Порочный босс для тихони
Шрифт:
— Какого черта ты меня игноришь, сучка?! Я же к тебе по делу! По вопросу твоего Ж…
Я успеваю нажать красную кнопку отмены вызова, прежде чем Мари скажет Женечки, и поступаю кардинально и решительно: выключаю телефон и бросаю его в сумку.
— Твоего жэ? — Евгений заинтересованно косит на меня взгляд.
— Моего жемчуга, — тихо лгу я, не моргая и не дыша.
— И что с твоим жемчугом не так?
— Он поддельный. Мне были нужны деньги и я продала бабушкин жемчуг, который оказался ненастоящим.
Какая
— Теперь хотят вернуть деньги, а я их уже потратила, — застегиваю сумку и складываю на ней руки.
— Так это на тебя надо писать заявление в полицию? — Евгений удивленно чешет лоб. — Это ты мошенница.
— Угу.
— И сколько нынче стоит винтажный жемчуг?
— Двадцать тысяч рублей, — наобум отвечаю я.
— И на что ты потратила двадцать тысяч рублей? — с живым интересом допытывается Евгений.
— Вы же не из полиции, чтобы меня допрашивать, — обиженно отворачиваюсь к окну.
— Мне любопытно, ведь, похоже, на днях к нам в офис явится наряд полиции и арестует тебя.
— Не арестует, потому что их купили те еще суки, на которых тоже можно накатать заявление! — рявкаю я и сжимаю кулаки. — Евгений, прошу, оставим тему. Я уже сотню раз пожалела, что связалась с этим жемчугом.
Евгений молча кивает, и я выдыхаю. Вот уж не думала, что однажды прибегу к такой наглой беспринципной лжи, в которой быть мошенницей с поддельным жемчугом предпочтительнее, чем той, чьи соски знатно так обслюнявил босс. Ненавижу себя!
Когда машина лихо паркуется на свободном месте среди остальных авто у бизнес-центра, я спешно покидаю комфортабельный салон и бегу к крыльцу. Евгений размашисто шагает за мной, и я панике понимаю, что если нас увидят вместе, то это подогреет грязные слухи о нас.
— Выдохни, Аля, — Евгений равняется со мной на лестнице, — я тебя не осуждаю. Ты же не знала, что жемчуг поддельный, так?
Администратор в вестибюле улыбается нам и как-то подозрительно провожает взглядом. Я злая и пунцовая.
— Или знала? — Евгений касается кнопки вызова лифта.
— Можно сказать, меня обманом вынудили продать этот жемчуг, — цежу сквозь зубы и ныряю в кабинку. — Я была не в себе.
— Какая сложная схема, — Евгений качает головой. — Возможно, жемчуг был настоящий, а тебя сейчас зря шантажируют?
Я готова биться лбом о стены лифта от отчаяния. Я ведь сама себя загоняю в ловушку, из которой будет очень тяжело выпутаться. Стоило не про жемчуг рассказать, а про выдуманного жениха, ведь это слово тоже начинается на букву “Ж”.
— Собери всех в конференц-зале, — говорит
Первое, что приходит на ум: он решил прилюдно пристыдить меня за поддельный жемчуг, поэтому я в первый момент хочу сбежать, но это ведь глупость полная. Трачу минут пятнадцать на то, чтобы предупредить сотрудников, что Евгений созывает срочное собрание, и все пугаются и бледнеют. Да я и сама белая, как лист бумаги.
Когда небольшой зал с несколькими рядами стульев заполняется растерянными подчиненными и их непосредственными руководителями, входит Евгений и со спокойствием сытого удава проплывает мимо. Оглядывает присутствующих и громко заявляет, оперевшись рукой о стол на невысокой сцене:
— С этого момента…
Все вытягивают шеи и задерживают дыхание. Время будто замирает.
— Каждый из вас обращается ко мне на ты. Никаких вы! Евгений и ты. Как принято?
Я в изумлении гляжу на него. И как это понимать? Он вздумал во что бы то ни стало, вынудить меня обращаться к нему на ты или он решил сблизиться с подчиненными и быть для них “своим”?
— Ну? Как принято? — повышает голос Евгений и зло зыркает на оторопевших подчиненных.
— Мы тебя поняли, — кивает Гоша на первом ряду, и его лунтики согласно помахивают головами.
— Тогда свободны, — повелительно вскидывает руку, и все торопливо устремляются к выходу, но не Валерия, которая цокает к нему каблучками.
— Нам надо поговорить…
— Запишись на прием через моего секретаря, — Евгений даже не смотрит в ее сторону и самодовольно удаляется, поправляя на шее галстук.
— Вот гандон, — шипит Валерия и в гневе обращается ко мне, — и не буду я к нему на прием записываться. Он совсем охренел! У него, что, есть часы приема?
— В теории да, но на практике… — я неловко улыбаюсь, — за него часто отдувается Вадим Алексеевич, поэтому я обычно всех записываю сразу на зама. А у вас к Евгению какой вопрос?
— Личного характера.
— Ясно, — разворачиваюсь на носочках в направлении дверей и намереваюсь вернуться к работе.
— Я подала на развод! — взвизгивает Валерия и падает на стул, прикрыв лицо руками, — но ему ведь все равно. Да?
Она поднимает на меня взгляд в поисках утешения, и я отвечаю:
— Думаю, да.
Нет смысла лгать и давать Валерии ложную надежду. Я бы хотела ее порадовать словами, что Евгений невероятно в нее влюблен и жутко страдает из-за их разрыва, но даже в сказках для детей так не врут.
— Он на тебя переключился?
— В каком плане? — делаю вид, что не понимаю, о чем Валерия ведет речь.
— Ты садилась сегодня в его машину, — ее голос дрожит гневом.
— У нас был деловой обед с важными поручениями, — тихо и сурово бурчу я.