Порочные занятия
Шрифт:
— Как ощущения?
Я дергаю ограничители, проверяя их на прочность. Они мягкие, но крепкие и не поддаются мне.
— Хорошо, — бормочу я.
— Еще несколько корректировок, и мы начнем.
Он обходит спинку и крутит рукоятку. Подергивающимися движениями стремена раздвигаются все дальше и дальше, раздвигая ноги, пока не начинают болеть бедра.
— Ты готова? — спрашивает он, нежно касаясь рукой моей руки.
Я облизываю губы, и энергично киваю ему.
— Всегда помни стоп-слово
Я хнычу, каждый сантиметр кожи покалывает в предвкушении, но, когда клитор продолжает тереться о трусики, я понимаю свою ошибку.
Профессор возвращается к трону и наклоняется, чтобы поднять бутылку с вином.
Мои брови хмурятся. Как, черт возьми, я получу куннилингус одетая?
— Сэр? — говорю я с придыханием.
Он оборачивается и смотрит так пристально, что я вздрагиваю.
— Ты говоришь только тогда, когда к тебе обращаются или если нужно использовать стоп-слово. Еще одно несанкционированное высказывание, и я воспользуюсь кляпом.
Мой рот закрывается.
Он подходит к низкой тележке с бутылкой вина, ставит ее наверх, затем идет к ящикам и выдвигает один посередине.
— В прошлую субботу я кое-что купил в «Красной комнате», представляя, как сильно тебе понравятся эти игрушки, — он усмехается. — С нетерпением жду, когда увижу, как мило ты умоляешь.
Вытягивая шею, я оглядываюсь, увидеть, что он делает, но вижу лишь отблески металла.
Желудок дрожит. Какого черта? Я думала, он будет использовать вибратор.
Примерно в это же время я понимаю, что мало чего знаю о профессоре, кроме поверхностной информации, которую я нашла в Интернете. Он читал лекции в Лондонской школе финансов, опубликовал несколько статей в некоторых финансовых и бухгалтерских журналах и выступал на некоторых конференциях.
До сих пор я не задумывалась над тем, почему ученый живет в доме стоимостью в миллионы фунтов или почему он уехал из такого престижного места, как ЛШФ, чтобы преподавать в глуши вроде Марина-Виллэдж?
Черт, черт, черт.
Во всех непристойных книжках, которые я читала, мужчины либо шлепали женщин, либо использовали кнуты, но никак не металлические предметы.
Я не в себе. Все, что я думала о сабах, было чушью. Теперь я понятия не имею, что будет дальше.
Что, если он как суд-мед эксперт Декстер3, который внешне кажется респектабельным, а на досуге убивает людей? Например, девушек, которые занимаются сексом по телефону с мужчинами, а потом шантажируют их?
Меня вот-вот трахнут, и не так, как я хочу.
— Профессор Сегал? — спрашиваю я тихим голосом.
Он стоит, держа в руках то, что я могу описать только как вертушку психопата. Нет, это круглый скальпель, но вместо
— Да? — отвечает он с легкой улыбкой.
Я замечаю сразу три важные вещи.
Во-первых, в его штанах выпуклость, которая подсказывает, что он собирается заняться чем-то, что ему нравится больше, чем минет.
Во-вторых, в руке он держит что-то похожее на крошечные грабли.
В-третьих, он больше не наказывает за то, что я говорю без разрешения.
На коже выступил пот, и каждое нервное окончание покалывает от трепета. Моя киска, которая еще не в курсе происходящего, сжимается от желания.
В этом есть смысл. Зачем профессору заниматься такими тривиальными вещами, как разговор, когда он собирается…
— Для чего они? — спрашиваю я, прерывая свою истерическую спираль мыслей.
Он кладет их на поверхность тележки рядом с бутылкой вина и возвращается к ящикам, чтобы достать перочинный нож.
Я делаю глубокий вдох.
— Что вы делаете?
— Вы хотите использовать стоп-слово, мисс Шталь? — спрашивает он, его слова пронизаны весельем.
— Будет ли это иметь значение? — мой голос повышается на октаву.
— Ты можешь покончить с этим в любой момент, но это значит уйти отсюда без оргазма.
Как ни странно, предположение, что это просто что-то необычное, успокаивает меня, но я все еще шепчу:
— Зачем нож?
— В основном для игр, — говорит он, как будто ответ очевиден. — Но мы займемся этим в другой раз.
Я выдыхаю с облегчением, что мы не собираемся начинать с ножа. Теперь я чувствую себя дурой, не назвав ему список ограничений, но я даже примерно не представляю, что мне нравится или не нравится в реальной жизни.
Если не считать пьяного секса на одну ночь, который я едва помню, то весь мой опыт строится на книгах.
Профессор Сегал катит тележку через игровую комнату ко мне. Я пытаюсь сесть, но стремена приковывают к кожаному креслу.
Он резко открывает нож, и я вздрагиваю. Мой клитор, однако, пульсирует, как будто ничего страшного не происходит.
Я бы сжала бедра, но не могу из-за ремней.
Он приближается ко мне, его взгляд заставляет извиваться, и мое дыхание становится поверхностным. Внутри мерцает крохотный огонек надежды. Может быть, он воспользуется этим лезвием, чтобы освободить меня от нижнего белья, а затем сделает приятно языком.
— Пришло время проверить твою реакцию, — его голос холодный, клинический, расчетливый, и от него у меня дрожат внутренности.
Первым инструментом, который он берет, являются мини-грабли, которые состоят из нескольких тупых зубцов. Напряжение в груди немного ослабевает, и я говорю себе, что это просто игрушка.