Порочный сексуальный татуировщик
Шрифт:
Саманта рассмеялась.
— Могу поспорить.
— Но в Мейсоне всегда присутствовало творческое начало, он любил рисовать и делал это талантливо.
У Катрины до сих пор хранились все рисунки, которые Мейсон делал для нее за годы учебы в старших классах, большинство из них были причудливыми и забавными набросками, призванными вызвать у нее улыбку, и она до сих пор дорожила ими.
Катрина продолжила рассказ, пока ей на ресницы наносили тушь.
— Итак, Джо сказал Мейсону, что если за месяц работы в тату-салоне, он докажет свою способность избегать неприятностей, он научит его нескольким приемам в нанесении татуировок и позволит создавать дизайн для клиентов. Этот
— Ого, я и понятия не имела, как все это начиналось, — с трепетом сказала Тара. — Клэй, должно быть, очень гордится Мейсоном.
— Он гордится обоими братьями, — сказала Катрина, которая так долго являлась частью жизни братьев Кинкейд. — Они все пережили трудное детство, и если бы Клэй не был рядом с Мейсоном и Леви, невозможно предсказать, чем бы все закончилось. После того, как их мать оказалась в тюрьме, Клэй позаботился о том, чтобы сохранить свою маленькую семью, вместо того, чтобы их разлучили и разместили по приемным семьям.
— Именно поэтому я выхожу замуж за этого удивительного человека, — сказала Саманта с мечтательным вздохом. — У него золотое сердце, и он делает все возможное для людей, которых любит, и я считаю себя очень счастливой девушкой.
В двойные двери номера постучали, и один из стилистов подошла, чтобы впустить фотографа, намеревающегося сделать предсвадебные фотографии.
— Готовы? — спросила Саманту фотограф, Сара. — Начнем с будуарной фотосессии, затем оденем вас в свадебное платье и пригласим подружек невесты.
Саманта сияла от волнения.
— Дайте мне еще десять минут, чтобы закончить с макияжем, и я буду готова.
— Прекрасно, — сказала Сара с улыбкой. — Я приготовлю все в спальне и буду ждать вас там.
Катрина улыбнулась блаженному выражению лица Саманты. Понимание того, что она сама когда-нибудь будет с таким фантастическим мужчиной, было крайне маловероятным, ей просто придется жить через свою подругу.
Но сейчас ей нужно мысленно настроиться на свадьбу и встречу с Мейсоном впервые со вчерашнего вечера и притвориться, будто все по-прежнему, хотя это было очень далеко от истины.
Глава 6
Мейсон не мог перестать смотреть на Катрину и на то, как потрясающе она выглядела, медленно идя по проходу маленькой часовни отеля «Белладжио», и что, черт возьми, это за легкий трепет «под ложечкой»? Если эта незнакомая реакция не была достаточно странной, то участившееся сердцебиение, когда он продолжал смотреть на плывущую к нему, как ангел, Катрину, заставило задуматься: не заболел ли он или что-то в этом духе. Хотя его не тошнило, и температуры не было.
Он глубоко вздохнул, что немного успокоило желудок, но не сердце. Он всегда считал Катрину красивой и привлекательной, но никогда раньше не видел ее такой потрясающей. Светлые волосы убраны в причудливую прическу, а макияж был легким и невесомым, как и бледно-розовый блеск на губах, которых ему так не хватало с прошлой ночи.
Светло-розовое платье без бретелек из мягкой, струящейся ткани окружало ее ноги при каждом шаге к увитой цветами арке. Жемчужное ожерелье украшало ее шею, а серьги-гвоздики из того же камня — уши, в руках она держала небольшой букет бледно-розовых роз. Она выглядела изящной и сияющей, и Мейсон внезапно почувствовал себя подростком, впервые
Какого черта с ним творилось? На протяжении многих лет ему нравилось множество девушек, но он никогда не влюблялся ни в одну из них, это подразумевало бы эмоции и романтические чувства. А он избегал эмоций и романтики. Всегда.
Стоя между Клэем и Леви в качестве одного из шаферов брата, Мейсон переступил с ноги на ногу и оттянул узкий ворот застегнутой на все пуговицы рубашки. Может, он слишком туго затянул узел галстука, что и ввело его в заблуждение. Да, он бы ухватился за это оправдание, потому что отказывался думать о другой причине, связанной с его лучшей подругой, даже если они занимались самым страстным сексом на свете. И это всё, твердо напомнил он себе, — один бурный, наполненный похотью раз, которого вообще не должно было случиться.
Но случилось. И теперь он не переставал думать о раскованной реакции Катрины на его поцелуй, его прикосновения и о том, как дерзко она умоляла жестко, глубоко и грубо трахать ее, и как ему это нравилось…
Его член неуместно дернулся в брюках, и, зная, что Клэй не оценит стояк во время церемонии, Мейсон выбросил из головы эти грязные мысли и сосредоточился на Таре, которая шла по проходу следующей и заняла свое место рядом с Катриной, напротив шаферов.
Музыка сменилась традиционным свадебным маршем, и все пятеро посмотрели в сторону задней части часовни, где из двойных дверей появилась Саманта в простом, но элегантном свадебном платье, повторяющем ее формы и расширяющемся ниже колена. Ее волосы тоже были собраны в прическу, а легкие локоны обрамляли лицо, и Мейсон мог бы поклясться, как Клэй быстро и резко вздохнул, и не мог винить брата за такое нехарактерное для него проявление эмоций. С другой стороны, после встречи с Самантой, Клэй стал совершенно другим парнем — более мягким, терпеливым и не боявшимся проявлять свою нежную сторону, когда дело касалось любимой женщины.
Взгляды Саманты и Клэя встретились, и невеста почти застенчиво улыбнулась, заскользив по усыпанной лепестками роз дорожке к ожидающей ее свадебной церемонии. Ее глаза сверкали радостью и счастьем, а лицо сияло, когда она, наконец, остановилась под аркой из цветов рядом с мужчиной, который скоро станет ее мужем. Она вручила свой букет Катрине, Клэй взял Саманту за обе руки, и служитель начал церемонию.
Мейсон взглянул мимо жениха и невесты на Катрину, с нежностью наблюдавшей за парой. От его внимания не ускользнуло то, что сегодня она избегала любого зрительного контакта с ним, и тот факт, что она явно его игнорировала, будто прошлой ночи никогда и не было, чертовски раздражал. Особенно, когда Мейсон не мог перестать думать об этом и о ней. Не как о лучшей подруге, которой она была на протяжении многих лет, а как о чувственной женщине, идеальном сексуальном партнере.
Поскольку Катрина даже не взглянула в его сторону, Мейсон снова сосредоточился на брате и Саманте, пока они произносили клятвы и обменивались обручальными кольцами. Служитель, наконец, объявил их мистером и миссис Клэй Кинкейд, и разрешил Клэю поцеловать невесту.
Его брат сделал это с театральным размахом, опрокинув свою молодую жену назад и скрепив их клятвы страстным поцелуем, вызвавшем у небольшой свадебной компании смех и ликование. Когда он, наконец, вернул Саманту в вертикальное положение, ее ухмылка растянулась до ушей, а лицо раскраснелось от публичного проявления мужем привязанности — еще одно новое для Клэя качество.