного отстает от них, на ее лице появляется неуверенная улыбка, и только потом она останавливается на месте, прижимая руку к ребрам, когда улыбка сходит с лица.
Я не совсем уверен, что верю ей, когда она говорит, что это просто головная боль от солнца. Что-то не так. Но все, что она мне говорит, хорошо, первый день прошел без проблем, и я отбрасываю это мимолетное беспокойство.
Я не вижу ее больше до самого ужина. Я сижу в гостиной, без дела листаю книгу по истории морской торговли, когда вижу, как она проходит мимо, направляясь к лестнице. Должно быть, она только что пришла с пробежки. На ней более облегающая одежда, чем обычно, — пара обтягивающих черных леггинсов и рубашка с длинными рукавами, которая, вероятно, была свободной, когда она начинала заниматься, но теперь прилипла к телу от пота. Ее выбор одежды всегда ставит меня в тупик, на улице слишком тепло, чтобы бегать в рубашке с длинными рукавами, но эта мысль быстро отступает перед учащенным пульсом, когда я окидываю ее взглядом.
Она красивее, чем должна быть любая женщина. Ее каштановые волосы собраны в высокий хвост, они прилипли к щекам и затылку, и мои пальцы внезапно затрепетали от желания провести ими по ее коже и зачесать эти тонкие прядки волос назад. Ее кожа была бы горячей и влажной и при этой мысли мой член мгновенно стал твердым.
Блядь. Я стиснул зубы и на краткий миг не смог заставить себя отвести взгляд. Мои глаза скользят по изгибам ее бедер и задницы, с голодом вбирая ее в себя, и тут я понимаю, что делаю, мой член болезненно запульсировал.