Порочное обещание
Шрифт:
Смерть — лучшая гарантия того, что потенциальная проблема не возникнет.
Но я не хочу, чтобы это произошло. Я хочу выполнить обещание, которое дал, спрятать Софию где-нибудь в безопасном месте и обеспечить ей достаточную безопасность, чтобы она никогда не подвергалась опасности. Если я буду осторожен в первую ночь и никогда больше не прикоснусь к ней, у нас не будет возможности завести детей. Дело Софии Романо все еще будет рассмотрено, и она будет жива.
— Я не хочу твоей смерти, — просто говорю я ей. — Вот почему я делаю это, София. Это единственный способ решить
— Значит, я для тебя проблема?
Во многих отношениях.
— Да, — говорю я ей прямо. — Ты была проблемой, с которой нужно было справляться с того дня, как тебе исполнилось двенадцать лет. И тобой управляли, без твоего ведома, все эти годы. Теперь ты просто осознаешь это.
Что-то в холодности моего тона, кажется, выводит ее из состояния неповиновения.
— Значит, все так просто. Выйти за тебя замуж или умереть.
— Да.
— Как он это сделает?
Я пораженно моргаю, глядя на нее.
— Я…я не знаю.
— Он приедет сюда, чтобы забрать меня? Сбросит меня с пирса? Или кто-нибудь вломится ночью в мою спальню?
— Я не знаю, София. Но это не обязательно должно быть так…
— Я сделаю это.
— Что? — Я моргаю, глядя на нее, застигнутый врасплох внезапной переменой.
София смотрит на меня холодно, ее лицо такое же бесстрастное, каким было мое несколько мгновений назад.
— Я выйду за тебя замуж. Но у меня есть условия.
Мне требуется вся моя сила воли, чтобы не рассмеяться.
— У тебя есть условия? Разве я только что не объяснил тебе, что…
— Да, я все поняла. Я выхожу за тебя замуж, или твой босс убьет меня. Что, как ты сказал мне прошлой ночью, вообще не является выбором. Но это не значит, что я не могу иметь никакого права голоса в том, как пройдет этот брак.
Это должно быть интересно.
— Это означает, что я не обязан соглашаться, — говорю я ей прямо. — Но продолжай. Каковы эти условия?
— Я не хочу жить с тобой.
Что ж, по крайней мере, это достаточно просто.
— У меня есть все намерения предоставить тебе твое собственное жилье. Тебе придется оставаться здесь, пока мы не будем уверены, что угроза Братвы нейтрализована. Но после этого я разрешу тебе выбрать свою квартиру из тех, которыми владею я, и тебе будут предоставлены твои собственные данные о безопасности и доступ к определенным банковским счетам и кредитным картам. Я говорил тебе, что я намерен предоставить все для тебя, София.
Она даже не моргает.
— Мне все еще будет разрешено видеться с Анастасией.
— Я не думаю…
— Ты не можешь принудить меня к браку без любви и отнять у меня единственную подругу.
— Твоя подруга русская, у нее отец из братвы.
— Она — все, что у меня есть.
Я сжимаю переносицу, чувствуя, как подступает мигрень.
— Хорошо. Но только здесь или в твоей квартире, как только ты устроишься в одной из них, и под строгим наблюдением. Если вы двое куда-нибудь отправитесь, это должно быть разрешено мной, и дополнительная охрана отправится с вами.
— Отлично. — София не выглядит довольной, но на данный момент мне все равно. Это никогда не предполагало переговоров. Как получилось, что я могу сказать своей будущей невесте, что альтернатива простой смерти, это смерть, и все же она все еще стоит здесь и спорит со мной?
— Есть что-нибудь еще? — Я не могу скрыть сарказм в своем голосе.
— Только одна вещь. — София делает глубокий вдох. — Я имею в виду то, что сказала прошлой ночью. Это будет брак только по расчету, мистер Романо. Ты не будешь пытаться залезть в мою постель, а я не пойду в твою. Ты ни в коем случае не посмеешь поднять на меня руку. Ты никогда не будешь… — Она делает глубокий вдох, заливаясь прекрасным розовым оттенком. — Лишать меня девственности. Я останусь нетронутой.
Очевидно, врач был прав. И самого упоминания о ее девственности, слетающего с губ Софии, достаточно, чтобы моя эрекция вернулась с пугающей скоростью. Я даже не могу приспособиться так, чтобы она не заметила, и все, что я могу делать, это надеяться, что она не посмотрит вниз, где доказательства того, как сильно я хочу ее, очень, очень заметны.
София плотно сжимает губы.
Что ж, в эту игру могут играть двое.
— Я уверен, ты в курсе, мисс Ферретти, что брак должен быть завершен, чтобы он был законным.
— Я думаю, мы немного миновали кровь на простынях. На дворе двадцать первый век, — мило отвечает София. — Ты можешь говорить все, что тебе нужно, чтобы удовлетворить своего босса и угрозу Братвы, мистер Романо. Скажи, что ты трахал меня всю ночь напролет, мне все равно. Но это никогда не будет правдой.
Боже. Я совершенно уверен, что, если я стану еще тверже, мой член прорвется сквозь ширинку моего костюма. Услышать мягкий, невинный голос Софии, упоминающий, что я трахал ее всю ночь, достаточно, чтобы мне захотелось забыть о своем обещании и склонить ее над столом здесь и сейчас. На ней все еще то смехотворно короткое, обтягивающее платье, и единственное, что меня останавливает, это хрупкие остатки моего чувства чести, и давнее желание насладиться лишением ее девственности в нашу первую брачную ночь, когда у меня будет все время мира. Все это время я буду желать насладиться своей невестой один единственный раз. Это единственное, что не дает мне сойти с ума с тех пор, как я увидел ее вчера и понял, что по какой-то необъяснимой причине я хочу трахнуть Софию Ферретти больше, чем дышать.
— У меня нет привычки лгать, мисс Ферретти. — Я улыбаюсь ей. — Кроме того, тебе бы это понравилось. Мне говорят, что ночи со мной весьма приятны. У меня вошло в привычку быть щедрым любовником.
София тоже улыбается, но это не совсем касается ее глаз.
— Я уверена, что большинство женщин на Манхэттене могли бы подтвердить это, если бы я их спросила.
— Может быть, тебе следует. — Я засовываю руки в карманы. — Только не говори мне, что моя невеста поневоле ревнует.
— Ни капельки. — София держится твердо, ее темно-карие глаза встречаются с моими, и она делает паузу, делая глубокий вдох. — Ты говоришь, что у меня нет выбора. Что ж, у меня будет выбор в этом. Я выйду за тебя замуж, поскольку ты не оставляешь мне выбора поступить иначе. Но я не буду спать с тобой.